Катя остановилась. Она оглядывала местность: луга, роща, впереди – тот самый лес, где Раков убил няню Давыдову. До него еще примерно пятьсот метров. Тропа вьется в лугах, и место совсем открытое. Если Мишу кто-то похитил, то там негде спрятаться, за исключением самих конюшен. Там денники, сараи. Но там обслуга, люди.
А дорога через лес пустынна до самого «замка Отранто» и кирпичного коттеджа.
– Вы идите коротким путем, предупредите персонал на конюшне о пропаже ребенка, осмотрите там все, – сказала Катя. – А я пройду этой дорогой, через лес.
Они разделились. А что было делать?
Катя быстро пошла вперед. Она чувствовала: поисковик из нее никудышный. Такую территорию им не охватить.
Она не могла простить себе одной вещи: КАК ОНИ УПУСТИЛИ САМЫЙ ГЛАВНЫЙ ФАКТ? Как упустили в своих версиях, догадках и предположениях то, что бросалось в глаза: нападению подвергся ребенок! А в доме все это время был и другой ребенок. Не кто иной, как еще одна потенциальная жертва. И они в своих версиях вроде как учитывали этот факт, но не придавали ему должного значения. Маленького Аякса убийце, кто бы он или она ни был, задушить не удалось. И вот все повторилось с Мишей Касаткиным…
А он ведь чувствовал… Он боялся… Он был в страхе… А я не защитила его…
С кем мы имеем дело?
Эта чертова картина фон Клевера…
Катя остановилась. Она услышала гул мощного мотора. Она стояла на том самом месте, где они с Гущиным наблюдали за работой экспертов у трупа утопленницы. Лес остался позади – тут открытое место, пологий спуск к водохранилищу и…
Машина приближается… кто-то едет…
Катя увидела сияющую на солнце спортивную иномарку винного цвета.
Машина неслась на большой скорости по направлению к дому-дворцу. И вдруг резко затормозила – водитель увидел на дороге Катю.
Хлопнула дверь. Из машины вылез Феликс Санин. Он показался Кате огромным. Его лицо раскраснелось, светлые крашеные волосы сосульками свисали до плеч. Катя стояла на его пути. Она подумала: у меня нет никакого оружия, если что…
Она смотрела через плечо Феликса на его машину – в салоне никого, но есть багажник… А в разгромленном офисе горничная заметила пустые коробки из-под скотча… Скотч используют в качестве пут…
– Что вы тут делаете? – крикнул ей Феликс.
– А вы?
– Я в Москву собрался ехать, к сыну, мне только что позвонила Вера – горничная, сказала, что Миша пропал, что его ищут всем домом!
– Да, мальчик пропал.
– Как такое возможно?
– Одну из ваших картин Юлиуса фон Клевера там, в галерее, кто-то пытался уничтожить.
– Картину? При чем тут картина?
– Где чудовище утаскивает ребенка прочь от дома.
– Я не понимаю…
– Откройте багажник.
– Что?
– Откройте свой багажник! – Катя повысила голос.
– Да вы что? Я… О, черт! – Феликс всплеснул руками. – За кого вы меня принимаете?!
Он шагнул к машине и с помощью брелка открыл багажник.
– Вот, смотрите! Вы что, все там совсем с ума посходили?
Катя сделала несколько шагов вперед и заглянула в багажник.
Пусто.
Миши Касаткина – а она представляла его себе связанным скотчем, с кляпом – там не было.
– Мне Вера-горничная, позвонила сейчас вся в слезах и тревоге, – повторил Феликс. – Я сразу же повернул назад. Там, у ворот, ваша машина, патрульный, он хотел меня остановить, но я не остановился. Что же все-таки происходит?
– Мальчик в беде, – сказала Катя. – Долго объяснять. Но я это знаю… чувствую. Надо его как можно быстрее найти.
– Будем искать. – Феликс оглядел берег и кусок леса. – Почему вы отправились сюда?
– Сказали, что мальчик мог пойти к конюшням вашего соседа.
– Миша здесь никогда не ходил, тут далеко, – возра-зил Феликс. – Они с моим сыном и няней часто ходили к конюшням по утрам.
– Тропинкой через луга?
– Нет, по берегу. Там очень красиво, – Феликс махнул рукой назад.
– А нет там на пути каких-то заброшенных строений? – спросила Катя.
– Эллинг недостроен. Есть сарай для лодок, но он всегда заперт, – начал перечислять Феликс. – Пойдемте, – он увлек Катю к воде. – Тут совсем недалеко, может, все еще не так плохо, может, он где-то там?
Они вернулись – опять те же полкилометра. Увидели сарай для лодок. Он действительно был заперт на крепкий замок. И Миши Касаткина нигде не было.
Катя время от времени начинала громко кричать: «Миша!»
Но ни мальчик, ни даже эхо не откликались на ее зов.
С открытого места на берегу хорошо просматривалась дорога к дому. Послышался шум мотора, и показались два синих пикапа, они неслись на огромной скорости.
– Наша охрана территории, – сказал Феликс. – Я позвонил им сразу же после звонка Веры. Они помогут вашим прочесать территорию от дома и дальше.
– Миша! – снова что есть сил крикнула Катя.
От бега и волнения она вся взмокла. На футболке спереди и на спине появились пятна пота, пот тек и по ее лицу.
– Мальчика здесь нет. И спрятаться тут негде, – сказал Феликс, оглядывая берег. – Но это тот самый путь, которым они с няней и моим сыном всегда ходили на конюшни.
– Его могли догнать и увезти отсюда, – сказала Катя. – Только куда?
Феликс минуту стоял и раздумывал, затем махнул Кате – айда за мной!
На ходу он достал мобильный.
– Позвоню брату.
– Нет, – сказала Катя.
– Я не понимаю почему? Гарик – он поможет, он тут знает каждый угол.
– Нет. – Катя с силой вцепилась в руку Феликса. – Если он дома или там с нашими – одно, а если он…
– Что? Да вы что?! – заорал на нее Феликс. – Он мой брат!
– Одна из картин Юлиуса фон Клевера в вашей галерее вспорота. Это не просто так. Это демонстрация. И Миша пропал не просто так. И верить вашему брату я не собираюсь. Я и вам-то не верю.
– Мой сын пострадал, его едва не убили. – Феликс смотрел на нее сверху вниз с высоты своего роста. – Ладно. Вы только успокойтесь. У вас нервы ни к черту сейчас. А нам надо собраться и… и подумать, где еще можно искать. Где тут у нас места, где можно спрятаться или… Стойте, давайте сюда, за мной!
Он резко отвернул от берега в сторону чахлой рощи на пригорке. Они поднялись по склону, углубились в заросли, затем спустились, прошли по дну небольшой промоины, по которой змеился ручеек. Катя все пыталась найти на почве какие-то следы, но она ничего не смыслила в следопытстве и вскоре отказалась от этой идеи. Поскользнулась на грязи и едва не упала. Феликс подхватил ее.
– Вон особняк моих соседей, – он указал на высокую крышу, видневшуюся сквозь кроны деревьев.
Они выбрались из оврага, и Катя увидела пустующий «замок Отранто». Они подошли к нему с другой стороны. И пейзаж здесь выглядел гораздо менее презентабельным, чем со стороны подъездной аллеи, старых лип и ухоженной лужайки.
Тут все напоминало заброшенную стройку и заросший полынью пустырь. Катя увидела в траве бетонные блоки, груды битых кирпичей, старой плитки.
– Соседи собирались строить здесь теннисные корты, гостевые дома и, кажется, бассейн. Но потом у них в семействе начался раздрай. И все тут застопорилось. – Феликс с края пустыря внимательно осматривал местность. – Видите, в той стороне?
– Бытовки? – спросила Катя.
– Они заброшены. Но вряд ли заперты. И даже если заперты, там замки не такие, как в лодочном сарае.
Феликс быстро двинулся вперед, к бытовкам. Катя последовала за ним. Сердце было готово выскочить у нее из груди. Они добежали, дернули дверь одной из бытовок – не заперто и пусто. Распахнули дверь соседней – пусто, много мусора и пахнет застарелой мочой.
Миши не было и здесь. Никаких следов.
– Вон, там еще одна, – Феликс ткнул в сторону пустого «замка Отранто». – Это не бытовка, это сторожка. Но сторожа у соседей тоже давно нет, так что…
Они бегом пересекли пустырь. Катя опять споткнулась о какую-то колдобину. И едва не упала, налетев на внезапно остановившегося Феликса.
– Тссс! Я что-то слышал, – шепнул он.
Они остановились в нескольких шагах от приземистого строения из серого силикатного кирпича под шиферной крышей. Единственное окно сторожки было грязным, покрытым слоем пыли – даже если заглянешь, мало что увидишь. А на двери не оказалось замка. Когда-то дверь просто забили доской, и сейчас эта доска болталась на одном гвозде, вывернутая из дерева с такой силой, что свежие щепки…
Свежие щепки…
Дверь взломали совсем недавно…
Катя, не помня себя, бросилась вперед, влетела на облупленное крыльцо сторожки.
– Подождите меня! – крикнул Феликс.
Но она уже рванула дверь и…
Маленькое грязное помещение заливал странный, какой-то нереальный, почти призрачный свет – это яркое солнце пробивалось сквозь пыль и грязь окна, всеми своими силами демонстрируя, что свет сильнее сумрака и тьмы. И зла.
Но света в этой маленькой комнате никто не боялся.
Существо… А Катя в первый миг, когда увидела ЭТО, так для себя и определила его – не человек, ОНО застыло в странной позе – на коленях, со сгорбленной спиной, вытянутыми руками и лицом, повернутым к двери на шум шагов и крики.
