шелкопрядильного станка было легендой, но шелк был реальностью: археологические раскопки обнаруживают шелковые нити, ленты и коконы, датирующиеся около 3000 годом до н. э., а на маленькой костяной чаше около 5000 года до н. э. имеется изображение орудий шелкопрядения и шелковых нитей.
В Китае культивировался один вид шелкопряда, нелетающий Bombyx mori, предок которого, Bombyx mandarina Moore, питался листьями белой шелковицы. Нить этого шелковичного червя состоит из волокон более круглых и гладких, чем вырабатываемые другими гусеницами, а за тысячелетия настойчивых усилий китайских шелководов этот вид развился в более специализированный Bombyx mori.
Его бабочка откладывает за несколько дней до пятисот яиц, каждое из которых весит не более грамма, после чего умирает. Далее историю шелка можно представить как ряд ошеломляющих цифр. Унция яиц дает тридцать тысяч шелковичных червей. Эти черви питаются исключительно листьями шелковичного или тутового дерева. Тридцать тысяч червей пожирают около тонны листьев шелковицы и дают в результате двенадцать фунтов сырого шелка.
Китайцы, совершенствуя постепенно культуру Bombyx mori, научились хранить яйца при температуре 65° по Фаренгейту и медленно повышать температуру на 12°, чтобы вызвать вылупливание гусениц. Только после этого начинается настоящая работа: кормление червей свежими листьями шелковицы, которые собирают вручную и мелко рубят – каждые полчаса круглые сутки. При этом поддерживается постоянная температура. Черви на подносах с листьями в особых откормочных хижинах быстро толстеют: звук жующих гусениц сравнивают со стуком сильного дождя по бамбуковой крыше. В то же время их надо оберегать от громкого шума, сквозняков, запахов рыбы, мяса и даже пота: при идеальных условиях драгоценные черви, несколько раз линяя и меняя цвет, могут увеличить свой вес в несколько тысяч раз.
Для создания защитного кокона шелковичный червь выпускает вязкую субстанцию, застывающую при контакте с воздухом. За три-четыре дня они свивают вокруг себя кокон, похожий на пушистый белый мячик размером с большой палец руки. Эти коконы погружают в кипящую воду, чтобы распустить шелковое волокно, достигающее полумили в длину, а затем волокна сматывают на катушки.
Существует два различных типа шелковых коконов. Коконы одного вида дают волокно примерно в одну восьмую диаметра человеческого волоса. Эти волокна обладают огромной прочностью благодаря их молекулярной структуре. Одна шелковая нить обычно состоит из пяти-восьми таких волокон, плотно скрученных между собой. После обработки сырцовый шелк готов к окраске. Поскольку краска проникает в структуру молекулы, шелк держит краску гораздо лучше, чем другие натуральные материалы, и цвета на шелке выглядят намного ярче и сочнее.
Другой вид шелкового кокона, намного более крупный и мохнатый, часто называют «Счастливым Семейством», поскольку каждый кокон содержит две личинки. Волокна в этом случае спутаны и потому имеют меньшую ценность. Будучи растянут и высушен, этот шелк используется для набивки – теплой легкой прокладки.
Производством шелка в Китае занимались практически одни женщины. Весной правящая императрица освящала начало шелководческого сезона официальной церемонией, и подданные женского пола следовали ее примеру: пряли, ткали и вышивали шелковые ткани дома и в мастерских. В богатых шелком областях в каждом доме кормили и опекали шелковичных червей три поколения женщин. Трудоемким производством шелка – прядением, выработкой тканей, их окраской и вышивкой – занималась половина китайских провинций. Несмотря на повсеместное распространение производства шелка, ключевые технологии шелководства зорко охранялись властями Китая: тому, кто выдал бы этот секрет иноземцу, вывез бы кокон или яйца шелкопряда за границу Китая, грозил смертный приговор.
Поначалу шелковые одежды дозволялись лишь императору и его семейству [27]. Со временем многие классы китайского общества стали носить одежду из шелка, а потом шелк стал применяться и для производства рыболовных лесок, струн музыкальных инструментов и для ковроткачества. К эпохе династии Хань, 206 год до н. э. – 220 год н. э., шелк в Китае так распространился и так глубоко внедрился в китайскую экономику, что стал ценной валютой, пригодной для выплаты долгов. В свою очередь, и правительство вознаграждало гражданских чиновников и отличившихся граждан шелком. Скоро шелк как стандартная единица валюты заменил золото: цена исчислялась не в фунтах золота, а в кусках шелка. Понемногу шелк превратился в валюту не только в Китае, но и у других народов. Шелк так глубоко проник в китайскую экономику, жизнь и культуру, что 5 % иероглифов мандаринского наречия китайского языка так или иначе связаны с шелком [28].
Китайская монополия на шелк в конце концов была разбита странами-соперницами. В 200 году до н. э. корейцы переняли начатки шелководства от китайских иммигрантов. Пятьсот лет спустя шелковая культура распространилась по разветвленному Шелковому пути до Индии, где ее приняли не менее охотно. Шелк добрался и до Рима. Изумительные ткани очаровали римлян. В IV веке до н. э. в римских хрониках упоминается полумифическое «царство шелка» – Серее (латинское название Китая) [29].
Возможно, римские воины впервые столкнулись с настоящим шелком в битве при Каррах, у реки Евфрат, в 53 году до н. э. Рассказывали, что яркие шелковые знамена парфян, развевавшиеся на ветру, ошеломили римские войска и обратили их в бегство [30]. Всего несколько десятилетий спустя римские аристократы одевались в китайский шелк в знак своего высокого положения, так же как тысячелетиями ранее – китайские императоры. Римский император Гелиогабал, недолго правивший в III веке, носил только шелк. А к концу IV столетия одна римская хроника замечает: «шелк, некогда бывший принадлежностью аристократии, теперь распространился среди всех классов без исключения, даже среди низших».
Несмотря на неизбежное распространение шелка, китайцам удавалось сохранять секреты передовой технологии до 550 года, когда пара несторианских монахов явилась ко двору императора Юстиниана Первого с яйцами шелковичных червей, спрятанными в полых бамбуковых посохах. Само собой, из яиц вылупились гусеницы, те свили коконы, и Bombyx mori явился в Византийскую империю, а с ним и шелк.
Византийская империя, подражая Китаю, пыталась монополизировать производство шелка и сохранить контроль над его секретами. Хотя византийский шелк скоро подорвал рынок рядовых китайских товаров, самые роскошные китайские ткани по-прежнему преобладали на рынках Средней Азии и высоко ценились повсюду. Скоро Персия последовала за Индией и Византией в войне за первенство в шелководстве. Однако, хотя китайские шелка проиграли конкуренцию низкосортным иностранным товарам, они все еще приносили огромный доход и обеспечивали экономическое и культурное единство обширной империи.
Ко времени путешествия Марко Поло шелк начали производить и в Италии – более чем на четыре тысячи лет отстав от Китая. Во время Второго крестового похода (1144–1149) две тысячи ткачей шелка перебрались из Константинополя в Европу и принесли с собой секреты, которые тысячелетиями охранял Китай. Однако для молодого Марко шелк оставался экзотической новинкой, драгоценным товаром, все еще отождествлявшимся с Китаем.
Путешествие
