id="id14">
13
Кто-то должен пожертвовать собой
Я была не слишком довольна своим решением, потому что Эган немногим менее опасен, чем Риган, но в эти минуты, когда весь мир ополчился против меня, я скорее могла доверять Идеальным лжецам, чем кому-либо другому. Что-то хорошее все же могло из этого выйти, ведь если у меня что и осталось, так это идеи, ложь и выдумка. Не для того я приложила столько усилий, чтобы теперь так легко отступить.
Новая цель: добиться их защиты, чтобы воспользоваться найденными уликами.
Проблема заключалась в том, что Эган был слишком зол на меня после того, как застукал нас с Адриком, и я не знала, захочет ли он со мной разговаривать. Так или иначе я явилась к нему в квартиру и постучалась в его комнату. Он открыл, явно не ожидая увидеть меня, и тут же попытался захлопнуть дверь у меня перед носом, но я успела-таки просочиться внутрь.
– Это важно, – напирала я.
– Сгинь! – презрительно сплюнул он и тут же попытался снова захлопнуть дверь, но я не дала.
– Эган, прошу тебя.
– Пошла вон! – рявкнул он в бешенстве. – Не хочу я видеть твою рожу, ясно тебе?
– Но я должна сообщить тебе нечто важное о Ригане! – настаивала я. – И о том, что задумал твой отец!
Слово «отец» возымело действие. Прищурившись, он недоверчиво посмотрел на меня, словно ожидая подвоха, но я говорила совершенно серьезно.
– Валяй, выкладывай, только поскорее, – приказал он.
– Думаю, надо позвать Адрика и Александра, – сказала я. – Они тоже должны это знать.
Эган снова уставился на меня. Его глаза смотрели сурово и подозрительно. Он явно сомневался, правду ли я говорю.
– Я тебе не верю, Джуд. Я уже не один раз тебе это говорил. Если ты опять морочишь мне голову…
– Клянусь, я не морочу тебе голову, – перебила я. – Давай позовем их!
Через пару минут они явились. Александр выглядел ужасно: еще не протрезвевший, изможденный – казалось, он вот-вот развалится на части. Адрик выглядел серьезным. Эган – еще более серьезным. Это были минуты тайного единения, словно мы – члены одной команды или люди, сплоченные общим несчастьем. Так или иначе я немного нервничала, потому что пришлось снова врать, а чем больше лжи, тем рискованнее. Мне это не нравилось. Поначалу вся моя ложь была четко распределена: одна для этого, другая – для того. Теперь же одна ложь наслаивалась на другую, и чтобы покрыть прежнее вранье, мне снова и снова приходилось придумывать новое. Понятно, это не могло кончиться ничем хорошим. Согласно закону всемирного тяготения, масса моего вранья вот-вот достигнет критической точки.
Но я никак не могла позволить себе проиграть именно теперь, когда заполучила улики.
Я рассказала им, что тем вечером на ярмарке ко мне подошел Риган, рассказала, как он разоблачил Александра и предложил мне выяснить что-нибудь об Эгане для него.
– Я отказалась, потому что таким не занимаюсь, – продолжала я. Губы немного дрожали, и я крепче их сжала, чтобы скрыть волнение. – Но сегодня он снова явился со своими требованиями. Он позвонил мне и велел сесть в машину, которую прислал. Я подумала, что он хочет сообщить нечто важное, но он опять стал требовать от меня помощи. Я снова отказалась, и его это очень разозлило. Он стал угрожать, что наговорит обо мне кучу лжи, но так ничего и не добился. Перед тем как уйти, я зашла в туалет и услышала его телефонный разговор. Он говорил с отцом, сообщая, что вот-вот получит что-то против тебя, Эган, причем даже раньше назначенной даты, которую установил отец.
Когда я произнесла последнее слово, воцарилось напряженное молчание. Мой взгляд скользил по их лицам. Александр выглядел ошеломленным, его выразительные глаза были широко распахнуты, а рот раскрыт в полном недоумении. Адрик сидел, уставившись в пол, и его лицо ничего не выражало. А Эган… Эган хмуро смотрел на меня. Сначала я подумала, что это из-за моего рассказа, но потом поняла – это было вызвано его собственными мыслями.
В итоге Эган открыл рот, собравшись что-то сказать, но оттуда не вырвалось ни единого звука. На его лице застыла удивленная гримаса, он снова нахмурился, но уже в явном замешательстве. Под конец он крепко сжал губы, решив хранить молчание.
Удивленный, молчаливый Эган Кэш. Эган Кэш!
К моему удивлению, это странное молчание нарушил кое-кто другой.
– А почему, собственно, мы должны тебе верить? – выпалил Александр, приняв позу воплощенного недоверия.
– В смысле? – переспросила я.
– А если ты врешь? – не сдавался он.
– Нет, это чистая правда, я сама слышала, – твердо заявила я.
– Чем докажешь? – не унимался Александр.
Я сжала лицо в ладонях и удивленно посмотрела на него, думая: «Ты серьезно?».
В первый свой вечер в Тагусе, во время игры в покер, я увидела Алекса ослепительным, улыбающимся, идеальным, безупречным. Тот Алекс, который сидел передо мной теперь, был явно бракованной версией. Волосы его были зачесаны назад, но несколько вихров упрямо торчали, словно он плохо и поспешно причесался. Лицо выражало глубокую усталость. Мне его стало даже жаль, хотя это не могло нарушить мой план.
– Видите ли, – произнесла я спокойно, но твердо, – скажу сразу: я знаю о наркотиках и подозреваю, что, если об этом узнает Риган, он постарается использовать это против Эгана. Разве не так?
– А тебе так важно, что с ним будет? – фыркнул Александр. – Или тебе важен Адрик? А?
Ну конечно, он наверняка уже знает о произошедшем в комнате Адрика.
Что ж, верный ответ в данном случае очевиден.
– Да, – соврала я. – Для меня это важно, хоть вы и не верите.
После этих слов я старалась не смотреть на Адрика. Конечно, он мне нравился, но необходимо было придерживаться выработанной стратегии, если я хотела продолжить расследование. Я подумала, что в любом случае это его раздражает, однако его ответ меня удивил.
– Думаю, Джуд говорит правду.
Надо же! Он на моей стороне! Я немного успокоилась, когда Адрик решил высказать свое мнение, но Александру это явно не понравилось. Он посмотрел на брата с таким недоумением, словно Адрик нарушил присягу и решил дезертировать.
– С чего вдруг ты так решил? – спросил он.
– Потому что в ее рассказе очень узнаваем характер нашего отца, хотя мы никогда не отваживались признать, что он такой, – ответил Адрик в своей обычной манере, ничего толком не объяснив.
Мы с Александром застыли. Он посмотрел на меня, затем на Адрика и, наконец, на Эгана, глупо моргая. Я тоже
