Алекс лишь улыбнулся в ответ. Поднялся занавес.
— Прошу вас, называйте меня по имени, — прошептал он.
В этот момент раздались звуки оркестра, и Лорен забыла обо всем на свете.
Что до Алекса, то он вообще ничего не слышал, он даже не дышал, так на него действовала эта женщина. Платье ее сверкало и переливалось, как перья павлина, и поэтому казалось, что кожа ее излучает сияние. Видневшаяся из глубокого декольте грудь вздымалась, из-под изящного простого чепца выбилась прядь темно-каштановых волос. А глаза, Господи, эти глаза, о которых он так тосковал всю неделю, как ярко они блестят!
Представление полностью захватило Лорен. Она подалась вперед; стиснутые руки лежали на коленях. Он не мог отвести глаз от ее классического профиля, от пряди волос, которую она то и дело убирала со лба. Он буквально впивал ее в себя, с трудом сдерживая желание прикоснуться к ней, приласкать ее, прильнуть к ее губам.
Он весь был во власти своих чувств, и это вывело его из состояния равновесия.
Лорен же, оказавшись во власти музыки, успокоилась. Когда во время антракта занавес опустили, она со вздохом откинулась в бархатном кресле.
— Кажется, спектакль вам понравился.
Она улыбнулась и решилась наконец посмотреть на него. Он выглядел таким мужественным в призрачном свете свечей. Когда он подал ей бокал шампанского, его густые темные волосы коснулись его воротника. Изумрудные глаза были мягкими и прозрачными, а слегка сжатые губы напомнили об их пылком поцелуе. Неожиданно по телу ее пробежала дрожь.
— Бог мой, вы красивее, чем мне представлялось, — сказал он, оглядев ее с ног до головы.
Лорен напряглась. Державшая бокал рука задрожала.
— Вы не должны так говорить.
— Почему? — улыбнулся он. — Я как-то сказал вам, что красотой надо восхищаться открыто и честно. Не скрывать своих чувств. Или вы думали, я пошутил?
— Я, признаться, вам не поверила.
В его изумрудных глазах заплясали искорки.
— Ангел, вы вообще ничему не верите, ну так поверьте хотя бы тому, что вы самая очаровательная женщина из всех, кого я знал.
Боже, как ей хотелось в это поверить! Лорен почувствовала, что дрожит. Она поставила бокал и положила руки на колени. От нежного взгляда Алекса сердце у нее забилось сильнее. А уж когда он накрыл своей рукой ее руку, Лорен едва не ахнула от этого ласкового прикосновения. Его рука была такой большой и сильной. И такой надежной. Лорен не могла отвести от нее глаз. Какие у него изящные, длинные пальцы! А рубины на его запонках на фоне белых манжет похожи на капельки крови.
— Мне так хотелось, чтобы вы приехали сюда, но вовсе не из-за пари, — тихо произнес он. — Простите меня, но я должен был вас увидеть.
Чувства волной захлестнули ее.
— По-моему, мы с вами договорились… Собственный голос показался Лорен каким-то чужим.
— Видимо, мы с вами не совсем поняли друг друга, — сказал он, помолчав. — То, о чем вы говорите, для меня неприемлемо.
Лорен вздохнула, чтобы обрести равновесие.
— Разве мы с вами не пришли к выводу, что наши отношения бесперспективны? Леди Марлен…
— Нет, — перебил он ее, — хотя бы сейчас не надо об этом. Пусть сегодняшний вечер принадлежит нам двоим, вам и мне, Лорен… Всего один вечер.
Лорен понимала, что это безумие. Но сердцу не прикажешь. Лорен посмотрела на него. Ее поразило выражение его лица. Оно было серьезным и дышало страстью. Он взял ее руку в перчатке, поцеловал.
— Всего один вечер. Вы тоже этого хотите. Не меньше меня.
Не в силах произнести хоть слово, она снова посмотрела на его руку. Нет, она не хочет. Пусть он приведет сюда леди Пэддингтон. О Боже! Неужели она должна отказаться от счастья провести с ним этот вечер? Всего один и, быть может, последний? Ничего страшного с ней не случится. Вокруг люди. Всего один вечер, повторяла она про себя словно заклинание и вдруг схватила его руку и положила себе на колени.
— Всего один вечер, — прошептала она.
Алекс облегченно вздохнул и придвинулся к ней.
— Один благословенный вечер, ангел, — прошептал он, обдав ее горячим дыханием. Он отвел прядь волос с ее лба, и от этого прикосновения Лорен бросило в жар.
Она сжала его руку.
— Но здесь нельзя разговаривать, — нерешительно произнесла она. — А вы… э-э-э… вы играете на каком-нибудь инструменте? — вдруг спросила она.
Он усмехнулся и нежно погладил ее по руке.
— Я взял несколько уроков пения, но преподаватель уговорил матушку не выбрасывать деньги на ветер. Ни у меня, ни у двух моих братьев не было способностей к музыке, живописи или другим искусствам. Мы предпочитали охоту.
— У вас был старший брат, — заметила она.
— Да, Энтони. Он умер. Упал с лошади и сломал себе шею, — сказал он с горечью.
— Наверное, очень тяжело — потерять брата и сразу унаследовать столь высокий титул.
Алекс удивленно заморгал. Откуда она знает?
— Он был герцогом, — сказал Алекс, — я — вторым сыном. Это устраивало обоих. Иногда мне кажется, что я пока не совсем справляюсь со своими обязанностями.
Он удивился несвойственной ему откровенности, когда она спросила:
— Что вы делали?
Наверное, у него был удивленный вид, потому что она пояснила:
— Когда были вторым сыном.
— Гонялся то за одним, то за другим, — ответил он, поглаживая ее гибкое запястье.
— Гонялись? — повторила она.
— Умственная охота, — сказал он, улыбаясь, — поиски приключений.
— Ах да, «твоя погоня предвкушает зверя…» — Она слегка улыбнулась, вспомнив строку из Драйдена, и лицо ее вспыхнуло. — Не следовало бы вам говорить, но когда мы впервые встретились, я подумала, что вы, наверное, поднимались на горы.
Он не знал, была ли тому причиной бесценная возможность заглянуть на миг в ее мысли о нем или то, что он на самом деле поднимался на горы, но Алекс внутренне вздрогнул.
— Да, я не раз поднимался на горы, — отозвался он. Она радостно улыбнулась:
— Вот как?
Эта чарующая улыбка буквально сразила Алекса — как он жаждал ее увидеть! И он дружески усмехнулся:
— Простите, графиня, но неужели вы думаете, что герцог не в состоянии подняться на гору?
Она снова сверкнула улыбкой и наклонилась вперед, при этом взору Алекса открылась ложбинка между ее грудями.
— Я бы скорее предположила, что герцог может послать на разведку лакея.
— Не все герцоги полагаются в подобных делах на лакеев, — ответил он наставительно. — Некоторые получают удовольствие, экспериментируя сами. — Очаровательно покраснев, она бросила на него дерзкий взгляд. — А что делали вы до того, как вышли за вашего графа? — спросил он, гладя ее ладонь.
— Не знаю, — искренне недоумевая, она пожала плечами, — наверное, ухаживала за всеми. За Полом, за детьми, за животными. За дядей, когда он находил время побывать в Роузвуде.
