все-таки, от рук своих умереть печальнее, — констатирует крепыш с мешков.
— Да кто ж спорит. Школа ерунда, если с первым справишься, еще пол года можно отрываться, с перерывами на «каникулы», — раздается ответ с подоконника.
На черные густые завитки падает озорная тень, пробирающаяся под окном. Тень переплетается с сигаретным дымом на темных кудрявых волосах, оставаясь незамеченной.
Громкий треск разбитого стекла разрезает тишину. Испуганная, потерявшаяся девчонка падает с подоконника, осыпанная разбитыми стеклами, громко верещит от испуга. Каждый в помещении вздрогнул, принял боевую стойку. Снова воцаряется гробовая тишина. Одним настороженным взглядом все понимают друг друга, передают одну и ту же мысль. Беззвучно и опасливо медленно приближаются к разбитому окну, заглядывают в густую тень под тусклым фонарем. Тишина…
Вдруг за их спинами раздается громкий хлопок от падения. Одновременно у каждого подкашиваются, приседают колени, а глаза ищут угрозу. Все взгляды устремляются в одну точку.
Под раскрытым настежь люком, в пыли и тусклых лучах лунного света, переплетенного с неестественным желтоватым отблеском лампы, под высокими железными полками, и в окружении стен из картонных коробок, набитых рисом, на твердо и широко расставленных ногах стоит подтянутая, внушительно крепкая охотница. Плотно, строго затянутая на поясе форма с кителем нараспашку и тугим высоким рыжим хвостом. По привычному поднятый кверху нос и безжалостный высокомерный изумрудный взгляд.
Ошеломленные, не готовые к встрече подростки, выпрямляются на ногах. Тишину прерывает лысоватый коротышка.
— Рыжая, ты че пришла? Мало досталось тебе?!
— А может, великая Вербина решила снизойти до нас, бренных сволочей?! Теперь-то, после разговора с мамочкой, пыл поубавился, не так ли? — писклявым наигранным тоном цедит пухлая.
— Какой там, глянь, пришла мстить, — серьезным изучающим тоном звучит один из картежников.
— Дорогуша, ты может и сильная, но нас здесь шестеро, против тебя одной. Хочешь сдохнуть до выпуска? Не жаль в конец опозориться? — уверенно и бесцеремонно протягивает блондинка. Она одаривает дочь генерала-полковника равным противнице высокомерным взглядом и без тени опаски уверено шагает к ней навстречу, достаточно близко для начала ручного боя.
— Так к чему же твой визит? Мы услышим ответ? — по-змеиному скалясь, шипит блондинка.
За ее спиной каждый расходится к своему углу, занимает стратегическую боевую позицию. Медленно, исподтишка, коротышка тянется к деревянному бруску. Кто-то из картежников тянется к припрятанному ножу в сапоге. За неимением лучшего, кудрявая пухлая охотница нащупывает банку сгущенки.
Каждое их движение не ускользает от безразличного пустого взгляда рыжей головы.
Миг, и Зоя ловко уворачивается от летевшей в нее бело-голубой жестяной банки. Та со стуком бьется о стену и падает на бетонный голый пол. Самоуверенную, направляющуюся к челюсти руку блондинки, останавливает жесткая разгоряченная ладонь. Быстрое, резкое и от того невыносимо болезненное движение, заставляющее блондинку оказаться на полу с вывернутым наружу суставом. Жесткий удар тяжелых сапог в ребра и завершающий острым коленом по переносице. Потерявшее сознание опустошенное тело глухо падает на пол к катающейся на полу банке.
Толпа разъяренных подростков кидается в бой. Первым Зое прилетает удар необработанным бруском древесины по спине, вторым почти тут же в солнечное сплетение, она ловко изворачивается и успевает перехватить орудие. Снизу-вверх направляет резкий удар по челюсти деревянным бруском, изо рта крепкого парня с перевязанной рукой потоком вырываются брызги крови, орошая окружающих. Замах, направленный в рыжий висок, она успевает пригнуться, тут же наносит удар в горло, блокирует удар снизу. Картежники оказываются не так просты, уворачиваются от орудия, наносят продуманные четкие удары. Бой начинает ускоряться, Зоя пропускает редкие выпады, успевает наносить незначительные по ногам, груди и челюсти. Драка переносится в соседний угол, на середину склада, где больше места для маневра. Прямой удар в глаз пропускает один из нападающих, но выбивает из ее рук брус. Зоя сбивает его с ног, и орудие отбрасывается в сторону. Она ловит момент и бьет в шею, затем под дых, в ребра, противник падает на колени, она оказывается сверху и добивает его жестокими, не сдержанными ударами по лицу. Сразу же сверху наваливается второй, она атакует его, поваливает на бетонный пол, делает захват и душит. Гнев захлестывает ее горящей волной, она видит его наливающиеся глаза и утопает в них, не владея собой, забывается, не может остановиться. Красная пелена злости поглощает пространство. Вдруг по ее спине раздается удар тяжелого дерева, она вздрагивает, боль раздается так сильно, что пелена отступает, руки сами собой перегруппировываются, отпуская почти испустившего дух картежника. Она успевает встать под падающими на нее жесткими ударами, когда противник, оживший после недавней расправы, берет ее в захват, перехватив горло под бруском. Он приживает ее к себе так сильно, что ее исцарапанное горло начинает кровоточить мелкими царапинами. Воздуха не хватает, силы на секунду убавляются, но зеленые глаза все так же горят огнем. Второй, дышит со свитом, сплевывает на пол. Он выпучивает красные налитые стеклом глаза, успевает между жадными вдохами произносить ругательства. Сдавленный надрывный кашель вырывается изо рта толчками. Он слабо поднимается на ноги.
— Ну ты сука! — перебиваясь тугим дыханием и кашлем выдает лопоухий картежник, — все, надоела, заканчиваем ее!
Резким движением он тянется к сапогу, руке появляется подготовленный охотничий раскладной нож. Подбирается ближе жертве, прикованной к чужой широкой груди колким неотесанным деревом. Зоя мельком планирует следующий удар.
Внезапно раздается глухой стук. Лопоухий красный картежник падает на пол с характерной раной на затылке. Из тьмы выныривает Мирон, в руках которого искрятся отблески лунного света в металлической тяжелой банке консервов. Не теряя времени, Зоя наносит задуманный удар затылком по переносице, локтем в ребра, затем ногой в пах, выворачивается, противник сгибается, получает сапогом в колено, и вот, дерево оказывается в руках рыжей охотницы. Небрежный удар по виску, последний готов.
Зоя дышит ровно, обыденно. Глаза союзников встречаются. Позади раздается шорох убегающей со своего места пухлой кудрявой дамочки, до этого прятавшейся в укрытии, и наблюдавшей, как ее друзей одного за другим перемалывает бой.
— Одолжишь? — тихо и коротко раздается в бетонном пространстве. Зоя протягивает красную горящую кровью ладонь к Мирону. Он быстро вкладывает в нее жестяную тяжелую банку.
Разворот, точный бросок, и банка настигает затылок убегавшей, заставляя ее, почти у цели, отключиться и громко упасть.
— Впечатляет… — почти шепотом произносит Мирон, окидывая взглядом лежащих.
— Я бы и сама справилась, — коротко и холодно отрезает Зоя.
— Да я не то, чтобы хотел, случайно как-то вышло.
— Времени мало. Стаскиваем их в одну кучу и уходим.
— Да, давай.
Вдвоем они управляются быстро, раскладывают бессознательных так, что бы выглядело подобающе междоусобной драке. Как только тела легли в правильном порядке,
