— Ты покраснела.
— Здесь жарко, — бормочу я и прочищаю горло. — Я не знаю, что еще тебе сказать.
— Скажи «Да, Райк, я помогу тебе в этот единственный раз, раз уж ты помешал Мэтту выбить дерьмо из моего парня».
Мои глаза сузились.
— И как долго ты собираешься напоминать мне об этом?
— Всегда.
Я тяжело вздыхаю, понимая, что все закончится не так, как я хочу.
— Ло может кричать на тебя. Он может обзывать тебя грубыми словами, пока ты не уйдешь.
Райк выпускает еще один короткий смешок.
— Да, думаю, я смогу с ним справиться, — он наклоняет голову. — А ты думаешь, он справится со мной?
— Ты же понимаешь, что это звучит двусмысленно, — выпаливаю я, мои глаза расширились от сожаления. Почему я только что это сказала?!
— И, возможно, у тебя извращенный ум.
Я не могу с этим спорить, но я официально приобрела новый оттенок красного. Чтобы не обращать внимания на свое смущение, я возвращаюсь к обсуждаемому вопросу.
— Тебе запрещено упоминать об алкоголе. Если ты это сделаешь, ты уйдешь.
Он кивает.
— Справедливо.
Может быть, Ло найдет способ отпугнуть Райка. Если кто и может умело выгнать кого-то из нашей квартиры, так это он.
Я прокручиваю календарь в своем телефоне.
— На какой день ты планировал?
Он встает и запихивает мой учебник по биологии в свой рюкзак.
— Прямо сейчас.
Я оглядываюсь.
— Я учусь, Райк.
— Правда. Это то, что ты делала? — он потирает челюсть. — Я могу поклясться, что ты наблюдала за людьми и грызла кончик карандаша.
Я свирепо смотрю на него.
— Ты шпионил за мной?
Он перекидывает рюкзак через плечо.
— Я наблюдал за тобой. Не надо так злиться из-за этого. Мне просто нужно было убедиться, что ты в достаточно хорошем настроении, чтобы выслушать мою просьбу, — он кивает в сторону выхода. — Пойдём?
Я встаю, собираю свои тетради и запихиваю их в рюкзак.
— Я не понимаю, почему мы должны делать это прямо сейчас.
Он придвигает свой стул к столу.
— Потому что, Лили Кэллоуэй, ты похожа на девушку, которая никогда не ответит на мои звонки, — он показывает мне пальцами, чтобы я следовала за ним, как будто я домашняя собачка. — Пойдём.
Я напряженно вдыхаю, молча бросая дротики в лицо Райку Мэдоузу. Его самоуверенная развязность меня раздражает. На самом деле, я бы предпочла, чтобы он меня вообще не трогал. По крайней мере, Ло будет знать, что с ним делать. За это я держусь.
Глава двадцать пятая
.
Мы договорились встретиться в холле «Дрейка», так как мы ехали на двух разных машинах. Когда я вхожу, то не удивляюсь, увидев его, ожидающего у золотых лифтов. Мой учебник по биологии лежит у него под мышкой, и впервые я позволяю себе хорошенько рассмотреть Райка. Без костюма Зеленой стрелы он выглядит немного старше, особенно с заросшей щетиной челюстью и загорелой кожей. Под его белой спортивной футболкой, я уверена, скрываются очень подтянутые и очень сухие мышцы. У него такое лицо, которое может заставить девушек встать на колени, впрочем, как и у Ло.
Я не могу представить себе их противостояние. Лед против Камня. Острота против Твердости. Холод против Жара. Они разные, но почему-то все равно похожи.
Райк нажимает на кнопку, когда видит, что я приближаюсь.
— Ты выглядишь так, будто тебя сейчас вырвет.
— Нет, — бормочу я глупый ответ, благодарная за то, что двери лифта распахиваются и снимают неловкость. Я проскальзываю внутрь и нажимаю на верхний этаж. Когда они закрываются, Райк поворачивается лицом ко мне, располагаясь перед дверями, словно надеясь, что я не выскочу, как только они разойдутся.
— Я солгал, — начинает он.
У меня отвисает челюсть.
— Что...
Это была плохая идея.
— На самом деле я не собираюсь на Комик-Кон...
— Я так и знала! — я должна была прислушаться к своей интуиции. — Убирайся.
Он наклонил голову, нахмурившись на мой нелепый приказ.
— Мы, блять, в лифте. На самом деле... — он нажимает на аварийную остановку, и лифт с грохотом останавливается. Боже мой. Он собирается убить меня! Я бросаюсь к кнопкам, чтобы запустить лифт, но он загораживает мне проход, вытянув руки и слегка оттолкнув меня назад.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Выпусти меня!
— Мне нужно, чтобы ты меня выслушала, — начинает Райк. — Я изучаю журналистику. Я пишу для «The Philadelphia Chronicle». Но у меня нет намерения ехать на Комик-Кон.
— Тогда почему...
— Потому что я хочу помочь твоему парню и мне нужно, чтобы ты меня выслушала, чтобы я мог рассказать остальное.
Мои защитные барьеры начинают расти в десять раз сильнее.
— Нам не нужна твоя помощь! Я могу позаботиться о нем, — я показываю на свою грудь. — Я заботилась о нем всю свою жизнь.
— Да? — глаза Райка яростно сузились. — Сколько раз ты видела, как он теряет сознание? Несколько таблеток аспирина ему не помогут, Лили. У него, блять, проблема.
Мои щеки горят, и я очень внимательно вслушиваюсь в его слова. Больно видеть, как Ло пьет так много. Больно смотреть, как он полагается на один напиток за другим, и я постоянно боюсь того дня, когда его станет слишком много. Но я всегда заглушаю эти опасения плотскими удовольствиями и естественным кайфом. Мой голос смягчается.
— Почему ты так сильно хочешь его исправить?
Райк смотрит на меня с большим сочувствием, на которое он, как я думала, не способен.
— Мой отец — алкоголик, и я не хочу, чтобы Ло стал таким же, как он. Я бы никому этого не пожелал.
Я задаю вопрос, который мучает меня уже некоторое время.
— Откуда ты можешь знать, что Ло алкоголик? Ты его не знаешь. Ты видел его один раз на его двадцать первый день рождения, и он был больше в отключке, чем в сознании.
Райк пожимает плечами.
— Это просто, особенно по тому, как ты завладела его фляжкой. Он был бы очень зол, если бы кто-то тратил его дорогой алкоголь, не так ли?
Так и есть. Я грызу ногти.
— Я не знаю, чего ты хочешь от меня.
Райк наклоняется вперед.
— Позволь мне попытаться помочь ему.
Я качаю головой.
— Ло не позволит тебе.
— Я так и думал, и поэтому я могу начать с того, что побуду с вами, ребята, и узнаю его получше.
Кусочки начинают складываться.
— Комик-Кон. Ты хочешь продолжать лгать, чтобы стать ближе к Ло, чтобы попытаться повлиять на него. Ты хочешь, чтобы я солгала?
Я не уверена, что это сработает. Мы уже впустили Коннора в нашу жизнь — еще один человек может нарушить и без того нарушенное равновесие.
— Да, — говорит Райк. — Я хочу, чтобы ты солгала своему парню, чтобы у него был шанс исправиться. Думаешь, ты сможешь это сделать, Лили? Или ты собираешься быть, блять, эгоисткой и позволить ему продолжать этот разрушительный путь? Однажды он может никогда не проснуться. Однажды его тело может остановиться. И ты будешь вспоминать этот момент и удивляться, почему ты не согласилась на это предложение — почему ты не попыталась сделать что-то еще, чтобы помочь своему парню.
Я отшатнулась, как от удара в живот.
— Я не хочу, чтобы он умер, — пробормотала я.
— Тогда сделай что-нибудь с этим.
Я порывисто киваю, но я еще не понимая, что это означает в долгосрочной перспективе. Что мне придется лгать Ло. Смогу ли я это сделать? Мои брови хмурятся в раздумье. Думаю, смогу. Ло может потерять больше, если я не попытаюсь. Пережить еще один провал, подобный Хэллоуину, кажется все менее вероятным, и мне трудно помочь Ло из-за наших отношений и моего порока. Ни одна вторая сторона никогда раньше не предлагала помощь. И если бы Ло предложили такую же сделку, чтобы помочь мне, принял ли он бы ее?
Я знаю, что принял бы.
Я снова смотрю на Райка.
— Ты мне все еще не нравишься.
— Ты мне тоже не очень нравишься, — признается он и протягивает мне мой учебник по биологии.
