Черную фигуру, неспешно идущую к нему, Иван заметил сразу же и вскинул оружие, но незнакомец махнул ему рукой:
— Поздорову, бродяга.
Иван, едва глянул в его лицо, буквально окаменел. Да, рассказов об этой Легенде Зоны он слышал немало, но окончательно поверил только вот теперь, увидев воочию. Да и как не застыть столбом, глядя в лицо вроде бы самого обычного человека, но черного, как уголь. Даже нет, уголь хоть бликует гранями сколов на свету, а все существо Черного Бродяги оказалось непроницаемым, матовым, сотканным из мрака самой ночи.
— В «магнит» угодил? — сходу угадал (а может, знал?) призрак.
— Да. Стою вот теперь. Отлить хотел, — невесело пошутил Иван, — Остался заодно покакать.
Черный Бродяга присел на корточки и коснулся земли руками. Тайга, уже попрощавшийся раз двадцать с жизнью, вдруг ощутил, как исчез невидимый капкан с его ног. Ошалевшим зайцем сталкер отпрыгнул прочь, а призрак выпрямился, сделал движение руками, будто отряхивая невидимую пыль, и улыбнулся.
— Свободен, человече!
— Спасибо, Черный, — пробормотал Иван, — По гроб теперь твой должник.
— Дима. Меня зовут Дима. При случае Комарову привет передавай! И живым его доведи.
— Какому Комарову? — изумился Тайга, — Не знаю такого. Куда довести?
— Узнаешь еще. Ладно, бывай.
Черная фигура растворилась в густой заросли кустарника, махнув рукой на прощание…
Ивана как будто ударило в лоб, едва он вспомнил сейчас эту встречу, и в голове возникла отрешенная, спокойная мысль: «Комаров нужен Зоне. Я просто исполняю ее повеление, ведя его туда, где его ждут»
— Привет тебе от Димы, — молвил Тайга не отрывавшемуся от бинокля ученому.
— А? Что? — завертел тот головой, — Какой еще Дима?
— Узнаешь еще, — скрыл усмешку Иван.
Озеро Янтарное когда-то и в самом деле было весьма симпатичным водоемом, пусть и искусственного происхождения, населенным, как и полагается, рыбой и водорослями, а у заросшего камышом и осокой берега урчали лягушки, шныряли ондатры, гнездились птицы и толклись комары. Идиллию портили только торчащие кое-где из-под воды прогнившие насквозь металлические остовы автомобилей. Сюда сгоняли технику, приговоренную к ликвидации после Первой Аварии, сталкивали в котлован и бросали на произвол судьбы. Потом котловина заполнилась водой, и так получилось это самое озеро.
В советские времена недалеко от озера развернулось странное и непонятное строительство: возводились какие-то здания, пара цехов, корпуса в несколько этажей, было выкопано циклопических размеров подземелье явно с целью создания бункера нескольких ярусов глубиной. Строительство велось строго секретно, территорию оцепили военные и никого туда не пускали, а потом, когда непонятный «комбинат» заработал, возвели забор с колючей проволокой внушительной высоты, а по периметру постоянно прохаживались вооруженные караулы. Стало ясно: это очередная научная «шарашка», работавшая на всемогущий ВПК, сиречь военно-промышленный комплекс.
Не все в его работе шло гладко, и однажды самоселы, потихоньку обживавшие после аварии на ЧАЭС зону отчуждения были перепуганы исчезновением людей недалеко от одного из сел. Трупы пропавших находили в лесу, объеденные до костей, но хуже всего было то, что по следам укусов становилось ясно: жертвы убивал и ел человек, либо нечто на него весьма похожее. Через два дня район оцепили военные, а скоро из чащобы послышалась стрельба. Туда, завывая сиренами, пронеслись несколько автомобилей «скорой помощи» с наглухо занавешенными окнами, но кого они оттуда увозили — так и осталось непонятным. Местные жители небезосновательно судачили о неких биологических опытах на территории секретного комплекса, а также о бегстве одного из озверевших плодов эксперимента. Он, мол, и нападал на людей, именно его потом ловили вояки.
Второй Взрыв убил многих поселенцев зоны отчуждения, также не успели эвакуировать и контингент ученых и военных научного сектора возле Янтарного. В списках жертв катастрофы записали кратко и лаконично: без вести пропали в полном составе. Военные, а именно СБУ, крайне заинтересованные в судьбе проводившихся в комплексе экспериментов дважды посылали прекрасно оснащенные и вооруженные экспедиции, но и они бесследно исчезли. Имелись все основания утверждать об их гибели.
Вскоре на противоположном берегу озера, постепенно превращавшегося в обыкновенное болото, разместилась полевая научная лаборатория. Здоровенную железобетонную конструкцию в форме усеченной восьмигранной пирамиды доставили сюда при помощи двух могучих транспортных вертолетов, а возглавил ее лично академик Сахаров, впрочем, обитавший здесь не все время, а набегами, курируя деятельность нескольких ученых, исследовавших Зону, так сказать, изнутри.
Лабораторию, и без того неприступную, как крепость, дополнительно обнесли дополнительно забором. Со временем Сахаров снискал немалую популярность среди местных бродяг, таскавших ему на продажу артефакты и разные интересные находки, вследствие чего академику удалось даже завербовать две группы сталкеров себе на службу: охранять лагерь от нападок снорков и зомби, в удивительном изобилии водившихся вокруг, и выполнять разные поручения по принципу: «принеси — держи — подай». Также часто требовалось вооруженное сопровождение экспедиций, а военные уже практически в открытую отказывались иметь дело с учеными из страха быть угробленными во имя очередного полевого эксперимента. Во благо науки, так сказать.
Где-то в лабораториях под комплексом находился источник мощнейшего пси-излучения, весьма похожего на тот, что генерировал непробиваемый для бродяг заслон до центра Зоны в Рыжем лесу. Излучение носило хаотичный, всплескообразный характер: то даже в лаборатории Сахарова, несмотря на все мыслимые и немыслимые защиты, расположенные в стенах, у людей начинали болеть головы, то можно было фактически подобраться к самому забору комплекса и заглянуть через него, если не опасаться получить пулю от кого-то из зомби, в изобилии разгуливавших по двору.
Особо лихие бродяги уже даже сумели сделать фотографии внутреннего расположения комплекса и запечатлеть на фото и видео творящееся внутри. Для этого смельчаки либо забирались на деревья, либо штурмовали забор, но соваться внутрь никто так и не отважился.
Сахаров же уже начинал догадываться, как сделать комплекс досягаемым хотя бы на поверхности, а для подтверждения своих догадок отправил пятерых бродяг для выполнения замеров вокруг двора, чтобы определить, с чем именно предстоит иметь дело.
Ученому удалось даже собрать экспериментальный образец прибора, хоть немного экранирующего излучение, и его испытание поручил своему бывшему сотруднику, а ныне вольному бродяге по прозвищу Стрелок, но он исчез, пропал со связи, как только начался очередной всплеск излучения. Сахаров, к своему, признаться, немалому облегчению подумал о гибели бывшего перспективного, но слишком самонадеянного младшего коллеги, ставшего известным бродягой: слишком много тот знал и умел. У старого академика тоже водились за душой грехи, которые требовалось скрыть, вот он и послал весьма кстати подвернувшегося Стрелка в самоубийственный рейд. Выполнит работу — хорошо, а сгинет — еще лучше. Повторить конструкцию прибора ничего не стоит, а избавиться с оказией от ненужного человека ох как требовалось.
Проблема состояла еще в том, что пси-излучение наглухо блокировало сигналы ПДА, и отследить по ним пропавшую группу бродяг уже не представлялось возможным, равно как и достоверно подтвердить факт гибели Стрелка. Больше же никто из сталкеров повторять подвиги пропавших соратников не решался…
Толпу зомби Шрам заметил еще на подходе к лагерю Сахарова. Живые трупы двигались раскоординированной, дергающейся походкой, шатаясь и чудом не падая, увязая в болотистой жиже и поминутно спотыкаясь. Наемник находился на возвышенности, где вся картина ему была видна как на ладони. Без малейшей спешки бродяга опустился на одно колено и снял с плеча «Вал».
Он искренне жалел, что пришлось расстаться с «печенегом», тогда как сам Крылов после возвращения предлагал взять пулемет себе, но Шрам отказался. Ему предстоит погоня за Стрелком, а бегать по Зоне и без того занятие самоубийственное. Дополнительные килограммы пулемета и патронов к нему прыти никак не добавят. Бродяга получил немаленькую награду за успешно выполненную работу — Крылов и его «правая рука» Воронин очень обрадовались затоплению туннелей и избавлению от постоянных патрулей на предмет прокапывания мутантами нор. На деньги удалось отремонтировать костюм, добавить в техника группировки пластин бронезащиты в спину, шлем и живот комбинезона, а также закупиться особыми разрывными патронами для «Вала», которые «Долг» каким-то образом получал от военных интендантов. Короче, на Янтарь Шрам ушел полностью подготовленный и экипированный для погони.
