Дабы мои собеседники прониклись всей опасностью сложившейся ситуации, я поведал им о тех событиях, что произошли не так давно в Винерии и многих других городах. Поведал всё без прикрас: о крови, жертвах, разъярённых демонах, о мужестве защитников. Безусловно, это их впечатлило, но когда я рассказал им, как самолично был вынужден приказать сровнять вымерший город с песком, лица обоих побледнели. Белые волки севера не могли и не хотели представлять себе вырезанный город, ведь по моим словам, следующий на очереди стоит их любимый Архант!
— Мы не отдадим императору даже четвери своих солдат,— холодно произнёс Эдор.
— Не верно говоришь, сын. Мы не дадим ему ни единого нашего солдата,— припечатал Дробан.— Ли, как вы можете помочь нам?
— Если вы уверены, что Лими нет в городе, и он ушёл в северный предел, дайте мне проводника, способного провести меня вслед за ушедшей группой. Мне понадобится время, чтобы найти его и убить. Однако, это не гарантирует полной безопасности вашему городу. Демонопоклонники как чума, где появляется один, скоро будут десятки, если не сотни таких же как он.
— Северяне не станут заниматься подобным,— уверенно произнёс Эдор, которого кажется немного задели мои слова.
— Истинные северяне, может быть и не будут,— решил я уступить.— Но в Арханте могут быть и приезжие торговцы, наёмники или ещё кто?
— Я понял тебя,— кивнул на мои слова Дробан.— Мы устроим проверки, постараемся найти тех, кто замыслил против нашего народа недоброе. И сделаем мы всё тихо, чтобы не провоцировать их. Проводника тебе мы дадим самого лучшего, есть у нас один умелец, шастающий в северном пределе как у себя во дворе. Он поможет нагнать ушедшую партию, но даже так, это займёт некоторое время. Близок час, когда в Архант нагрянет император. Если мы не успеем найти и обезвредить тех, кто готовит прорыв, как поступить тогда? Биться с сюзереном и его войсками в городе, где планируют прорыв глупо и опасно, мы лишь сыграем на руку врагу. Отступить и отдать солдат, значит обречь себя и народ на гибель от лап мерзкий тварей. А в разумность своего сюзерена я не верю. Он не поверит ни единому моему слову, посчитав мои слова жалкой отговоркой.
И правда, не самая лёгкая дилемма. Куда не кинь, везде клин. С одной стороны кровь и братоубийство, с другой стороны смерть себе и своим людям, а затем уже и всему северу. Упёртый венценосец не станет считаться с чужим мнением, это понятно, но что если…
— Дробан, скажи мне, славится ли ваш клан гостеприимством?— задал я вопрос седовласому главе клана.
— Весь север славен своим гостеприимством!— тут же отреагировал мужчина.— А как может быть иначе, если на улице всегда холод такой, что зуб на зуб не попадает? Отогреть путника, накормить, да в баню сводить дело важное и обязательное в наших традициях!
— Тогда так и поступите с вашим сюзереном. Что-то мне подсказывает, что выполнять свои обязательства защитника государства он не спешит, спихивая всё на своих подданных. Своим гостеприимством, вы можете выгадать день, а то и два дня для меня.
— Верно,— поддержал мою мысль Эдор.— Император охоч до медовухи и северных дев. Если мы окажем ему горячий приём, то он может остаться здесь надолго. В прошлый раз, он гостил тут месяц, и если бы не случай с моей сестрой, мог бы остаться ещё на месяц.
На том мы и порешили. Сразу после окончания нашего разговора, Дробан приказал начать подготовку к обыскам по всему Арханту. Эдор же, оказался приставлен ко мне в качестве сопровождающего, до тех самых пор, пока сюда не явится мой проводник в северный предел. Параллельно с этим, я стал замечать, как увеличивается активность местных служек. У всех резко прибавилось работы, ведь до сего момента, никто и думать не думал встречать императора с хлебом и солью. Теперь же, стояла задача умаслить его до такой степени, чтобы он не хотел уезжать, несмотря на всю серьёзность обстановки в стране.
Спустя примерно час времени, в комнату где я дожидался своего проводника вошёл сурового вида мужчина. Всё его лицо было посечено сотнями, если не тысячами шрамов. Казалось бы, как такое возможно? Оказывается, возможно. Мельчайшие снежинки северного предела ранят кожу человека так же легко, как и самые острые лезвия. Там где температура воздуха опускается до минус сотни градусов, а порой и ниже, снежные бури случаются так же часто, как у океана случается отлив и прилив. Неудивительно, что лучший проводник в тех местах имеет отметины северного предела на лице. И тем удивительнее, что у него целы глаза и даже целиком присутствует нос!
— Ли, знакомься, это наш лучший проводник по северному пределу — Оймя,— похлопал Эдор сурового, молчаливого северянина.— Оймя знает северный предел лучше всех в клане Белого Волка и соответственно во всём остальном мире.
— Это не так,— неожиданно мягким голосом произнёс Оймя.— Ваш дядя знает северный предел гораздо лучше. И я не устану вам напоминать, что мои знания, большей частью его заслуга. Он спас меня во время бури, выходил и обучил многим премудростям. Всю свою жизнь, я отдаю ему долг, верно служа клану.
— Да, это верно,— нахмурился Эдор, которого упоминание дяди расстраивало.— Ли, Оймя расскажет все, что нужно знать по северному пределу, у него есть снаряжение и ответы почти на все твои вопросы. К сожалению, у меня как и всего клана мало времени, нужно готовиться и встречать императора. С этого момента, Оймя твой проводник и помощник, рассчитывай на него во всём. Оймя, не подведи клан, помоги нашему другу всем, чем можешь.
— Будет исполнено, молодой господин,— сложив руки на северный манер у сердца, Оймя глубоко поклонился наследному сыну клана.
Если бы во мне осталось больше меня прошлого, того недоверчивого молодого человека, я бы задумался, почему всё складывается так удачно? Слишком уж всё просто. Однако, доступ к первородной энергии и опыт многих других жизней, востанавлевающееся осознание себя как целого прародителя человеческого рода, сводило на нет любые глупые подозрения. Я чуял ложь так же хорошо, как чует зверь свежее дерьмо. Воняет примерно одинаково. И я могу с уверенностью сказать, что от клана Белых волков не воняет ложью. Не даром они последователи собаки. И если мне не изменяет память, обезьяна в нашем с ним диалоге упомянул, что собака жива и у неё есть свой ключ. Честность
