Разъяренная Лорен прошествовала через огромное фойе, и когда подошла, Алекс протянул ей руку. Она бросила на него уничтожающий взгляд.
— Вы, сэр, — сказала она, пылая от негодования, — вы… низкий человек!
Он опустил руку и поклонился.
— А вы, мадам, вы — видение. И он протянул ей изящную бутоньерку с гарденией. Откуда взялась эта бутоньерка? Пожав плечами, Лорен отвела взгляд, изо всех сил стараясь подавить волнение, вызванное в ней этой простой гарденией. Ей было трудно встретиться с ним глазами; его взгляд был таким пронзительным, и она чувствовала себя совершенной простушкой. Она видела, что он внимательно рассматривает ее, не упуская ни единой мелочи. Интересно, уж не сравнивает ли он ее с леди Марлен? Она потупилась, разглядывая свои сине-зеленые туфельки. Ей казалось, что он изучает ее уже целую вечность; нет, она больше не выдержит! Ни секунды. Лорен вскинула голову.
— Ну? Прошла я осмотр? — бросила она.
От его усмешки она ощущала слабость в коленях.
— Успешнее, чем вы полагаете, — отозвался он и кивком указал на гардению в своей руке. Лорен вытаращила глаза.
— Послушайте, — выпалила она, выхватив у него проклятый цветок, — это пари между вами и Полом должно быть признано недействительным на том основании, что объект его не является добровольным участником! — Она укололась булавкой бутоньерки и добавила, поморщившись: — Закон должен запрещать такие пари!
Явно наслаждаясь ее попытками приколоть бутоньерку, он вскинул бровь. Наконец бутоньерка была приколота, и Лорен сердито обхватила себя за талию.
— Вы довольны? Впрочем, мне это безразлично! — сказала она, не дожидаясь ответа. — Будь вы хоть чуточку джентльменом, не заставили бы меня прийти сюда, словно… словно невольницу. Условия пари выполнены, а теперь разрешите мне вернуться домой!
— Боюсь, это невозможно, — любезно проговорил он; его изумрудные глаза сверкали от удовольствия.
— Почему же? — Она с опаской огляделась.
— Потому что вы в таком состоянии, что вряд ли услышите то, что я вам скажу. Нет, лучше подождем, когда вы сможете поговорить со мной, как подобает леди.
От такого оскорбления Лорен на мгновение замерла, потеряв дар речи. Потом воскликнула:
— Ну и нахал!
— Ах, как это оригинально! — ухмыльнулся он. Лорен бессильно уронила руки, сжатые в кулаки.
— Никогда, никогда в жизни не встречала более надменного грубияна! — проговорила она задыхаясь.
Он с веселым видом склонил голову, соглашаясь с этим определением.
— А я никогда в жизни не встречал более несговорчивой женщины. Пойдемте?
И он как ни в чем не бывало предложил ей руку.
— А где же леди Пэддингтон? — спросила Лорен, словно не замечая предложенной руки.
— Ей захотелось немного поболтать с миссис Кларк. Она потом присоединится к нам.
Лорен с презрением посмотрела на его руку и не двинулась с места. Алекс с дьявольской усмешкой покачал головой:
— Лорен, вы прекрасно знаете, что уйти из театра вам сейчас невозможно. Ваш брат проиграл пари, согласно которому вы должны пробыть здесь весь вечер. Пари вполне законно, а джентльмен всегда платит свои долги. Если будете упорствовать и сердиться, привлечете к себе внимание — не только сейчас, но и когда я потребую от Пола сатисфакции за его долг. Так что позвольте еще раз предложить вам руку. Пойдемте?
Видит Бог, как хотелось ей содрать с его лица эту самодовольную ухмылку!
— Глупец! — пробормотала она.
— Прошу прощения. Это означает согласие? — спросил он, откровенно потешаясь.
Бросив на него сверкающий взгляд, который заставил бы любого мужчину пуститься в бегство, она резким движением положила руку на его согнутый локоть. И он повел ее вверх по великолепной лестнице, усмехаясь с присущим ему самоуверенным видом и фыркая, когда она пыталась отстраниться от него как можно дальше, вытягивая руку, насколько это было возможно, чтобы не упасть при этом.
В конце длинного коридора, устланного ковровой дорожкой, показался лакей, который открыл резную дверь в богато убранную ложу. Там стояли четыре бархатных кресла, маленький столик с двумя хрустальными бокалами, шоколадными конфетами и бутылкой шампанского в ведерке со льдом. Положив руку ей на талию, Алекс подвел ее к креслу, взял за руку и усадил. Его прикосновения были ей неприятны, от них по спине пробегал холодок. Он, кажется, чувствовал это. Изящно приподняв фалды фрака, сел рядом и нагло усмехнулся.
— Где леди Пэддингтон? — спросила она, охваченная смущением.
— Вон там, — ответил он, кивнув влево. — Не волнуйтесь. Она не выпускает вас из поля зрения, так что вы в полной безопасности.
Лорен окинула взглядом переполненный зал. Леди Пэддингтон и миссис Кларк помахали ей веерами; она улыбнулась и подняла затянутую в перчатку руку. Глупое, глупое пари! Она смотрела на затейливо украшенный потолок, на оркестр, на бутоньерку, но ни разу не удостоила взглядом своего спутника. Они занимали одну из самых больших лож в театре, прямо напротив герцога Веллингтона, которого Лорен сразу узнала. К ее великому изумлению, он наклонил голову, и она радостно улыбнулась, прежде чем поняла, что герцог кивнул грубияну, сидевшему рядом с ней. Смутившись, Лорен исподтишка огляделась. Лицо ее пылало, но она старалась сохранять невозмутимый вид.
Когда Алекс прикоснулся к ее руке, она едва не подскочила и посмотрела на него краешком глаза. Он наклонился к ней со спокойной улыбкой.
— Мне кажется, — сказал он любезно, — все восхищены вашим великолепным платьем.
Она невольно усмехнулась. Алекс умен, в этом ему не откажешь, но его ничем не проймешь. Платье на ней было очень простое, без всяких излишеств.
— Вряд ли кто-нибудь восхищается моим платьем.
— Почему же? Мне оно кажется очень красивым.
Лорен слегка повернула голову посмотреть, не потешается ли он над ней, но вид у него был вполне серьезный, и она против воли почувствовала себя польщенной. Лорен раскрыла позаимствованный у Эбби веер и принялась обмахиваться.
— Это платье для торжественных случаев, — пробормотала она.
Он фыркнул:
— Вот как, для торжественных случаев? А мне кажется, я никогда не видел более красивого платья.
Господи, уж не спятил ли он? Или ему просто не по себе? Либо то, либо другое, это ясно, потому что всякий раз, когда Лорен встречала леди Марлей, та была одета по последней моде — платья пастельных тонов со всякими рюшечками и оборочками. Строгих темных платьев леди Марлен вообще не носила.
— Вам, ваша милость, надо иметь при себе монокль, раз вы так плохо видите.
Алекс лишь улыбнулся в ответ. Поднялся занавес.
— Прошу вас, называйте меня по имени, — прошептал он.
