скрываемое одобрение.
— Я не подданный его императорского величества,— произнёс я веско.— Мне на него плевать с высокой колокольни. Если вас задевают мои слова, я оставлю своё мнение при себе, но от этого оно не изменится.
— Знаете, ещё пару месяцев назад, я бы не позволил человеку в моём доме говорить о императоре в таком тоне. Однако, время течёт, всё меняется,— словно проталкивая слова сквозь глотку произнёс старик.— Предлагаю поесть, чуть-чуть выпить. Я бы кое-что хотел обсудить с вами. Да и вроде как я пообещал вам пару советов.
— И правда, так было бы лучше.
В обеденный зал нас провёл слуга. Дробану стоило только свистнуть, как из ближайшей двери выскочил служка, взявший на себя роль нашего провожатого. Сначала я грешным делом подумал, что хозяин дома так редко в нём бывает, что и забыл куда следует идти. Но всё оказалось куда как проще. Дробан заняв место Эдора, продолжил мне указывать на предметы интерьера, увлекая рассказами о истории и культуре севера. Надо сказать, у него это получилось даже лучше чем у сына. И делал он это столь увлечённо, что только наличие маячившего на периферии зрения слуги заставляло нас идти дальше.
Обеденный зал представлял собой огромное помещение с гобеленами, коврами, всё теми же шкурами на стенах. В центре же комнаты находился огромный длинный стол из распила северного дерева! Невероятно дорогое удовольствие. Только представьте себе того, кто смог бы распилить эту почти стальную древесину, так ещё и поперёк, на длину десять метров! Этот предмет мебели внушал уважение. И словно в довесок к нему, рядом стояли скамьи из того же дерева. Распил там был куда уже и не такой длинный, но это тоже мать его северная древесина! Тут ветку то тяжело сломать, а что говорить про распил. Я так Дробану и сказал, внушает!
— Это ручная работа моего старшего брата. Он был сильнее меня, гораздо сильнее. Да и как правитель он был мудрее.
— С ним что-то случилось?
— Нет, не случилось,— отрицательно качнул головой старик.— Он жив, наверное. Хотя я не могу быть уверенным до конца. Он уже больше двадцати лет находится в северном пределе. Пару раз он помогал нашим группам за чертой, но уже три года о нём нет вестей.
— Почему он ушёл?— задал я закономерный вопрос.
— Трудно сказать так сразу,— присел Дробан за накрытую часть стола, подцепляя бутылку медовухи.
— Предпочтёте сначала выпить?
— Да, предпочту.
Для того чтобы перейти к обстоятельной беседе, нам пришлось сначала потратить час на «прелюдии». Как бы это глупо не звучало, но верный пёс империи не мог никак даже начать говорить против императора, пока оставался трезв. Медовуха это дело исправила. Травы в её составе были столь убойны, что даже мастера восьмой ступени вводили в состояние алкогольного опьянения. Дробан конечно же не напился, но язык себе развязал. Предварительно мы с ним перекусили северных яств и поболтали о пределе, том что там происходит и чем он славен. Мне диалог нравился, так что я не торопил собеседника. Эдор, присоединившийся к нам спустя недолгое время, и тот больше страдал нетерпением.
— И в этом холодной, почти безжизненной пустыне живёт ваш брат,— наконец подвёл я Дробана к нужной нам теме.— Почему так случилось?
— Он….,— начал было отвечать Дробан, но его сын не стерпел раньше.
— Он был изгнан туда императором.
— Сын.
— Отец, ты слишком медлишь. Наш покровитель велик, он дарует нам наши силы и преимущества, делает из нас самых честных из людей, но сейчас наша природа опасна для нашей семьи, рода и клана! Император переходит все границы дозволенного! Когда он изгнал дядю, просто за его силу, мы смолчали! Когда он пьяный вдрызг, как мерзкий выродок из подворотни облапал мою младшую сестру, которой тогда было шестнадцать зим! Шестнадцать! Мы смолчали! Сейчас же, он забирает всех мужчин и сильных женщин севера! Чтобы защитить столицу! Хочет уберечь себя, но не думает о нас! Кто защитит наши города?!
— Сын….
— Из Вордана пришли вести,— вновь прервал отца сын.— Южные окраины провинции оказались атакованы стаями мелких тварей из Бездны. Император увёл войско из провинции, не оставив там ни единого воина. Он на пути в Архант. Твари учуяли слабину наших соседей и попробовали их на зуб. Уверен, через неделю, максимум две, наши земли захлестнёт поток беженцев. И если мы отдадим всех воинов императору, то будем вынуждены вместе с ними бежать дальше. Только куда бежать? В Гебест, который наш правитель тоже посетит? Его действия глупы и неразумны, он один может решить все проблемы! Но он трус, жалкий трус, которого династия в своё время возвела на трон, а мы его вассалы возвысили ресурсами севера, юга, запада и востока! Он не достоин клятв, он не его предки! Наши клятвы были даны Драконам! Тигры же вырезали наших старейшин и навязали нам новые клятвы, поверх старых.
— Я знаю, знаю сын. И все это знают.
— Тогда попроси этого человека помочь нам. Нам есть что предложить за помощь, северу всегда есть что предложить! Почему ты медлишь?!
— Потому что непокорность приведёт к междоусобной войне,— неожиданно тихо, но одновременно с тем уверенно произнёс я.— Твой отец не хочет крови между людьми, когда человеческому роду угрожает опасность извне. И раз уж вы честны передо мной, то и я буду честен перед вами. Я знаю как решить ваши проблемы. Для того я и прибыл в северный венец империи.
Глава 22
Дробан Северный Предел, всегда был человеком чести. Несмотря на то, что он уродился младшим в семье, он не был завистлив к своему брату, которому судьба уготовила участь правителя. Двое братьев были по-настоящему дружны между собой. Стоит ли говорить, что когда перст императора указал старшему брату на выход, младший оказался на перепутье. С одной стороны семья, с другой стороны верность престолу. Со скрипом, вспышками ярости и нещадным самобичеванием Дробан сделал свой выбор. Верность возобладала. Готов спорить, что в тот вечер последователь собаки клял своего покровителя, черты которого не позволили ему пойти на измену против императора. Однако, трудное решение не сломало Дробана, наоборот, оно сделало его мудрее и сильнее. Старший брат не ушёл далеко, жил себе в северном пределе. И сердце главы клана Белых Волков постепенно оттаяло. Он главенствовал в провинции, сохранял традиции предков, чтил устои,
