на месте вашей системы всех инакомыслящих отправлял к нам в ссылку, – посмотрел я на Айрис. – Как тебе такая идея?
Она замерла на месте и уставилась на меня, будто увидела впервые.
– Всё сходится, – произнесла она ядовитым шёпотом.
– Что… сходится? – не уловил я ход её мыслей.
– Всё. Я наивная дура, которая поверила, что ей удалось сбежать с корабля самостоятельно. Меня подтолкнули к этому. Земля и есть моё наказание.
– А как же твои искусственные вычислители? Неужели они не просчитали такого варианта?
– На то они и искусственные, что их можно контролировать извне. Их могли заглушить или заставить выдавать иной результат, чтобы подтолкнуть меня к нужному им решению. Вот я овца тупая! – Айрис села на чемодан и прикрыла лицо ладонями.
– Зато тебе не накинут за побег, – нашёл я положительный аргумент в этой истории. – Добро пожаловать на нары, в смысле на Землю.
– Ладно. Мне не обидно, что я попала сюда, обидно, что меня провели как ребёнка. Мне казалось, что я умная, изворотливая и нахальная, что смогу забавляться с системой в своё удовольствие.
– Ещё несколько дней назад я то же самое думал о тебе, – намекнул я Айрис о неудачном деле.
– Зат-кнись, – прошипела напарница. – Идём в дом.
Дверь закрывалась навесным замком на щеколду. Ключа на видном месте никто не оставил. Я пошёл искать какую-нибудь железку, чтобы сорвать его. Айрис покрутилась на месте, подошла к цоколю, выложенному кирпичом, и вытянула из кладки кирпич. В нише лежал ключ.
– Как ты догадалась? – удивился я.
– Ты теперь каждый раз будешь удивляться? – несерьёзно нахмурилась космическая гостья.
– Обещаю не каждый.
Замок открылся. Я потянул скрипнувшую дверь. В нос ударил въевшийся в стены запах корвалола. Внутри из-за зашторенных окон было сумрачно. Мы затащили свой багаж внутрь и принялись осматривать бабушкино наследство. Первый этаж представлял собой кухню размером примерно три на четыре метра. Вдоль одной стены расположился старый гарнитур с раковиной и газовой плитой. Напротив них стоял холодильник и стол с четырьмя стульями. Вдоль стены без окна вверх поднималась узенькая лестница с перилами, ведущая на второй этаж.
– Хоромы, – иронично оценил я новую жилплощадь.
– Уютненько. Интересно, здесь есть на чём спать?
Айрис поднялась по скрипучей лестнице вверх.
– Гордей, иди сюда, – позвала она меня.
Я осторожно поднялся. Шаткая лестница дала понять, что вдвоём на неё лучше не вставать. На втором этаже с двускатным потолком находилась хорошо освещённая большим панорамным окном спальня. Видимо, хозяйка давно ею не пользовалась и благоразумно обернула всю обстановку полиэтиленовой плёнкой. Здесь находилась кровать полуторного размера с подушками. Напротив – комод, на котором стоял кинескопный телевизор. Они тоже были накрыты плёнкой. Две табуретки. Самодельные полки с какой-то литературой. У потолка висела лампочка в тканевом абажуре весёлой расцветки. Я щёлкнул выключателем. Свет загорелся.
– Это уже намного лучше. – До сего момента я думал, что электричества не будет.
– А тут здорово. Уютненько. Очень хорошее место, чтобы собраться с мыслями. – Айрис приподняла край плёнки, накрывающей кровать.
– Мне кажется, что здесь не предусмотрено никакого отопления. Спать будет прохладно – домик был предназначен только для летнего использования.
– Что-нибудь придумаем, – отмахнулась от моих забот Айрис.
Пыль с плёнки поднялась в воздух и попала ей в нос. Она закатила глаза под лоб и громко чихнула.
– Точно. Будь здорова.
– Спасибо. – Айрис смахнула выступившие слёзы. – Как же у меня зудит поскорее навести здесь чистоту.
Наскоро перекусив, мы приступили к уборке. Во время неё нашёлся погреб. В полу первого этажа имелась крышка, визуально сделанная заодно с полом. Я поддел её ложкой и приоткрыл. Из погреба пахло сыростью. Свет здесь не был проведён, и мы осветили его свечкой, которых имелось в изобилии. В погребе стояли несколько банок консервации с почти проржавевшими крышками. Запасам этим, судя по состоянию, был не один год. После осмотра я признал бо́льшую часть пригодной для еды.
Затем я нашёл два пустых газовых баллона в пристроенном к дому с обратной стороны сарайчике. На каждом имелась наклейка службы доставки заправленных баллонов. Проблема с готовкой на долгое время отпадала. Ещё в сарае лежала куча садового инструмента, от совочков и грабелек до лопат и граблей. Огородник из меня был так себе, а из Айрис, наверное, совсем никакой. Что делать с землёй на даче, я не знал.
Водопровод ещё не работал. Всю воду, которую можно было использовать не для питья, мы собрали по кадкам и бочкам, имеющимся в огороде. Перемыли полы, окна, вытерли пыль со всего. Я упал без сил на закате дня. Мне уже было всё равно, в каких условиях спать, лишь бы скорее оказаться в кровати. Мы поужинали баклажанной икрой из припасов хозяйки, колбасой и сыром из своих. Запили водой из бутылки и отправились на второй этаж на ночёвку. Спать легли в одежде.
Айрис перед сном решила посмотреть телевизор. Он неплохо ловил с десяток каналов. Мне было плевать, что он показывает. Я обнял Айрис руками и ногами, согрелся и провалился в глубокий сон.
Мне показалось, что первый вдох я сделал, когда в большое окно заглянуло солнце. Тревога и плохое настроение остались во вчера. Расставшись с прошлым, вещами и местами, с которыми себя ассоциировал, я стал свободнее, стал другим. Вот так бегство, неожиданно для меня самого, открыло иные грани личности. Теперь я лучше понимал Айрис.
– С добрым утром, – произнесла она, не открывая глаз.
– С первым утром, – ответил я ей.
Глава 16
Первым делом на следующий день мы отправились в город, чтобы прикупить себе телефоны и кое-что по хозяйству. Решив, что электричкой перемещаться опаснее из-за линейной полиции и множества камер на городском вокзале, поехали автостопом. Нас подобрал ведомственный ПАЗик, водитель которого ехал на работу. От денег он не отказался, хоть и хвалил себя всю дорогу за миролюбивый нрав и прирождённый альтруизм.
Водитель высадил нас чуть ли не на самой окраине города. Мы с Айрис немного прогулялись, рассматривая красоты свежевыстроенного спального района. Во дворах нависших над головой многоэтажек звук разносился как в колодцах, многократно повторяясь эхом. Рядом с построенными домами возводились новые, а шум работающей техники наполнял пространство непередаваемой какофонией стуков, скрипов, свистов и рычания.
– Как же тут люди живут? – удивилась Айрис, недовольно зажимая ладонями уши.
– Это ты ещё в новой квартире не жила и не слышала впивающегося в стены перфоратора. Тебе повезло, что у нас был старый дом и ремонт там делался редко. Ничего, лет пять потерпят, потом будет легче.
– Дети, выросшие
