Она смотрела на него во все глаза, и он продолжил:
– Я остался в Калькутте из-за тебя. Потому что мысль о том, что ты навсегда исчезнешь из моей жизни, была невыносимой.
Позади пылал город, слышались грохот и треск. Рядом находилась дочь, которая испуганно прижималась к матери. И всетаки Амрита спросила:
– Почему ты молчал раньше?
Он пожал плечами.
– Ты – прекрасная женщина, искусная танцовщица. Девадаси. А кто такой я? Твой похититель, человек, потерявшийся в жизни, ничего не имеющий за душой.
Амрите показалось, будто кто-то другой отвечает вместо нее:
– Я стану твой женой. Если ты не запретишь мне танцевать вместе с Тарой и Камалом.
Он улыбнулся.
– Почему ты не спрашиваешь, не запрещу ли я тебе дышать воздухом? Ты будешь делать все, что захочешь! А теперь иди!
Жди меня, я вернусь за тобой!
Амрита и Амина побежали в Белый город. Ворота уже закрывались, но они успели проскользнуть внутрь.
Здесь было очень много людей. Большинство индийских семей расположились прямо под открытым небом, благо ночь была теплой.
Амрита и Амина тоже сели дожидаться утра. Зловещие темные здания обступили площадь, будто тюремные стены, небо было сумрачным, почти черным. Иногда его пронзали далекие вспышки света, откуда-то доносился грохот выстрелов.
Молодая женщина не понимала, почему она ответила Девару согласием. Он совершенно чужой для нее человек. Для нее и Амины. Разве она испытывает к нему какие-то чувства? Внезапно Амрита подумала о том, что Девара могут убить в бою, и ее сердце сжалось от боли. Если это случится, по меньшей мере он умрет с уверенностью в том, что она его любит.
Следующий день решил судьбу сражения. Подоспело подкрепление – военный корабль, который остановился неподалеку от берега. Выстрелы его пушек заставили солдат Мир Касима отступить, англичане и сипаи сумели установить пушки на базарной площади Черного города. Артиллерия британцев открыла перекрестный огонь по войскам наваба – и он, потеряв около тысячи человек, обратился в бегство.
Люди, укрывшиеся за крепостными стенами Белого города, с надеждой ожидали, когда можно будет вернуться домой. Однако кое-где начались грабежи и бесчинства, как и прежде, устроенные голландскими и португальскими наемниками.
Красивая, яркая, не изнуренная тяжелой работой и бедностью Амрита выделялась среди других женщин. Пьяный солдат подошел к ней, схватил за руку и потянул за собой. Он что-то говорил на чудовищной смеси португальского, английского и хинди – Амрита не могла понять ни слова.
Она беспомощно огляделась по сторонам. Другие женщины и немногочисленные мужчины делали вид, что заняты своими делами. Амина заплакала. Солдат грубо оттолкнул ребенка. Амрита испуганно закричала, и почти в тот же миг наемник отлетел на несколько шагов, а женщина услышала знакомый голос:
– Тебя нельзя оставлять одну!
Перед ней стоял Девар; покрытый копотью, в грязной, пропотевшей одежде, но радостный, почти счастливый.
– Ты! – воскликнула Амрита, и ее глаза засверкали.
– Я давно тебя ищу. Черный город свободен, но у нас еще есть работа. Где тебя найти?
– Я пойду к Таре и Камалу. Поживу у них, если их дом уцелел.
– А где ты жила прежде?
Амрита коснулась его руки.
– Тебе лучше об этом не знать.
– Как хочешь! – легко согласился он и спросил: – Ты будешь ждать меня?
Она молча кивнула.
Когда Амрита пришла к друзьям, они уже вернулись домой. Тара расхаживала по комнатам, наводя порядок. Их дом не пострадал, и даже вещи остались целы.
Тара едва не задушила подругу в объятиях.
– Камал искал тебя, но не нашел. Вы с Аминой успели уйти из дома. Какое счастье, что вас впустили в крепость! А мы скрывались в деревне рядом с Калькуттой. Там было много беженцев.
– Можно мы пока поживем у вас? – спросила Амрита.
Тара насторожилась.
– Что-то случилось? – Я расскажу позже.
В тот же день Амрита наведалась в свою прежнюю квартиру. Там царил хаос, некоторые вещи исчезли, другие были испорчены. Впрочем, она пришла не за вещами.
Амрита провела на балконе несколько часов, наблюдая за жителями улицы, которые возвращались в свои дома. Кто-то радовался, иные причитали и плакали, находя обстановку уничтоженной или разграбленной.
Улица была усыпана битыми стеклами, кусками обгоревшего дерева и обломками кирпича. В один из особняков угодило ядро, и он рухнул, как карточный домик.
Амрита ждала Кирана и дождалась – он явился под вечер в сопровождении вооруженных слуг.
– Слава богам, ты жива! – воскликнул он, увидев Амриту.
– Тебя это удивляет? – невозмутимо произнесла она.
Киран покраснел.
– Я был вынужден спешно выехать в имение, потому не успел позаботиться о вас. Где Амина?
– У Тары. Да, не успел. Зато успел спасти свое имущество.
– Прости, Амрита. Я не находил себе места, когда думал о тебе и дочери! – Он огляделся по сторонам. – Надеюсь, такое больше не повторится! Обстановку мы восстановим. С тобой всегда будут вооруженные слуги, которые станут тебя охранять.
Киран приблизился к Амрите и хотел обнять, но молодая женщина отстранилась.
– Мне ничего не нужно. У меня будет и защита, и охрана.
Я покидаю этот дом, Киран. Я выхожу замуж.
В глазах Кирана промелькнула растерянность.
– Замуж? За… кого?
Амрита прошлась по комнате.
– За одного военного. Ты его не знаешь. Мы познакомились довольно давно, еще до моего приезда в Калькутту. Просто я не знала, что он меня любит.
– Он англичанин?
– Индиец. Сипай.
– Амрита! – Киран смотрел на нее с пронзительной грустью. – Я тоже тебя люблю! Прошу, не делай этого!
– Я очень долго ждала тебя, Киран. Мы встретились слишком поздно. Прости, но я так и не смогла воскресить прежние чувства. Потому мне хочется начать новую жизнь. Я сделала свой выбор, а ты сделай свой. У тебя прекрасная семья. Будет лучше, если ты станешь заботиться только о ней.
– А как же Амина?
– Ты сможешь навещать ее, когда захочешь. Ни я, ни мой муж не станем возражать против этого.
Киран в бессилии покачал головой.
– Мне кажется, ты совершаешь ошибку! Ты придумала себе сказку и стараешься в нее поверить!
– Да, все случилось, как в сказке: прекрасная девушка досталась тому, кто сумел ее защитить. Тот, кто предложил променять великолепную жизнь «жены бога» на скромное существование жены человека, – сказала Амрита и улыбнулась.
Киран тяжело вздохнул.
– Я надеюсь, что ты передумаешь. Жизнь – это не танец, где можно остановиться, когда тебе хочется, и начать все сначала.
– Наверное, нет. Но и то, и другое – свобода. Во всяком случае мне хочется, чтобы было именно так.
Эпилог
Тара настояла на том, чтобы у Амриты была «настоящая» свадьба – с музыкантами, танцовщиками, угощением и гостями. Было заказано красное сари бенаресского шелка, золотые украшения. Астролог определил благоприятный для бракосочетания день, и женщины усиленно готовились к торжеству.
– Я сама не знаю, зачем это делаю, – призналась подруге Амрита.
Тара внимательно посмотрела на нее.
– А что ты чувствуешь?
– Я чувствую себя так, будто все происходит впервые.
– Именно так и бывает, когда выходишь замуж за любимого мужчину.
В назначенный день она помогла Амрите облачиться в свадебное сари и сделать подобающую случаю прическу. Девар снял маленький домик неподалеку от дома Тары и Камала – Амрита и Амина переселились туда за день до свадьбы.
Тара сказала, что в брачную ночь заберет Амину к себе. К счастью, девочка спокойно отнеслась к очередным переменам в своей судьбе. Она не успела слишком сильно привязаться к отцу, который был гостем в их доме; к тому же Амрита надеялась, что Киран не исчезнет из жизни дочери, так же как была уверена в том, что Девар полюбит ее ребенка.
Жених явился чуть раньше брахмана; он был в костюме сипая, в белом тюрбане, с красным поясом и саблей на боку. Девар выглядел радостным, взволнованным, слегка смущенным и очень мужественным.
Амрита была так же свежа и прекрасна, как цветы, в изобилии украшавшие ее прическу, блистательна в сверкании мелодично звенящих украшений и по-девичьи скромна, как и пристало индийской невесте. Ее рука, которую брахман вложил в руку Девара, казалась легкой, почти невесомой. Женщина улыбалась, не поднимая ресниц.
Гостей было немного, и они повеселились на славу. А после оставили молодоженов наедине.
Обстановка домика была скромной, почти бедной – никакого сравнения с условиями, в которых Амрита жила прежде, но молодая женщина не обращала на это внимания.
Сегодня была ее брачная ночь. Настоящая первая брачная ночь. Человек, с которым она ложилась в постель, не заплатил за нее деньги и не покинет ее наутро. Он не стремился приобщиться к божественному откровению. Он желал ее любви. Не любви девадаси, а любви простой женщины, своей жены.
Серебристо-желтый шар луны медленно скользил по блестящему от звезд небу. Что-то невыразимо заманчивое, почти торжественное скрывалось в этой единственной в своем роде ночи.
