— Мисс, вы позволите? — указывает он на стул, я неуверенно качаю головой. — Прошу прощения. Вы, должно быть, думаете, кто я и что я здесь делаю.
— В-в-вроде того.
— Меня зовут доктор Эвансон, — говорит он, укладывая чемоданчик на свои колени. Он открывает его и принимается надевать резиновые перчатки. — Но в этом доме меня обычно называют Доком или Ричардом.
Старик подкупает меня своим добродушием и умными, повидавшими жизнь, глазами. Мне хочется верить, что он замечательный человек и знаток своего дела.
— Очень приятно, Док, — стоит разглядеть в руках доктора шприц, как у меня начинает дёргаться глаз. — Вы типа домашний врач?
— Да, в этом доме я частый гость, к сожалению, — с грустью вздыхает он, наполняя шприц раствором.
— Вы лечите Даниэля?
Этот вопрос был задан к слову, для поддержания разговора, но по лёгкому замешательству Дока я понимаю, что попала в яблочко.
— Увы, болезням всё равно у кого появляться. Старик ты или ещё очень молод… им не важно.
— Вы сейчас к чему? Даниэль чем-то болен?
— О, простите. Эм-м… Мистер Вульф БЫЛ болен, но сейчас уже всё хорошо, — выдавливает фальшивую улыбку, заметно нервничая. — Простите, что вас озадачил. Нам не стоило затрагивать эту тему. Мистер Вульф будет недоволен.
— Как скажете, — делаю вид, что мне всё равно, а на самом деле это порождает во мне большие подозрения. — Так и что со мной, Док?
— Ну начнём с того, что у вас лёгкое сотрясение, незначительное повреждение барабанных перепонок. Так же мы имеем здесь ушиб рёбер, который вы получили при падении, ну и напоследок... осколочное ранение. К счастью, никакие жизненно важные органы не задеты.
— Ох, — только и могу выдохнуть.
— Так как мистер Вульф наотрез отказался от вашей госпитализации, я буду навещать вас каждый день, а пока вам рекомендован постельный режим, но поправитесь вы уже очень скоро, если будете соблюдать все требования, — он передаёт мне листок, где по пунктам прописаны рекомендации.
— Ого! Вот это списочек, — издаю нервный смешок, от которого снова появляется боль. — Надеюсь, у Даниэля имеются все эти лекарства в его чудо-аптечке.
— Вы правы, у него есть всё необходимое.
Док ставит мне укол в вену, желает скорейшего выздоровления, а следом уходит, оставив меня одну в огромной комнате, пропитанной ароматом Даниэля.
Для начала я решаю наведаться в ванную комнату. С титаническим усилием я поднимаюсь с постели и убеждаюсь, что это оказалось намного сложнее, чем изначально представлялось.
— Да что же так больно-то? — спотыкаюсь о собственные ноги, но холодные руки подхватывают меня, не давая возможности упасть.
Хоуп.
В её опухших глазах читается раскаяние, отчаяние, страх и ещё много чего, однако она по-прежнему остаётся той Хоуп, какой я знала её раньше. Просто она оступилась, сбилась со своего пути.
Я устало улыбаюсь ей, не зная что и сказать.
— Пойдём, я тебя провожу, — придерживая под руку, она помогает мне добраться до туалета.
Сделав все дела, я умудряюсь почистить зубы и умыться, стараюсь при этом не смотреться в зеркало.
Не без помощи Хоуп я возвращаюсь в постель. Подруга тягостно вздыхает и присаживается на стул, где прежде сидел доктор.
— Хоуп, я не держу на тебя зла. В этом и моя вина есть. Я знаю, как тебе было больно и обидно.
Она с недоверием смотрит на меня продолжительное время, а затем резко подскакивает и душит меня своими объятиями, чем вводит в секундное замешательство.
— Прости! Прости! Прости меня, Лекси! Я никогда не смогла бы причинить тебе вред!
— Я знаю. Но как? У меня в голове не укладывается как ты здесь оказалась.
Она возвращается на прежнее место и раздражённо фыркает.
— Я здесь уже два дня. Он допрашивал меня, заставлял пересматривать видеозапись тысячу раз подряд. Представляешь, он даже не разрешал мне в туалет отлучиться. Сказал, если я не вспомню всё, как было, то упрячет меня за решётку.
— Постой, ты о Даниэле сейчас говоришь?
— Ну а о ком же ещё? Теперь я понимаю почему ты перестала мне звонить! Он, наверное, тот ещё диктатор!?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Её возмущённый тон вызывает у меня лишь умиление, но я и бровью не веду. Нет желания препираться и говорить, что её мнение ошибочно. Когда-нибудь она сама поймёт, что всё имеет определённый смысл. Может быть даже сегодня.
Немного погодя Хоуп приносит мне обед, и я с превеликим удовольствием съедаю всё до последней крошки. Мы болтаем с ней, кажется, целую вечность.
Да, я простила её. Причем сразу же.
Пока мы болтали, Хоуп призналась мне, что хотела лишь вернуть свои вещи, которые хранились у меня, но в тот момент снизу услышала чьи-то шаги. Она подумала, что вернулся Ник, поэтому ей пришлось отсиживаться в моей комнате. Тогда-то ей в голову и взбрела идея устроить в ней погром. Спустя время, когда шаги стихли, она спустилась в гостиную, где в окно увидела, как из нашего подвала выбирается мужчина в рабочем комбинезоне и очках на пол-лица.
Об этом её и расспрашивал Даниэль. Он хотел знать всё, вплоть до мельчайших подробностей.
С наступлением темноты Стивен предлагает отвезти Хоуп домой. Мы тепло прощаемся, а следом я иду на поиски Даниэля.
Давненько я его уже видела. Соскучилась.
Мне приходится обойти все имеющиеся комнаты, чтобы понять, что в доме нет никого, кроме Изабеллы и Ника. Ни Даниэля, ни охраны, даже Каролина куда-то подевалась.
— А где все? — заявляюсь в комнату к голубкам, нарушая гробовую тишину. — И чего это вы такие невесёлые?
Изи шмыгает носом и поднимает голову с колен моего брата, являя мне своё заплаканное лицо.
— Дерьмо случилось! Самое мерзкое! — выкрикивает она, а Ник не перестаёт гладить её волосы, успокаивая.
— Эм-м… И в чём причина?
— Даниэль нашёл ещё одну взрывчатку.
Фраза, сказанная Ником, заставляет меня в ужасе ахнуть и шмякнуться на пол, невзирая на боль. Она больше не имеет никакого значения.
— Представляешь, кто-то без каких-либо проблем пробрался на территорию, напичканную камерами и датчиками движений. Кто-то умудрился установить на днище машины взрывчатку. Не понимаю, как это всё осталось незамеченным! — Изи начинает рыдать так, что становится сложно разобрать слова. — А теперь представь, что было бы, если бы Даниэль не додумался осмотреть свою машину? Боже! А я ведь говорила, чтобы он закрывал это проклятое казино и возвращал свою задницу в Сидней! Так нет же!
Моё сердце стучит в бешенном ритме, и я знаю, что оно не успокоится, пока я своими глазами не увижу Даниэля.
— А сейчас он где?
— Не знаю. Злой как чёрт куда-то поехал.
— Он один? Нужно ему позвонить!
— Думаешь я не пробовала? Он не отвечает на звонки.
Глава 52
В голове возник безумный план и для его осуществления мне приходится стащить у Ника ключи от его машины. После я возвращаюсь к себе, быстро переодеваюсь в спортивный костюм, напяливаю кроссовки, но, оказавшись у главных ворот, проклинаю весь белый свет. Я же понятия не имею, каким образом они открываются.
Перелазить не вариант. Тут даже здоровый натренированный мужик с этим не справится, не оставив свои причиндалы на острых наконечниках.
Моим спасением становится Стивен. Как только он подъезжает к воротам, они чудесным образом разъезжаются. Правда, он вынужден притормозить, потому что я перегородила проезд тачкой Ника, на которой хотела поехать…
Куда? Да чёрт знает. На ум приходит только тренажёрный клуб, да склон у причала.
— Мисс, что вы здесь делаете в такой час? — телохранитель вопросительно вскидывает бровь, высунувшись в окно.
— Да так. Вышла подышать свежим воздухом.
— А машина вам тогда зачем?
— Так это… Она тоже дышит, — Стивен выбирается из тачки и недоверчиво косится на меня. Я же мысленно закатываю глаза, понимая, что попалась. Столько лет, а врать так и не научилась. — Ладно-ладно! Не нужно на меня так смотреть! Я просто хотела поехать в тренажёрку, но эти ворота, чёрт бы их побрал. Каким волшебным заклинанием вы заставили их открыться?
