смогла? — спросила Браун.
— Почему русского агента не ждут в России? — спросил Амос.
— Потому что он пошел против своей Родины, — ответила Браун.
— Ты хочешь сказать, что Беркшир была двойным агентом? — спросил Богарт.
— Я хочу сказать, что, возможно, она была шпионкой, а затем переметнулась на другую сторону.
— Но если это действительно так, разве не должны были сохраниться какие-либо свидетельства этого? — спросил Миллиган. — Какие-либо записи в архивах?
— Если все это случилось больше тридцати лет назад, будет непросто найти тех, у кого можно это спросить, — заметил Богарт.
Декер посмотрел на Браун.
— Вы знаете этот мир гораздо лучше нас. Где бы вы стали искать?
— Разведывательных ведомств много, Декер. Сотни тысяч людей, разбросанных по двумстам с лишним странам.
— Иголка в стоге сена, — пробормотала Джеймисон.
— И дело усугубляется тем, что секретное сообщество не любит отвечать на какие бы то ни было вопросы, — добавила Браун.
— А если мы и спросим, — сказал Миллиган, — не исключено, что правду нам все равно не скажут.
— Тут я нисколько не удивилась бы, — высказала свое мнение Браун.
— Если Беркшир поддерживала связь с агентом, внедренным в РУМО или какое-либо другое разведывательное ведомство, — сказал Богарт, — этот агент, возможно, до сих пор продолжает там работать. Пусть сама Беркшир удалилась на покой, но это еще не означает, что агент поступил так же.
— Совершенно верно, — согласилась Браун.
— Но откуда, по-вашему, деньги? — спросила Джеймисон.
— Если Беркшир переметнулась на нашу сторону и крупно помогла нам, могла ли она получить за это наличные? — вопросительно посмотрел на Браун Декер.
— Все зависит от степени ее содействия. Но если Беркшир была шпионкой, то главным рычагом стал бы выбор: помоги нам — или отправишься в тюрьму, а не в элитную квартиру на мансардном этаже.
— Но что, если Беркшир не разоблачили, а она сдалась добровольно? — настаивал Декер. — Быть может, она представила себя не шпионкой, а законопослушной гражданкой, обладающей определенной информацией?
Браун задумалась.
— Не могу сказать, насколько это правдоподобно.
— Самое сложное — как нам организовать расследование, опираясь на эти данные? — спросил Богарт. — У нас есть четыре предмета и убитая женщина, которая могла быть шпионкой или посредником, а могла и не быть.
— Первым делом нам нужно установить, кто такая на самом деле Анна Беркшир, — сказал Амос. — Точнее, кем она была.
— Черт возьми, Декер, а чем, как ты думаешь, мы занимаемся? — воскликнул Миллиган.
— Но теперь у нас есть больше исходных данных. Если Беркшир была русской, это легко проверить. Если она являлась посредником шпиона в государственном ведомстве, это также можно изучить. У нас появились ниточки, просто надо их распутать.
— Если Беркшир действительно помогла стране и получила за это приличную сумму, — сказал Богарт, — наверное, это тоже можно проследить.
— Но как все это объясняет то, что Дабни ее убил? — спросила Джеймисон. — Нам известно, что он похитил секреты, но это произошло совсем недавно. — Она посмотрела на Браун. — Вы можете как-либо доказать, что Дабни и Беркшир работали вместе?
Харпер замялась.
— О, во имя всего святого, вы можете по крайней мере кивнуть или покачать головой? — теряя терпение, воскликнула Алекс.
Браун покачала головой.
— Хорошо, так какая между ними связь? — повернувшись к Декеру, спросила Джеймисон.
— Не знаю, — вынужден был признать тот. — Но что-то подсказывает мне, что если мы найдем ответ на один вопрос, то получим ответы на все вопросы.
Браун взяла удостоверение.
— Я могу проверить, когда в РУМО использовались удостоверения такого типа. Они у нас регулярно меняются, так что это даст нам некоторые временные границы.
— И Беркшир не просто так сохранила сообщение от КГБ, — заметил Декер.
Браун кивнула.
— Я изучу его вдоль и поперек. Возможно, в нем что-то кроется.
— Ну, а гибкий диск? — спросила Джеймисон.
Богарт взял дискету.
— Давненько никто из нас не видел подобную штуковину… Мы отдали ее в техническую лабораторию. Того, что на ней было, больше нет. По крайней мере, ничего связного.
— Текст был на русском языке? — спросила Джеймисон.
— Там вообще одни нолики и единички, — ответил Росс. — Полная бессмыслица.
Декер взял куклу.
— Ты ведь не ждешь, что она что-нибудь даст? — спросил Миллиган.
Амос погладил кукле волосы.
— Я ничего не жду. Я просто следую туда, куда меня ведут улики.
У него запищал телефон. Это было напоминание о встрече с Нэнси Биллингс.
Декер встал.
— Как сейчас, например. Пошли, Алекс.
Глава 39
Нэнси Биллингс было лет под сорок; светлые волосы, свободные манеры и кольцо в носу. Она ждала в кафе, одетая в джинсы и шерстяной свитер. Все заказали кофе и устроились за столиком в углу.
— Чистое любопытство: вам разрешают носить кольцо в носу в католической школе? — спросил Декер.
— Нет. Я ношу его, когда не на работе. В церковно-приходской школе все по-прежнему очень строго. Как для учителей, так и для учеников.
— Итак, что вы можете рассказать нам об Анне Беркшир? — спросила Джеймисон.
— А что именно вы хотите знать? Я хочу сказать, я была потрясена случившимся.
— Вы с ней разговаривали, общались?
— Да. Анна несколько раз замещала меня. Когда я болела или ходила на курсы повышения квалификации, а пару раз мне приходилось уезжать из штата, чтобы помогать матери… У отца старческая деменция.
— Печально это слышать, — сказала Джеймисон.
— Анна была очень хорошим учителем, она строго выполняла план урока, знала, как держать себя в классе. Я ни разу не слышала, чтобы на нее жаловались.
— Но вы с ней общались? — спросил Декер.
— Да. Я встречалась с Анной после того, как она меня замещала. Она рассказывала о том, что было на уроке. Также мы несколько раз ходили в кафе. Наверное, я была у нее единственной подругой. Я хочу сказать, больше Анна ни о ком не рассказывала.
— О чем вы разговаривали?
— Ну, если хорошенько подумать, говорила по большей части я. Анна молчала. Даже не могу сказать, были ли у нее родственники. Я имею в виду, сама она ни о чем таком не говорила.
— Но о чем-то она говорила?
— Об уроках. Об учениках. О состоянии образования в Америке.
— И что думала на этот счет Беркшир? — спросила Джеймисон.
Биллингс нахмурилась.
— Если честно, она была не в восторге. На ее взгляд, детям в школе слишком легко. Нужно с них больше требовать.
— Вам известно, что она жила в роскошной квартире стоимостью несколько миллионов долларов и ездила на роскошном «Мерседесе»?
Красноречивым ответом на этот вопрос стало ошеломленное лицо Биллингс.
— Что?.. Понятия не имела. Я считала, что она такая же бедная, как и я. Я хочу сказать,
