полным эффектом присутствия?
– Ты… ты видел?! – вскинулась она, взволнованно.
– Видел, – подтвердил я.
– Никто не видит…
– А я увидел. И… это было неприятно, – помассировал переносицу я.
– Но как?! – почти шёпотом спросила она.
– Видимо, какая-то индивидуальная особенность. В Смоллвиле чего только не бывает.
– Это верно, Кларк, – вздохнула женщина, видимо, что-то припомнив. – Но, если ты видел то же, что и я… то почему ты так спокоен? Не боишься?
– Чего мертвецу мертвецов бояться? – пробормотал я.
– А? – вскинулась она. – Ты что-то сказал?
– Я сказал, что бояться мертвых ни к чему. Живые страшнее.
– Возможно, ты и прав, Кларк, – лукаво улыбнулась она.
– Извини, Касандра, но всё-таки это слишком… эмоционально насыщенное… видение. Я не готов к разговору сейчас. Мне надо… подумать. Побыть одному.
– Конечно, Кларк, конечно. Приходи как-нибудь ещё.
– Не обещаю, но постараюсь, – сказал я, поднимаясь с места и направляясь к двери.
– Постарайся, – тихо повторила она.
***
часть 20
***
Не знаю я, что это было: видение будущего, обман, иллюзия, потаённые страхи или что-то ещё. Не знаю. Но пронимает. И чем дольше я об этом думаю, тем сильнее пронимает.
Явно это не сцена из будущего, так как совершенно точно могилы стольких, столь разных людей не могут оказаться в одном месте, тем более так кучно, тем более по спирали расположенные на местности. Это противоречит здравому смыслу. Но сам посыл, сам образ более чем однозначный: «Ты переживёшь всех». И это… очень похоже на правду: с моими силами, скоростью, неуязвимостью, логично предположить, что и старение организма, если и не отсутствует совсем, то очень замедлено относительно людского. А смерть насильственная мало вероятна. Зарекаться, конечно, дело последнее, но тут я не зарекаюсь, а трезво оцениваю шансы. И эти шансы в мою пользу.
Что ж, в пору пора, в самом деле, выкупать участок земли поживописнее для организации своего личного кладбища, где хоронить самых близких, дорогих людей и хороших друзей, что бы ухаживать за могилами было проще… Оптом, так сказать.
Однако, погрузиться в глубины самокопания мне не дали. Чуть ли не на самом выходе из комнаты Касандры, на меня налетела паникующая Лана.
***
Длинный мостик, с невысоким хрупким ограждением, мелкое озерцо с красивыми кувшинками, раскидистые деревья вокруг. Инвалидная коляска плавающая в воде на боку. И метеориты на дне.
Что ж, сочетание довольно зловещее.
– Как давно он пропал? – спросил я у стоящей рядом паникующей Ланы.
– Полчаса где-то, – ответила она, подумав.
– На том берегу следы мокрые, – кивнул я, борясь с дурнотой и болью. – Пойдём, посмотрим.
– Где? – вскинулась Лана. – Не вижу.
– Главное, я вижу. Пойдём, – сказал я и двинулся через мост к нужному месту.
На берегу действительно были следы, словно кто-то выбрался в этом месте из воды… в тапочках. Занятно.
– Следы одного человека. Вес около восьмидесяти килограмм, шаги лёгкие, пружинистые, сильные. Даже слишком пружинистые, словно он бежал или полубежал… в мокрых тапках. А вот здесь он поскользнулся и завалился: вот даже след ладони остался… Хм, высокий: почти сто девяносто сантиметров…
– Кларк! Как ты это делаешь?! – изумилась стоящая рядом Лана. – Ты что, следопыт Каманчей?
– Супермозги, помнишь? – постучал себя пальцем по лбу. – Я достраиваю в голове, опираясь на те следы, что он оставил, модель его поведения, его движений, действий. Я его практически вижу.
– Вот ведь, – поёжилась девушка. – Не думала, что «супермозги» можно применять и так… страшный ты всё же человек, Кларк.
– Возможно, – пожал плечами и светло улыбнулся я. – Ты меня боишься?
– Ну, ты же не по моему следу идёшь, – отшутилась на это Лана.
– Кстати, про след, – повернулся я обратно. – Этот мужчина в сторону основного здания пошёл. А других отметен на берегу и мосту нет.
– И что это может значить? – вскинула на меня взгляд девушка.
– Что? Давай прикинем: ты оставила старика в инвалидном кресле, не способного передвигаться самостоятельно на том мосту посреди озерца. Вернувшись, старика не застала, кресло в воде, ограждение проломлено. Добавляем детали: это Смоллвиль, в озерце на дне лежат метеориты, из озера ведёт след крепко сбитого мужчины в тапочках, скачущего молодым козликом. Вывод напрашивается сам собой.
– И какой же? – нахмурилась Лана. – Я пока не улавливаю суть.
– Вывод такой: мы имеем дело с очередным метеоритным фриком. Тебе же Хлоя рассказывала о своей теории? Стену Аномалий показывала? – уточнил я. Лана кивнула.
– Ты думаешь, что Гарри… получил какую-то способность?
– Как минимум, он изменился. Иначе никак бы не смог выбраться из воды и просто умер бы там. Самой обычной смертью от несчастного случая, – пожал плечами я, продолжая неспешно идти по следу нашего гиперактивного утопленника. Лана побледнела и прикусила губу.
След вёл обратно в здание, но внутри терялся, будучи затоптан десятками проходящих тут других людей.
– Ты думаешь, это… из-за меня? Из-за того, что я оставила его одного на том мосту?
– Думаю, что дедуля тебя специально отослал.
– Он хотел покончить с собой?! – вскинулась Лана.
– Хм, в принципе, курение можно считать одним из растянутых по времени способов суицида… – задумчиво проговорил я, сканируя здание своим «зрением», комнату за комнатой, этаж за этажом, не пропуская ни малейшей каморки.
– Курение? – удивилась Лана.
– Мистер Вольк хотел покурить в одиночестве: я нашёл на мосту зажигалку и сигарету. Ведь курение здесь запрещено внутренним распорядком, да и, подозреваю, медицинскими показаниями конкретно мистеру Вольку. Дедок уронил зажигалку, потянулся за ней, перевернулся и опрокинулся в своей коляске. Да прямо «за борт»… – продолжал говорить я автоматически. – Ну что, пойдём навестим нашего «утопленника»?
– Пойдём, – сильнее прижалась ко мне девушка, упрямо нахмурив брови.
***
В прачечной спешно заканчивал переодеваться высокий статный широкоплечий блондинистый юноша лет семнадцати – двадцати на вид. Переодевался он в синюю робу персонала этого заведения. Рядом, на полу валялись мокрый грязный халат, такая же мокрая майка, прежде бывшая белой и полосатые штаны, угвазданные сильнее всего остального.
А ещё стояли те самые тапочки, по следу которых мы недавно прошли вместе с Ланой.
– День добрый, мистер Вольк, –
