Городской голова заканчивает чтение и сворачивает свиток.
Так… теперь что-то должен сделать я?
Лексли спрыгивает с коня. Здоровенный мужик — а приземлился почти бесшумно. Точно, как кот!
Он подходит ко мне и почтительно склоняет голову.
— Милорд — народ ждет вашего слова.
И вот только тут собравшиеся наконец смотрят в мою сторону. Теперь, надо полагать, им понятно, отчего флаг с гербом графства везут именно передо мной.
Не торопясь, слезаю с коня. До талантов Лексли мне еще далеко, и повторять его эффектный прыжок я не спешу. Да и не сумею, откровенно говоря, опыта у меня в этом деле мало. Да и в других… тоже не так чтобы до фига.
Поднимаюсь на крыльцо — оно тут же пустеет, все чиновники горохом посыпались с него на землю.
Что мне об этом рассказывали? Старик что-то говорил, да и епископ тоже долго объяснял. Только в голове сейчас пусто. Помню, что должны присягать. Только кто и в какой очередности? И кому? Я ведь тоже что-то должен. Вот только не помню — чего и кому?
Тем временем на площадь уже понабежало народу. Ну как же — событие! Новый лорд приехал!
Слева наблюдаю какое-то движение, поворачиваю туда голову. Поп. Выходит не торопясь из толпы и спокойно идет ко мне. Ну и правильно, ему-то с чего комплексовать? Его все эти смены лордов никак не затрагивают, у него свое начальство есть, и я с ним знаком.
— Здравствуй, сын мой, — говорит священник и широким жестом благословляет меня. Не возражаю и вежливо наклоняю голову. Мне сейчас всякая отсрочка к месту, а то голова что-то не шибко соображает.
— Возблагодарим же Господа нашего, — поворачивается поп к толпе, — за то, что кара, постигшая мятежного графа, не падет теперь и на наши головы!
Или я совсем баран, или это прямая подсказка к действию.
Толпа опускается на колени, только мой конвой по-прежнему в седлах.
Благословив заодно и толпу, поп отходит в сторону, но не слишком далеко. Правильно, будет хоть у кого спросить, ежели что…
— Пусть подойдет ко мне городской голова!
Правильно, а с кого ж еще начинать? Этот хоть не трус, что само по себе неплохо.
Скрипят ступени, и Брот поднимается ко мне. Снимает шляпу и держит ее в руках.
— Милорд…
— Что ты можешь мне сказать, Вилеас?
— Э-э-э… ваша милость… о чем?
А действительно, о чем? Что я хочу от него узнать? Неизвестно. Так, пойдем от противного — что мне от него нужно? Ну, тут уже проще…
— Я не спрашиваю, сколько ты успел украсть у прежнего графа…
Так! Попадание, голова аж пошатнулся. Что, городские власти везде одинаковые? Я думал, что хоть в Средневековье так не воровали… идеалист…
— …и не собираюсь за это карать. В таком случае мне пришлось бы повесить всю городскую власть…
Ох, как меня поддержали бы прежние сослуживцы! Да и тут, думаю, что праздник для населения был бы немаленький.
— … но это в прошлом, Брот. Отвечай, клянешься ли ты служить честно мне?!
— Милорд! Да я…
— Не торопись… можешь подумать. Только не слишком долго. Я обещал забыть прошлое, но хорошо помню настоящее. И знаю гораздо больше, чем это тебе кажется на первый взгляд.
Ага, знакомое зырканье. Точно, как домушник на допросе. Мол, мели Емеля — твоя неделя! Ничего-то ты и не знаешь. Ну-ну… только вот тут у меня нехилый аргумент имеется… и это не РП-73.
Шорох ножен, и на перила лег Рунный клинок.
— Тебе придется поклясться на этом… положить на него руку и произнести клятву. Ты знаешь, что будет с тобой, если ты солжешь.
Интересно, а в натуре такая процедура была? Лексли стоит неподалеку, он явно все слышит, но не вмешивается. Блеф полный, но что я знаю про эти клинки? И что знают о них все остальные? Хватит ли кондрашка солгавшего?
Голова оглядывается на толпу. Облизывает пересохшие губы. Ему страшно. Да и я сам, на его-то месте, пять раз подумал бы.
— Да, милорд! — поднимает голову Брот. — Я дам такую клятву!
Присягать отказались четверо. Я даже удивился, что так мало. Всего чиновников было девять человек, так что городское управление сократилось чуть не вдвое. Так, хорошо, начинаем экономию бюджета! Впрочем, тут меня посетило разочарование — экономить оказалось нечего, никакой зарплаты им не полагалось. Вообще. Здесь вовсю царил принцип откупщиков. Обеспечиваешь установленное поступление бабла в казну лорда — излишки можно присвоить вполне официально. Ну уж дудки! Я вам этот балаган поломаю! Поставив себе зарубку в памяти на предмет усовершенствования налоговой системы, я, засучив рукава, взялся за остальное…
От голодной смерти меня спас Лексли. Войдя в канцелярию, он бесцеремонно выпроводил порядком подуставших чиновников и закрыл за ними дверь.
— Ты чего? — вскинулся я. — Только врубаться начал. А ты всю малину мне пообломал!
Кот удивленно оглядывается по сторонам.
— Малину? Где ты ее тут отыскал?
— А-а! Забей!
— Чего? И куда?
Постепенно остываю и поясняю ему свои слова. Лексли фыркает:
— Ты в курсе, что на улице уже темно?
— Разве?
— Да, представь себе! И в замок сегодня мы не успеваем. Я уже послал посыльного, чтобы он предупредил Мирну.
Ох я и лопух! О главном-то и позабыл!
— Ладно, — смягчается Кот. — Уже и чиновники еле на ногах стоят — загонял ты их. Пусть убираются, да и нам спать пора.
— Здесь, что ли?
— Ну, вообще-то у лорда в каждом городе есть свой дом…
— Здесь тоже?
— Естественно! И весьма неплохой…
Дом действительно тут был. Впрочем, назвать его домом язык не поворачивался. Скорее — домище! Роту солдат в нем можно было бы разместить без затруднений. И оказался он вполне себе обитаемым. На пороге нас встретил благообразный дедок — управитель дома. Поминутно кланяясь, он провел меня к приготовленной спальне. Да уж… глядя на такие хоромы, можно заработать комплекс неполноценности! Одна кровать — так едва ли не больше всей моей квартиры!
Вот ее-то я сейчас и оприходую… Ничего не хочу: ни есть, ни пить — спать охота!
Шорох слева! А управитель с Лексли уже ушли…
Кувырок (куда только сон девался?), поворот… рукоятка клинка скользнула в ладонь — кто тут?!
Девчонка…
Вернее — девушка. Лет восемнадцати.
Стоит у кровати, вся бледная, прижалась к стене. Ну, еще бы! Видок у меня сейчас не самый гостеприимный.
Так… это еще кто такая?
— Ты кто?
— Она…
— Кто?!
— Это мое имя… Господин управитель прислал меня к вам…
— Это зачем еще?
— Чтобы я согревала вам постель…
Щас у меня кто-то огребет! Это хорошо еще, ежели до Мирны данную новость не донесут. А ведь могут… тут глаз и ушей хватает.
Вылетаю разъяренным кабаном в коридор.
Дежурный Кот выскакивает из-за угла. Оружие уже наготове — расслышал топот моих сапог.
— Где Лексли? — спрашиваю я у него.
Он кивает и мгновенно исчезает за поворотом.
Уже не так быстро возвращаюсь в комнату. Клинок в ножнах, сна — ни в одном глазу.
Стукает дверь, и появляется Лексли.
— Что у тебя стряслось?
— Вот! Полюбуйся! — тычу рукою в сторону девицы.
Он внимательно ее разглядывает.
— Хорошенькая! — делает заключение Кот. — Или тебе она не подходит?
Минуты две пытаюсь собраться с мыслями.
— Э-э-э… но ее прислали, чтобы она…
— Согревала твою постель. И что? Таков обычай.
— И как я должен буду объяснить все это Мирне?
Вот тут уже удивляется Лексли:
— Зачем?
— Ну… что я ей скажу?
— Так и скажи, — пожимает он плечами. — Что ж тут необычного?
— Но я не собираюсь ей изменять!
— Ну и на здоровье! Тебя никто не заставляет.
— Но… а с этой что делать?
— Положи в кровать, и пусть себе спит. Если тебе от нее ничего не нужно.
— Не нужно! А отправить ее отсюда я могу?
— Можешь. Ты — лорд, и это твое право.
— Вот и пускай топает домой!
— Это уж вряд ли. Туда она точно не попадет.
— Почему?
— Повесится. Или утопится. Или еще чего-нибудь сотворит.
— Чего это ради?
— Ты ее отверг. Это позор на всю жизнь. Для этого выбирают лучшую девушку — так что это еще и позор для города.
Вот это нравы…
— А если она… того… помрет. Что будет после?
— С кем?
— Ну…
— Некоторые девушки совершали самоубийство после ночи с королем. Мол, второго такого мужчины в их жизни уже не будет. Их никто не осуждал. Так что для города этот вариант тоже подходит. Ей… могут помочь…
— А церковь? Что она говорит в подобных случаях?
— Молчит. Этому обычаю уже столько лет… даже они не рискуют его опротестовывать или порицать.
