его выбор. Он сильно ранен, мы не сможем быстро уйти вместе с ним. Да и я не в состоянии больше сдерживать камни и Совет, я не хочу, чтобы они спаслись! Скорее! – Рей взял меня за руку и потащил за собой, а я всё оборачивалась и смотрела на капитана. Ни убегающие солдаты, в последний момент увернувшиеся от камней, ни погибающие члены Совета, ничто и никто не могли меня заставить отвернуться. Я не готова увидеть смерть Франца, Рея или капитана, но готова принять свою. Почему мы не помогли ему? Почему бежим прочь? Надо было попробовать, он должен знать, что мы не бросили его, не предали. Франц первым спрыгнул с помоста, Рей спихнул меня ему в руки и сам спрыгнул следом. Туман. Перед глазами вставал белесый туман, искажающий мир, растворяющий его.
Когда я пришла в себя, мы пробирались сквозь толпу солдат. Они с ужасом смотрели на нас, некоторые отступали в сторону, чтобы пропустить, некоторых приходилось отталкивать. Мы удалились от разрушенного помоста, вместо которого теперь лежала груда камней, будто кусок горы обрушился на него. Я представила людей, раздавленных этими глыбами, пусть они были жестоки и причинили мне много боли, но вместе с ними там лежал и капитан. Я чувствовала, как мои глаза наполняются слезами, вот-вот и они прольются как из переполненной чаши. Рей всё ещё держал меня за руку и вел вперед, эта рука была вся в крови, и он сам весь тоже был испачкан кровью, я увидела это только сейчас. Липкая, грязная рука, спасшая меня и Франца. Мне хотелось вырваться и убежать подальше, не видеть этой крови, не помнить про капитана.
– Рей, как вы сделали это? – Франц спешил за нами, тяжело дыша.
– Переместил из другого мира. Не думал, что получится. Раньше только мелочь выходило перемещать.
– А Совет? Почему они не сбежали? Мне показалось, что они попытались, и ничего не вышло, женщины вообще не могли двинуться с места.
– И это тоже я. Воспользовался их методами против них самих. Помнишь, когда они поместили нас в тюрьму, то сказали, что заблокировали мои перемещения. Так вот я знаю, как это делается. Видел эксперименты и потихоньку, в тайне ото всех, тоже пробовал. Вот и пригодилось.
– Рей, но откуда такая сила?
– Это гены, Франц. Проклятые гены. А сейчас сработали эмоции. Раньше мне не хватило бы сил на такое. Но теперь мне есть за что сражаться, – в его голосе всё ещё слышалась ненависть и злость. Франц догнал Рея и посмотрел ему в лицо.
– Что теперь делать?
– Бежать! Снова бежать, Франсуа. Начнем всё сначала.
8.
После первой волны удивления, толпа очнулась и военные преградили нам путь. Мы стояли, окруженные тысячами солдат. Они ждали от нас чего-то, возможно, боялись. Но кто знает, как они поведут себя в следующую минуту – толпа непредсказуема. Рослый черноволосый солдат, ближе всех стоявший к нам, обратился к Рею.
– Командующий Рей, объясните.
– Я вам всё уже сказал. Совет обманывал нас всех долгие годы. Они не давали росткам нормальной жизни прорваться сквозь белые стены наших домов, они душили их на корню. Я сам был их оружием. Казнил, сажал людей в белый карцер. За что? Просто за контакты в других мирах, за необдуманные поступки, сквозь которые прорывалась человеческая природа. Я устал от такой жизни. Устал играть роль лучшего Палача, стратега. Мне здесь душно и тесно.
– Но вы сбежали, вы бросили нас! Это предательство!
– Он спасал Рину, меня и капитана, – Франц вступил в разговор, – нас хотели казнить. Казнить за то, что Рина вмешалась в бой. Но она не хотела ничего плохого, только остановить войну! В её мире нет бесконечных сражений, там люди живут по-другому, поэтому она была шокирована тем, как живём мы. Не судите её строго.
– Пусть сама говорит, – какой-то голубоглазый мужчина вышел вперед.
– Да, я виновата перед вами. И перед собой, потому что стала причиной гибели Гальера, и… – ком слёз поднялся к горлу, я никак не могла произнести имя капитана, – и Линкока. Но я, правда, не хотела этого, я не знала, что всё повернется вот так. Ваш мир поразил меня до глубины души. И не только войной. У нас тоже случаются войны, – я не знала, что могу сказать в своё оправдание, – но редко, и всегда имеют веские причины. Мы не отгораживаемся от всего мира куполами, мы свободно путешествуем, общаемся, работаем. У нас есть семьи… Конечно, люди в нашем мире тоже разные. Но я знаю точно, что мы с вами внутри похожи. Мы все умеем чувствовать, у нас есть эмоции. И в жизни много всего, ради чего ещё можно жить, кроме войны. Вы не должны умирать! Вы можете выбирать свой путь, а не рисовать один и тот же каждый день! Ваши дети, растущие под присмотром нянек, могут обрести не только друзей и боевых товарищей, но и семью! Родителей. Они могут жить иначе. В вашем мире нет любви, только какой-то суррогат.
– Так вот какими речами вы сбили Рея с пути. Ваш мир другой, так и живите там! А теперь из-за вас наш мир и город будет разрушен, вы лишили нас будущего!
– Нет! Это не правда! – по глазам солдат я поняла, что они не верят мне, так и считают врагом, – посмотрите на меня, ведь я тоже лишилась всего. Всей своей жизни лишилась и не могу даже предположить, что будет со мной в следующую минуту! Разве люди отказываются от всего просто так?!
– Рина, с ними бесполезно говорить. Тот, кто хотел услышать правду, всё давно понял. А остальным придётся погибнуть, – Рей снова раскинул руки и закрыл глаза.
– Стойте! Командующий! – Франц испуганно смотрел на старшего товарища.
– Пусть этот город будет уничтожен мной, чем кем-то ещё. Пусть и я погибну вместе с этим городом, вместе с солдатами, которых каждый день самолично отправлял умирать, – казалось, что всю накопленную обиду, всю злость и горечь своего существования Рей готовился обрушить на это белое пятно среди зеленого поля.
– У вас не хватит сил, вы же знаете это, – Франц умоляющее смотрел на Рея, солдаты опасливо расступились. Никто не решался нападать.
– Рей, остановись, – я тронула его за плечо. – Эти люди, как и я, ни в чем не виноваты. Оставь их. Давай просто уйдем отсюда. Это то, чего мы все хотели с самого начала. Ради капитана. Ради Франца. Пожалуйста.
Рей открыл глаза, опустил руки и посмотрел на
