Сейчас его занимал один вопрос: почему Монк забрал именно серые костюмы?
Он прошел на кухню и, минуя разбросанные по полу кастрюльки и сковороды, направился к телефону.
За окном залитый огнями город спускался к черной глади залива, на другой стороне которого мерцал округ Мэрин. Он набрал номер, звук гудков резал ухо.
— Алло? — ответил женский голос.
— Кэролайн? Это Крис Паже.
— Кристофер! Какая приятная неожиданность! — Она говорила хорошо поставленным голосом, в котором звучала едва заметная доля иронии, и немного в нос, что выдавало уроженку Новой Англии.
— Боюсь, не для меня, — сказал Паже. — Похоже, мне нужен адвокат.
Тебе?
— Угу.
На том конце повисла короткая пауза.
— Что ж, — наконец изрекла Кэролайн Мастерс, — по крайней мере, ты в состоянии оплатить мои услуги.
10
— Если бы я была на твоем месте, — говорила Кэролайн Мастерс на следующее утро, — я бы для начала подвергла Рики пыткам. Но полагаю, ты-то убил его сразу.
Паже кивнул.
— Да, время дорого. И без того было непросто засунуть пистолет ему в рот.
Кэролайн, улыбнувшись, поднесла ко рту чашечку кофе.
— Рада снова видеть тебя, Кристофер. Жаль только, что повод такой невеселый, полиция, видно, чувствовала себя здесь как дома.
Кэролайн была удивлена — не более, Паже просто сбит с толку. Он не мог и предположить, что ему когда-нибудь потребуется помощь адвоката, к тому же Крис не мог свыкнуться с мыслью, что в этой роли будет выступать Кэролайн Мастерс. На слушаниях по делу Карелли она была судьей, став своего рода звездой телесериала на темы морали и нравственности, который смотрели миллионы зрителей. Паже знал, что после окончания процесса ее завалили самыми разными предложениями: женщину приглашали юридические конторы, политики и даже телевидение. В конце концов Кэролайн согласилась на предложение стать партнером крупнейшей в Сан-Франциско юридической фирме «Кеньон энд Уоккер», поскольку это наилучшим образом отвечало ее честолюбивым устремлениям.
Это устраивало обе стороны. Кэролайн была хорошей приманкой для клиентуры, к тому же она по праву считалась превосходным мастером защиты. Ее познания в области уголовного права в сочетании с типично традиционным воспитанием и манерами могли произвести впечатление даже на самого высокомерного председательствующего в суде. Для Кэролайн это место означало четыре тысячи долларов годового дохода, возможность обозревать из окна конторы весь город, а также шанс приобрести новых сторонников, которые помогут осуществлению ее главной мечты — должность судьи федерального суда. Все это лишний раз убеждало Паже в том, что жизнь движется по какой-то странной спирали. Эту фирму основал еще в 70-х годах прошлого века его прапрадед Кеньон. Фирма должны была обслуживать железнодорожную компанию отца Кеньона, и сам Паже никогда не бывал в ней.
Кэролайн чувствовала себя вполне уверенно. Она приветствовала Криса с таким видом, будто одно ее появление делало честь фирме. При росте выше ста семидесяти сантиметров она давно усвоила простую истину — высокий рост обязывает: осанка ее была настолько безупречна, что при первом знакомстве женщину неизменно принимали или за аристократку, или за драматическую актрису. На год-два моложе Паже, она была необычайно хороша собой — яркие черты лица, блестящие черные волосы, образующие на высоком лбу треугольный выступ, и глубоко посаженные карие глаза. Паже был уверен, что для нее самой не секрет, насколько она привлекательная женщина. Однако, когда Кэролайн Мастерс бывала на публике, создавалось впечатление, что, по крайней мере, какая-то часть ее существа устроена таким образом, чтобы отвлекать внимание от внутреннего интимного мира ее переживаний и мыслей, о котором никто ничего не мог толком сказать. Даже ее офис представлял собой своего рода резюме — на видном месте висели диплом юридического факультета и приказ о назначении на должность судьи, да еще картина, с видом курортного местечка Мартас Винъярд (кажется, где-то на полуострове Кейп-Код). Все это не давало ни малейшего представления о личной жизни Кэролайн. Что же касается Паже, то для него было достаточно уже того, что Мастерс превосходный адвокат.
— Что же, — помолчав, произнесла она, — у тебя, несомненно, имеются мотивы для совершения даже трех убийств. Кроме того, можно с уверенностью говорить о том, что на момент смерти несчастного мистера Ариаса — в зависимости от того, когда это произошло, — ты мог находиться либо в Италии, либо на борту самолета, либо — если смерть случилась вечером накануне твоего отъезда — у тебя вообще нет серьезного алиби.
— Все верно.
Кэролайн сосредоточенно разглядывала ладони.
— А что известно полиции относительно того, где ты был в тот вечер? — осторожно спросила она.
— Я сказал им, что весь вечер оставался дома.
Кэролайн прищурилась.
— Они записали ответ на пленку?
Паже взглянул в окно: день был пасмурный, и крыши домов растворялись в утреннем тумане.
— Именно так.
— И теперь они забирают у тебя три серых костюма. — Кэролайн испытующе смотрела на Паже. — Кристофер, нет нужды объяснять тебе, что это может означать.
Паже остро ощутил собственную беспомощность, словно внезапно обнаружил незримого врага, о существовании которого не подозревал до этого.
— Мог быть очевидец.
Кэролайн кивнула.
— По меньшей мере один. Возможно, этот некто уверен, что видел мужчину в сером костюме тем вечером где-то поблизости от квартиры Рики.
Паже молчал. Он уже понял, что Кэролайн никогда не будет спрашивать его, убивал ли он Рикардо Ариаса. Для адвоката защиты это было простым здравым смыслом — если он ответит утвердительно, это только помешает ей подготовиться к процессу лучшим образом.
Кэролайн интересовали не детали убийства, а куда более прозаическая материя: что именно Паже успел рассказать полиции и какими еще сведениями те могут располагать. Паже понимал, что из понятия презумпции невиновности может исходить только система судопроизводства в целом; адвокат не вправе себе этого позволить. Ему вдруг стало не по себе от сознания, что теперь это касалось его лично.
— Один совет, — произнесла Кэролайн. — Больше никаких разговоров с Монком. Нам придется опираться только на уже сказанное тобой.
По большому счету Мастерс была права, и будь Паже на ее месте, он сказал бы то же самое. Но принимать совет и давать его — не то же самое.
— Знаешь, почему я согласился говорить с ними? — спросил он.
Кэролайн вскинула брови, точно давая понять, что не уверена, нужно ли ей знать это. Паже подался вперед.
— Потому что я не убивал его.
Не отводя от него пристального взгляда, Кэролайн поднесла ко рту чашечку кофе. Сделав глоток, она поставила ее на стол: кофе успел остыть.
— Не убивал?
— Нет. По правде говоря, я был убежден, что этот мерзавец покончил с собой.
— А что ты думаешь теперь?
— Думаю, полиция считает, что кто-то прикончил его. Только это не я. Если бы это сделал я, то не сказал бы Монку ни слова, предварительно не проконсультировавшись с тобой.
Кэролайн неуверенно пожала плечами.
— В глазах Монка это вызвало бы еще большее подозрение. Тот факт, что ты говорил с ним, вовсе не означает, что он будет доверять тебе. — Она повертела в руках очки для чтения. — Разве только поверит в правдивость твоих ответов.
Паже знал, что у Кэролайн каждое слово подчинено строгому режиссерскому замыслу, как в театре «кабуки»: она заранее просчитала, что он не будет отвечать на ее последнее замечание.
Выждав паузу, она предложила:
— Давай вернемся к возможным причинам, вызывающим скептицизм нашего общего друга, если не возражаешь.
Адвокат говорила таким сухим, официальным тоном, что Паже чуть не улыбнулся.
— Да нет, — сказал он, — не возражаю.
— Ну, например, как ты считаешь, Кристофер, зачем им потребовалось переворачивать вверх дном твой дом?
— Полагаю, чтобы заставить меня паниковать и совершить какую-нибудь глупость. Возможно, рассчитывали, что я попытаюсь уничтожить улики.
— Возможно. Но какие улики они рассчитывали найти?
Паже передернул плечами.
— Самые очевидные. Патроны. Квитанцию о покупке пистолета. Что-нибудь, связанное с покойным Рикардо, — пятна крови, волосы, следы ткани. Может, ворс с его ковра. Видимо, поэтому они и арестовали машину.
Кэролайн кивнула.
— Разумеется, найди они ворс, это помогло бы им. Но только в том случае, если ты вообще никогда не был у Рики. Что ты сказал им об этом?
— Что никогда не был у него.
Кэролайн на минуту задумалась.
— Так что, по-твоему, они могут найти?
— Ничего, — спокойно ответил Паже. — За исключением разве что ворса с коврового покрытия из квартиры Рики.
