вонзил в него свой кинжал. Джон прикрыл злосчастному пирату рот рукой, чтобы заглушить его предсмертный стон. Эд Тейнт упал навзничь. Четверо мальчиков подхватили его, чтобы не слышно было, как тело стукнется о палубу. Питер махнул рукой – и Эд Тейнт полетел за борт. Послышался лёгкий всплеск, а потом всё смолкло. Сколько секунд по твоим часам?
– Один! – сказал кто-то.
Это Малыш открыл счёт.
А Питер уже исчез в капитанской каюте – и хорошо сделал, потому что пираты начали собираться с духом и вот-вот могли оглянуться. Было слышно, что они тяжело дышат, значит другой, самый страшный, звук смолк.
– Она уползла, капитан, – сказал Неряха и протёр очки. – Всё в порядке!
Крюк медленно поднял голову и прислушался, так напряжённо, что уловил бы самый далёкий отзвук тиканья. Вокруг царила мёртвая тишина, и Крюк выпрямился во весь свой огромный рост.
– Тогда за дело! – вскрикнул он, осклабившись. – Где наша дощечка?
Сейчас он ненавидел мальчишек ещё сильнее, чем раньше, – ведь они были свидетелями его позора. И он запел свою страшную песню:
Ха-ха! Хо-хо! Вот так всегда —
На доску ты ступил,
Доска дрожит, и ты дрожишь,
А там и след простыл!
Чтобы ещё больше напугать мальчишек, он начал приплясывать, делая вид, что идёт по доске, и корчить страшные рожи. Какое недостойное поведение! Наплясавшись вволю, он сказал:
– Что ж, погладить вас на прощание плеткой-девятихвосткой?
Мальчики упали на колени.
– Нет, нет! – закричали они так жалобно, что все пираты заулыбались.
– Неси-ка сюда плётку, Джукс, – приказал Крюк, – она в моей каюте.
В каюте! Но в каюте прятался Питер! Мальчики переглянулись.
– Есть, капитан! – радостно отвечал Джукс и, широко шагая, направился в каюту.
Мальчики провожали его глазами. Они и не заметили, что Крюк снова затянул свою песню, а пираты принялись ему подпевать:
Хо-хо! Есть кошечка у нас
О девяти хвостах,
Что так вам шкуру отдерёт…
Мы никогда не узнаем конца этой песни – её прервал ужасный вопль, долетевший из капитанской каюты. Он прокатился по всему кораблю и замер. А потом раздался петушиный крик, который был хорошо знаком мальчикам, но пиратам показался ещё страшнее, чем тот отчаянный вопль.
– Что это? – спросил Крюк.
– Два, – сказал Малыш спокойно.
Итальянец Чекко минуту колебался, а потом бросился в каюту. Он выскочил оттуда, шатаясь, с изменившимся лицом.
– Что с Биллом Джуксом? – прошипел Крюк, подбегая к нему. – Отвечай, пёс!
– А то с ним, что он помер, – отвечал глухо Чекко. – Заколот насмерть.
– Билл Джукс мёртв?! – вскричали изумлённые пираты.
– В каюте темно, хоть глаз выколи, – бормотал Чекко. – А в углу стоит что-то страшное и кричит петухом… Вы слышали этот крик…
Пираты пали духом, а мальчики пришли в восторг. Крюк всё заметил.
– Чекко, – приказал он своим самым железным голосом. – Иди в каюту и притащи сюда этого петушка.
Чекко, храбрейший из храбрых, затрепетал.
– Нет! – завопил он. – Нет!
Крюк поднёс свою железную руку к глазам – казалось, он что-то тихо шептал ей.
– Так ты идёшь, Чекко? – спросил он задумчиво. – Да?
Чекко всплеснул в отчаянии руками, но пошёл. Тут уж пиратам было не до песен! Все прислушались, и снова раздался вопль, а за ним – кукареканье.
Все молчали – все, кроме Малыша.
– Три, – сказал он.
Крюк жестом подозвал к себе своих псов.
– А ну, бочки-ящики, кто притащит этого петуха? – загремел он.
– Подождите, пусть выйдет Чекко, – проворчал Старки.
Пираты поддержали его.
– Ты, кажется, вызвался пойти, Старки? – спросил капитан вкрадчиво, пошептавшись с железным крюком.
– Разрази меня гром, и не думал!
– А мой крюк говорит мне, что вызвался, – отвечал капитан, подходя к Старки поближе. – Может, лучше не сердить его, а? Что ты на это скажешь, Старки?
– Пусть меня лучше вздёрнут на рею! – заявил упрямый Старки.
И опять все его поддержали.
– Это что? Мятеж? – спросил Крюк ещё вкрадчивее, чем прежде. – А Старки – ваш вожак?
– Пощади, капитан! – захныкал Старки, дрожа всем телом.
– То-то, – сказал Крюк и протянул ему свою железную руку. – Пожмём друг другу руки, Старки.
Старки оглянулся, взглядом умоляя о помощи, но все от него отвернулись. Он сделал шаг назад, но Крюк двинулся на него – в глазах его мелькнула красная искра. С отчаянным криком Старки вскочил на Длинного Тома и бросился с него прямо в море.
– Четыре, – сказал Малыш.
– Ну, джентльмены, – любезно обратился к пиратам Крюк, – кто-нибудь ещё мечтает о мятеже?
Он схватил фонарь, поднял свою железную руку и с угрозой произнёс:
– Я сам притащу сюда этого крикуна!
И быстрыми шагами направился в каюту.
Как Малышу не терпелось сказать: «Пять!» Он облизал губы и открыл рот, но тут из каюты вышел, пошатываясь, Крюк. Фонаря в руке у него не было.
– Что-то задуло мне фонарь, – произнёс он неуверенно.
– Что-то! – повторил Маллинз.
– А где Чекко? – спросил Лапша.
– Там же, где и Билл Джукс, – отвечал капитан. – Он мёртв.
Крюк не торопился вернуться в каюту, и это произвело на пиратов самое неблагоприятное впечатление – они снова зароптали. Пираты все как один суеверны, вот почему Куксон сказал:
– Говорят, когда корабль проклят, на нём всегда появляется кто-то лишний.
– Я слышал, что он всегда появляется на пиратском корабле, – прошептал Маллинз. – А видели вы у него хвост, капитан?
– А я слышал, – сказал ещё кто-то, бросив на Крюка злобный взгляд, – что самый отвратительный человек на борту и есть этот лишний!
– А крюк у него есть, капитан? – нагло поинтересовался Куксон.
И все заорали вразнобой:
– Корабль проклят! Проклят!
Тут мальчики не выдержали и разразились радостными криками. Крюк совсем забыл о своих пленниках, но, услышав их крики, он круто повернулся. Лицо его осветилось.
– А ну-ка, ребята, – крикнул он пиратам, – слушайте меня! Откройте дверь каюты и загоните их туда. Посмотрим, кто кого! Если они убьют его, нам же лучше, а если он их, мы тоже плакать не будем.
Пираты посмотрели на Крюка с восхищением (это в последний раз они на него так смотрят!) и быстро исполнили приказ. Мальчиков затолкали в каюту (они при этом делали вид, что отчаянно сопротивляются) и заперли за ними дверь.
– А теперь послушаем, – сказал Крюк.
И все прислушались. Пираты не решались взглянуть на дверь, но Венди, которая всё это время стояла привязанная к мачте, не отрывала от двери глаз. Она ждала не воплей и не петушиного крика: она ждала появления Питера.
Ждать ей пришлось недолго. Питер нашёл в каюте то, что
