дело. Я победил. Жемчужный прогнулся.
Кивком приказал женщинам опустить винтовки и отойти на безопасное расстояние, а сам, чуть побледнев, трижды мне повторил, чтобы я убрал пистолет. Впрочем, его просьбу я исполнил не сразу. Нарочно игнорировал, чтобы мужичок почувствовал себя не в своей тарелке.
— Сколько ты хочешь за своё молчание?
— Хочу услугу взамен на услугу. Деньги я и без вас получу, мне нужно другое.
Цыган облокотился на стол. Выдохнул, когда я просто положил пистолет рядом и прикрыл салфеткой, а затем, принялся слушать.
Ситуацией с попыткой высвободить Марьяну я решил воспользоваться по максимуму, при этом убить двух зайцев одновременно.
А просьба моя состояла из двух частей.
— Первое, — начал я, отчего Жемчужный тут же возмутился.
— Ты же говорил про одну услугу!
— Ну, я же не говорил, из скольких частей она состоит, — парировал я. — Вы хотите, чтобы я пробрался в стан вашего врага и освободил Марьяну, верно?
— Верно, — кивнул цыган.
— И, скорее всего, мне нужно её доставить. Так?
— Так! — опасливо улыбнулся он.
— Значит, это уже вторая часть одной просьбы. Или я не прав?
Борис нервно почесал свою короткую кучерявую шевелюру, соображая, где я его надул. Затем, правда, котелок, в котором кипел его мозг, заработал как надо. Цыган и сам сообразил, как ловко я его обставил.
— Умно, Шаман, очень умно! Вам пальцы в рот тянуть нельзя — по локоть откусите!
— Ваши интимные предпочтения меня мало интересуют, Борис, — огрызнулся я. — Значит, мне нужно освободить её и доставить вам в аул.
— В аул?
— Ой, простите, — я рассеянно почесал затылок. — В табор. В шатёр, или где вы там обитаете…
— Шатёр вблизи города по восточную его часть. Спросите любого цыгана, он покажет вам дорогу.
— Марьяна, я так понимаю, мне её не покажет?
— Конечно, нет.
Я замолк, обдумывая дальнейшие действия. А Жемчужный тем временем продолжил со мной общение. Мол, какие же ответные услуги попросит гангстер? Что он может попросить, чего сам сделать не способен.
Когда мне надоели его расспросы, я мотнул головой, выкидывая лишние мысли, и наконец озвучил свои условия.
Первое: мне требовалось лекарство от духовной болезни, которым владеют ирландцы. Но мне не нужна доставка или покупка, нет. Мне нужно знать, где она находится и с чем её «едят».
Бориску это очень удивило. Он обмолвился, что наслышан о болезни моей сестры, но достать лекарство им не по силам. Залезть в логово к ирландцам равносильно объявлению войны. А с ними шутки очень плохи.
— Тем более, что вы априори враждуете, — согласился с ним я. — Знаю и это.
— Но откуда?
Мне что, нужно вывалить ему все свои скудные познания про эти их кланы? Нет, пошел-ка он нахер. Пускай думает, что я умнее любого на этой земле. Точнее, знаю больше всех.
Дальше. Мы перешли ко второй части.
— Мне нужна полная информация об одном пацане.
— Что за пацан? — оживился Жемчужный. — Местный?
— Местный-то местный, — улыбнулся я. — Да из знатного рода. Альберт Пупкин. Мне нужно знать о нём всё: чем дышит, где срёт, что ест и кто вытирает ему задницу. Надеюсь, доступно объяснил?
Борис радостно закивал головой. Видимо, мужик думал, что задачу я выдам неподъёмную. Однако, цыгане славились своим бесперебойным сарафанным радио, так что найти человека и узнать все о нём, для них не было проблемой.
— Сроки озвучите? — на всякий случай уточнил он, поднимаясь со своего места и протягивая руку.
— Чем быстрее, тем лучше, Боря. Как только я получу от вас всё то, что потребовал, выполню ваше поручение.
— Но мы так не договаривались! — тут же возмутился цыган, замерев с протянутой рукой. — Я бы даже сказал, это несправедливо!
— Я слишком хорошо знаю вашу нацию, Борис, — театрально тяжко вздохнул я. — И поверь, ко мне доверия у людей больше, чем у них к вам.
* * *
Через полтора часа я всё-таки смог добраться до многоквартирного домишки, где меня, надеюсь, ожидала та самая неизвестная личность, которая должна была хорошо разбираться в макрах. Рассматривая разносортные вывески на доме, я несколько раз посмотрел себе за спину. Как бы невзначай.
А то мало ли, вдруг ещё какой цыган захочет получить от меня услугу…
Дверь, ведущая в подъезд, была с кодовым замком. Но, на моё счастье, приветливая бабуля — типичный «божий одуванчик», открыла дверь в попытке выйти наружу, уставилась на меня и закудахтала:
— А вы к Леночке, да?
— К какой такой Леночке? — на всякий случай спросил я. — Вы не про Прилежную ли, часом, говорите?
Бабулька в розовом платке, из-под которого торчали серебряные пряди, миловидно улыбнулась беззубым ртом и кивнула.
А, ну теперь мы хотя бы знаем, как её зовут, ибо в бумаге Монеткина значились лишь адрес и фамилия.
— Касатик, а ты не поможешь мне пакеты на второй этаж донести? А то, чай, я совсем дряхлая стала на кончине века своего, не справлюсь!
— Конечно, помогу, — приветливо заулыбался я, не сразу сообразив, что пакетов рядом с ней не было.
А затем понял, зачем она выходила.
Прямо у лесенки, ведущей к первым квартирам, стояло четыре вязаных баула. Чёрненькие, с причудливыми английскими буквами «Beelin…» — дальше было смазано, но я уловил чёткую ассоциацию с сотовым оператором.
Стоило мне приподнять эти сумки, как молодая спина этого тела покинула бренный мир. Они оказались неестественно тяжёлыми… Что она туда наложила-то?
— Бабулечка, — закряхтел я, поднимая пакеты. — Вы что там, кирпичи таскаете?
— А если и кирпичи, то что? — все также лучезарно улыбалась бабка. — Я ж старенькая, склеп себе, может, построить хочу!
Больше ничего спрашивать у неё не хотелось. Кое-как за десять минут дотащив эти чертовы мешки, я замер у квартиры номер тринадцать. Дождался, пока поднимется старушенция и занёс свою ношу в тёмный коридор.
Кроме самого коридора и запаха плесени, я так ничего и не увидел, но пакеты через порог перетащил. От всяческих приглашений испить водицы честно отказался. И, как только дверь за мной захлопнулась, прихрамывая да растирая поясницу, поплёлся к соседней по лестничной клетке квартире.
Меня интересовал номер восемнадцать.
Стучать пришлось долго. Дверь, как мне показалось, была бронированной, ибо внешняя сторона, по которой я молотил
