И таким гедонизмом повеяло от этих слов и таким диссонансом эта фраза прозвучала с предыдущими словами о жизненной усталости, что Лиза захохотала. «С точки зрения физиологии все правильно – что млад, что стар. Наши потребности к старости иногда становятся такими же простыми, как и в младенчестве, – тепло, сытно».
– Вы каждый день здесь?
– Больше не поеду. Тяжело стоять. Хоть бы скамейки сделали. И переезжаю я скоро, недели через две.
– А куда же свои вещи?
– А у меня и остался один пакет. Собрала по комодам, даже уже и не помню, откуда что взялось. Там даже битое. Думала, сегодня продам, хоть что-то выручу. Я ведь тут уже месяц – сумму набрала порядочную, тысяч пять рублей, а у меня пенсия семь. Считай, поди, месячный заработок! Вот только осталось… – Старушка легонько пнула ногой стоящий на земле черный пластиковый пакет. В пакете что-то звякнуло и треснуло. – Ну, теперь и разбила еще.
– Слушайте, а вы к дальним родственникам переезжаете? Я правильно поняла…
– Правильно, совсем они дальние. Детей у меня нет. Это внуки покойной сестры.
– А вашу квартиру?
– Продадут, куда ж еще ее? Или сдавать будут. Главное, чтоб умереть спокойно дали. – Старушка шмыгнула длинным острым носом и запахнулась в пальто.
«Вот и зачем такие родственники? Приезжали бы, навещали бы, а то тянут куда-то… – Лизе вдруг стало жаль эту старушку. – Торчать здесь с самого раннего утра, стоять за этим прилавком в таком возрасте и ничего не заработать!»
– А там что у вас? В пакете? – Лиза обратилась к старушке.
– Точно не помню – старье…
– И сколько вы хотели сегодня заработать?
– Две тысячи, – с готовностью выпалила старушка. Было видно, что именно эта сумма рисовалась в ее коммерческих мечтах.
– Вот, – Лиза достала из кармана деньги, предназначенные на школьные нужды, дочери, – здесь ровно две. Я покупаю ваш пакет.
Старушка на минуту задумалась, потом схватила деньги и сунула куда-то за пазуху. Для верности еще и застегнула верхнюю пуговицу серого пальто.
– То, что на прилавке, – тоже возьми. А то обидишься на меня – в пакете-то всякое барахло.
– Так вы поторгуйте еще, может, продадите что. – Лиза посмотрела на старушку.
– Нет, поеду домой. Ноги меня совсем не держат. Тяжело мне здесь целый день… – Старушка деловито огляделась, потом проверила деньги за пазухой и поплелась к станции.
«И что я наделала? – спросила себя Лиза, когда серенький худой силуэт исчез в толпе. – Что я наделала?! Я поступила благородно за счет собственного ребенка! Нет, конечно, не за счет Ксении, деньги я возьму из квартирных, но туда надо доложить… Ой, я сойду с ума сейчас! И зачем только я сюда приехала?! Деньги на дорогу потратила, за торговое место заплатила, и одинокую старушку, которая любит мороженое и которую перевозят с места на место, словно комод, выручила!» Лиза облокотилась на соседний пустой стол и, махнув рукой на торговлю, принялась рассматривать окружающих ее людей.
К концу дня она сумела продать только «стеклянный» шарфик и пару футболок, из которых уже выросла ее дочь. Домой Лиза приехала усталая, озябшая, с одеревеневшими руками – помимо своей сумки, она волокла черный пластиковый пакет старушки-комара.
На следующее утро Лиза проснулась с насморком.
– Съездила я на эту вашу барахолку! – сказала она своей медсестре.
– Да, – оживилась Светлана, – что купили?
– Ничего, ровным счетом ничего! – ответила Лиза с раздражением. – И вообще не понимаю, что они там все делают. Пыльно, грязно, вещи все руками грязными трогают… Не знаю, это – не мое место.
– Вам просто не повезло. – Светлана с веселым сочувствием посмотрела на Лизу.
«Ну, порядок действий таков. Надо переговорить в больнице. Там, по-моему, нужна уборщица. Работают они посменно. Или только рано утром. Я вполне могу до работы успеть. Это уже около пяти-шести тысяч. Сегодня же надо поговорить. Второе, надо попробовать договориться о деньгах с хозяевами квартиры – может, чуть снизят сумму. Третья задача насущная, сегодняшняя – не хватает денег заплатить за квартиру в этом месяце. Тоже надо договариваться и искать недостающие деньги». Лиза шла домой. У нее было совсем немного времени, чтобы передохнуть перед вечерним дежурством в больнице.
Через два дня она приняла решение: «В конце концов, меня никто не убьет. А поинтересоваться можно, вдруг они согласятся…»
– Ксения, сегодня на ужин я сварю пшенную кашу с изюмом. – Лиза деловито сновала по кухне. – Ты поешь и иди в свою комнату. К нам приедет сегодня хозяйка квартиры, мне с ней поговорить надо.
– Мам, мы должны переехать? – Дочка внимательно смотрела на Лизу.
– Нет, думаю, что нет. Но я должна с ней обсудить некоторые вопросы. Может, они немного снизят квартирную плату. Нам бы стало легче.
– А почему ты не хочешь попросить деньги у бабушки? – Теперь Ксения отвела взгляд и изучала картину на стене.
– А почему я должна это делать? – Лиза резко обернулась к дочери.
– Не знаю. Я же у тебя деньги прошу.
– Так ты и не работаешь еще. Ты уже не маленькая, но еще не в состоянии себя обеспечивать. Я же, хоть и дочь твоей бабушки, уже большая. – Лиза спохватилась и повернулась к пшенной каше. – Я уже очень большая и должна такие вопросы решать сама. Именно поэтому я к бабушке обращаться не считаю возможным.
– Но ты же сама говорила, что люди должны помогать друг другу.
– Нам и так бабушка с дедушкой помогают. То продукты привезет дедушка, то бабушка тебя на концерт отведет. И потом она с тобой музыкой занимается, а эти уроки очень дорого стоят. Нет, Ксюша, я бы не хотела ни к кому обращаться. Придумаем мы что-нибудь, и будет у нас все хорошо.
– Мне кажется, что у нас и так все хорошо, просто ты этого не понимаешь, мама. – Сказав это, Ксения вдруг испугалась.
– Я?! Не понимаю?! – Лиза бросила свою кашу и обняла дочь. – Я-то как раз все понимаю. Я понимаю, что нам с тобой здесь очень хорошо, что живем мы дружно, у нас тут уютно и красиво. А еще скоро приедет твой папа, и ты с ним увидишься. И это тоже очень здорово! А деньги… Да, деньги нужны. Иногда ужасно как нужны. Но ничего, ведь мы с тобой только начали самостоятельную жизнь…
Накормив дочь кашей, Лиза принялась мыть посуду, и в этот момент позвонили в домофон.
– Лена, это вы?
Хозяйка квартиры была девушкой деликатной, но и она не сумела избежать этого подозрительного взгляда, которым окидывает собственник свою недвижимость, попавшую в чужое пользование.
– Лена, – Лиза убедилась, что дверь в комнату дочери закрыта, – вот я вам отдаю деньги, но здесь совсем немного не хватает. Извините, пожалуйста, недостающую сумму я вам довезу чуть позже.
