– Да, а в этом ряду хранятся прописанные тебе лекарства, да?
Он хохотал так беззаботно, что я расслабилась. Меня никто не собирается отчитывать и тем более сдавать родителям.
– Каждый лечится как может, – пожала плечами я и снова взяла с полки мятный сироп.
– У тебя и правда глаза какие-то опухшие, – мужчина внимательно изучал моё лицо. – Грипп?
– Грустный фильм, – я не стала врать.
– Никогда не понимал страсть женщин к слезливым фильмам. Вы ведь знаете, что будете рыдать, у вас испортится настроение. Зачем же вы их смотрите?
– Не знаю, – пожала я плечами. – Представляем себя на месте героинь. Хотим почувствовать, что нас любят, да так сильно, что горы могут свернуть.
– Драмы в жизни не хватает? – покачал он головой и покосился на мою тележку. – У тебя ожидаются гости?
– Нет, просто я сладкоежка, – насупилась я. – Голодная сладкоежка.
– Если голодная сладкоежка не против, то я могу накормить её обедом. Я всё ещё в неоплатном долгу за греческий ужин.
Наверное, мне стоило отказаться. Наверное, стоило свернуть разговор и со всех ног бежать. Но мне было слишком грустно весь день, чтобы отказываться от шанса поднять себе настроение. Поэтому я кивнула.
– Тогда встретимся через пару минут у выхода. Мне нужно ещё кое-что взять в мясном ряду. Увидимся! – Оливер быстрым шагом поспешил за оставшимися покупками, а я направилась к кассам.
Обедать в общественном месте со взрослым человеком, не являющимся твоим родственником, было немного странно. И пусть мы всего лишь сидели в фуд-корте, поедая гамбургер из Макдональдса, но странности это не отменяло. Кажется, я всё больше срастаюсь с ролью подростка, раз меня беспокоит, что о нас подумают окружающие люди.
«Саманта, прекрати!» – обругала я сама себя, отправляя картошку в рот. – «Никто в целом мире не подумает, что вы пара! Как бы тебе того ни хотелось, но это только твоё больное воображение. Скорее уж старший брат с сестрой, или на худой конец папа с дочкой. Выброси уже эти идиотские мысли из головы!»
Но не думать о таком было очень сложно. Просмотренный фильм был ещё свеж в памяти, расстроенное сердце просило нежности и внимания, да и светло-зелёные глаза человека напротив задачу не облегчали.
В отличие от вчерашнего вечера, сегодня Оливер с лихвой подтвердил звание покорителя девичьих сердец. Вы только представьте: белая рубашка с расстёгнутыми верхними пуговицами, подвёрнутые рукава, очки на носу, и образ завершает потёртая байкерская куртка, небрежно брошенная на соседний стул. Да любая девчонка бы умерла от зависти, узнав, что такой красавчик пригласил меня на обед. А его отеческое ко мне отношение – ненужные детали.
И кстати говоря, не только девчонки. Приветливая улыбка красавчика Мёрфи магически действовала на кого угодно. Девушка за стойкой в Макдональдсе непроизвольно поправила волосы, прихорашиваясь, стоило Оливеру встать напротив. Тоже происходило с дамами за столиками, когда его взгляд блуждал по залу, выискивая нам место.
Эх, была бы я самой собой, всё могло быть совсем по-другому! Обед в торговом центре вполне сгодился бы для свидания. И мне бы все завидовали, глядя, как такой мужчина улыбается мне. Но… Но я не я.
Я тяжело вздохнула. Нечего уже грезить о своём друге детства! Нужно уже взять себя в руки и уяснить – ни одна моя фантазия не имеет ничего общего с реальностью. Мы не виделись пятнадцать лет. Он больше не тот мальчишка, а я не та девчонка. Мы изменились! И шанс, что у нас что-то получилось бы спустя столько лет, ничтожно мал. Вот и выкинь из головы всю эту чушь, идиотка! И вообще, у него невеста есть!
– Саманта, что-то случилось? – тихо поинтересовался Оливер. Я вздрогнула, перестала задумчиво макать картошку в кетчуп и подняла на него глаза.
– Нет, с чего вы взяли?
– Ты так тяжело вздохнула. Вот я и решил, что у тебя какие-то проблемы. Но если не хочешь, можешь не говорить, – поспешил уточнить мужчина.
– Проблемы… – протянула я. – Обычные подростковые. Учёба, подруги, мальчики. Ничего серьёзного. Не берите в голову, мистер Мёрфи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Каждому возрасту свои проблемы. У меня – рабочие контракты, у тебя – ссора с друзьями. И это нормально. Когда семь дней в неделю думаешь о работе, переживать за свои отношения с людьми не всегда хватает времени. В школе меня тоже девчонки заботили на порядок больше всего остального. И я это прекрасно помню.
Как метко подмечено. Много работы – нет сил и желания думать о людях и отношениях. На всех прошлых заданиях так и было. Но в школе слишком много свободного времени. И вот уже меня личная жизнь заботит настолько, что я едва не забыла вчера отослать отчёт.
– Ты вчера так быстро ушла, даже не осталась с ребятами отметить прошедшую игры, – тем временем продолжил Оливер.
– Повздорила с Красински. У меня аллергия на придурков. Пришлось спасаться, – криво улыбнулась я.
– А... так вот почему…
– Ага, – я виновато прикусила губу и рискнула спросить. – Миссис Кросс знает?
– Про драку? – мужчина поморщился. – Нет, конечно. Стал бы я закладывать племянника? За кого ты меня принимаешь?! Мы с Райаном друзья. А его мама слишком чувствительная женщина, чтобы спокойно относиться к таким вещам. Я бы и про драку в школе ничего не сказал, но там директор позвонил. Я был бессилен.
Ну хоть что-то хорошее за сегодняшний день. Можно не ждать разгневанного звонка Портера.
У Оливера пискнул телефон. А через минуту ещё раз. И ещё. Он достал смартфон и выключил звук, но через секунду аппарат настойчиво завибрировал у него в руках.
– Прости, Саманта, – мужчина виновато улыбнулся. – Амелия…
– Я всё понимаю! – кивнула я. – Спасибо за бургер! Мне всё равно уже пора домой, иначе на ужин у меня будет сладкая лужа вместо мороженого. А у меня были такие большие планы на бананово-карамельный сироп! До свидания!
Я подхватила пакеты, махнула на прощание и пошла к эскалатору. Уже ступив на ленту, обернулась на наш столик: Оливер всё ещё провожал меня глазами, держа у уха телефон. Кажется, разговор с Амелией в очередной раз не задастся.
Надо признать, обед в компании Оливера заметно поправил моё настроение. Мне уже не так сильно хотелось заедать свою грусть сладким. Однако от вина я решила не отказываться, а вдобавок ко всему даже набрала номер Чеда. Кажется, именно он сегодня дежурит.
– Привет, пропажа! – весело поприветствовал меня друг. – А я как раз хотел тебе звонить.
– Ух ты! Поразительная синхронизация! – рассмеялась я. – Что-то случилось?
– Ну как сказать… – Мендес замялся. – Я очередной раз проверял твою голосовую почту...
– Мама звонила? Перескажешь?
– Не-е-ет, – протянул он. – Мама, конечно, звонила. У них всё хорошо. Ты бы проверила почту сама.
– Чед, с нашим уровнем секретности доступ к записям через сайт оператора закрыт. Ты что забыл? неужели ты пересказать не можешь?
– Я услышал только начало. Там очень личное. Ладно, я вытащу запись и скину.
– Скажи хоть, кто звонил.
– Оливер.
– Кто!? – я ушам своим не поверила.
– Да-да, твой Оливер. Поэтому послушай, чего он там наговорил и сделай выводы. Я, кстати, спросил о нём у Портера. Ты уж прости, но в этом контракте столько непредвиденных случайностей, так что я решил подстраховаться. Так вот он заверил, что ничего особенного не случится, если Мёрфи узнаёт о контракте. Главное, чтобы об этом не знал Кросс. Так что выдыхай. Одной проблемой меньше. Ладно, я пошёл. У нас скоро совещание намечается, а ты ведь помнишь какие они долгие. Так что мне поесть надо. И запись твою достать. Короче, до связи. Пока!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
И Чед отключился, оставив меня мучиться в неизвестности.
Час! Целый час я мерила шагами кухню, нервно прикладываясь к бокалу вина. Тренькнул телефон, сообщая, что пришло долгожданное письмо. Я открыла ноутбук, зашла в почту и замерла. Может, и не стоит ничего слушать? Ну что там может быть интересного?!
