будет взять где-нибудь.
— Она в это поверила? — пускает тихий смешок Чернов.
— Учеба — это святое.
— Не поспоришь.
Они движутся по узким улочкам медленно, и все же, за каких-то десять минут пол пути уже позади. Из окна движущейся машины Старинский кажется еще мельче. Варе нравится эта машина, нравится медленно ехать и молчать. Паша включает музыку, и на удивление Вари, она приятная. У нее почти получается расслабиться, и все же, смотреть в его сторону она не смеет.
Странный скрежет разрезает звуки музыки пополам. Варя вздрагивает, открывает глаза от пыльной дороги на окном. Звук исчезает. Паша сворачивает в проулок, съезжает по крутому склону, усыпанному камнями, вжившимися в твердую землю.
«Показалось».
Снова скрежет, перебивающий слова песни, похожий на скрип или жуткий писклявый голосок. Варя прислушивается, в попытках понять в чем причина. Голос переходит в некое бурчание состоящие из скрипов и писков.
— Что это за песня?
Варя делает музыку тише. Одним пальцем нежно крутит ролик на магнитоле.
— Что? Тебе не нравится?
Музыка стихает, но шум становится громче.
— Что-то случилось?
Звук умолкает.
— Нет, все в порядке.
Варя старается не показывать волнения, прячет сомнения.
Паша, всматриваясь в ее лицо, делает музыку чуть громче. Снова скрип и бурчание. Варя начинает догадываться, откуда он. Она наклоняется к бардачку, чтобы прислушаться. Резкий скрипучий смех впивается в барабанную перепонку. Варя пугается, отпрыгивает обратно, врезается затылком в сиденье.
«Я знаю этот звук, этот смех, я его слышала! Где? Откуда?»
Смешанные образы сливаются в ночной кошмар.
«В том сне вокруг меня были похожие звуки. Я схожу с ума. Точно».
Чешутся ладони, и она нервно растирает их друг об друга.
— Что такое?
Чернов смотрит на Варю внимательно, встревоженно, переводит взгляд на дорогу. Она вжимается в сиденье со всех сил. Круглые широкие глаза выдают ее страх.
Варя смотрит вперед не отрываясь. Автомобиль сходит с камней и погружается в полевые цветы, разрезая вытоптанную другими машинами голую колею. Жесткие стволы колючки цепляются, бьются об днище, создавая новый шум. Вокруг дикие кусты ежевики, заросли терновника и полусухой полевой травы. Пляж уже совсем близко.
Из-под переднего крыла машины выползает что-то мерзкое и черное.
«Мне это кажется из-за падающих солнечных лучей. Все в порядке».
Оно ускорятся и растекается так, что заползает в узкую щель под капот машины. Варя снова слышит шум, скрип, смех. Тревога бьется в ее теле, в голове.
«Что если мы сейчас упадем в реку?»
С правой стороны простираются камыши и уже слышны кваканья лягушек.
— Стой! Там что-то есть! — громко раздается Варен голос. Она сильно жмурится от стыда, закрывает лицо длинными рукавами рубашки.
Паша незамедлительно тормозит.
— Что? Что? Что не так? Где?
— Там, под капотом, — тихо и отрывисто отвечает Варя.
«Сейчас он поймет, что я больная на голову. Ну ничего, зато отвяжется».
— Что? Где…? Ладно, я посмотрю. Все нормально, успокойся. Я эту машину знаю, как собственные пальцы.
Он смотрит по сторонам, пытается понять причину ее испуга, но ничего не находит. Выходит из машины.
Варя, приоткрыв один глаз наблюдает, как он открывает капот. Три минуты безостановочно копошится в куче железа. Со своего сиденья ей видно только чистые тонкие руки. Горячая волна стыда заставляет Варю краснеть и думать о том, что теперь о ней думает человек, ищущий поломку в исправной машине. Паша выходит к ее окну, черными грязными пальцами показывает ей выйти к нему и уходит обратно к капоту.
«Ну вот, началось».
Варя скованно выходит. Топчет ногами высокую сухую траву, колючки цепляются за ее джинсы. Подходит ближе. Паша опирается на капот, грозно и нахмурено смотрит в ее сторону.
«Не смотри на меня так», — думает Варя, засматриваясь на широкие плечи.
— В машинах разбираешься?
— Что? Нет, я просто услышала…
— Почему я не услышал?
— А что, собственно, случилось? — уже менее скованно и более заинтересованно спрашивает Варя.
— Видишь, вот тут, — Паша показывает пальцем куда-то, но Варя видит там лишь гущу проводов и железяк, — очень скоро мы бы, возможно, лишились тормозов.
— О, нам несказанно повезло! Тебе придется оставить машину здесь?
— Благодаря тебе, нет. Я смогу починить.
— Пожалуйста, — победоносно улыбается Варя.
— Я все равно не понимаю, как так вышло, — потирает брови тыльной стороной ладони Чернов.
— Не задавайся лишними вопросами, — Варя отходит от него, опирается пятой точкой о левую дверь.
— Хорошо, тогда иди сюда и помогай чинить, — твердо заявляет он.
— Я же сказала, что в машинах не разбираюсь и чинить ничего не умею.
— Не врешь?
— Не-а.
— Даже не знаю, удивляешь ты меня или пугаешь. Ладно, доставай инструменты из багажника.
— Как?
— Возьми ключ в бардачке.
Варя открывает дверь, садится на водительское сиденье, тянется к бардачку, и не без стараний его открывает. Навстречу к ней летят бумажки, документы, инструменты, сигареты и, наконец, ключи.
— Я нашла! — победно выкрикивает Варя.
Паша подходит к двери, присаживается на корточки и ищет что-то под водительским сиденьем. Варя замирает на секунду, рассматривая его. Он вытаскивает запрятанную бутылку с водой и поливает ей руки, очищая их от черных пятен.
— Давай их сюда. И сложи все на место, — размеренно просит он.
Варя незамедлительно складывает все выпавшее на соседнее сиденье на место.
Паша достает парочку инструментов, несет их к поломке. Как сурок копается в каких-то шестеренках. Через какое-то время Варе становится скучно. Она уже рассмотрела все его водительское место. Ни пылинки, ни в одной щелке, ни в одном закутке.
«В нем определенно есть некая педантичность».
Она выходит из машины, становится рядом с ним.
— Тебе необязательно здесь стоять. В багажнике есть плед, расстели его здесь и сиди, если в машине не нравится, не отвлекаясь от дел, проговаривает Паша.
В его руках металлическая трубка, он слегка ее продувает и, зажимая один глаз, вглядывается внутрь. Когда он чем-то сильно занят, то похож на совсем взрослого человека.
Варя идет к задней двери. На улице, несмотря на внезапно набежавшие пару тучек, весьма сильно печет солнце. Не так уж и часто Варя греется под ним, а делать особо нечего. Она снимает с себя рубашку, небрежно кидает ее на заднее сиденье, остается в серой футболке. Ее предплечья касается легкий прохладный ветерок и в ответ слегка поднимаются мурашки. Варя достает плед из багажника. Даже здесь все лежит на своих местах, словно в архиве. Разложив свое место прямо напротив Чернова, присаживается поудобнее. Теперь, как в кино, наблюдает за тем, как продвигается починка.
— Я так понимаю, это все наши развлечения на сегодня? — ехидно спрашивает Варя.
— Пляж в ста
