красивой жизни.
— Дай угадаю, а деньги им дает твой папа?
— Да, — кивнул Илья. — Не вижу тут проблемы, это нормально, как мне кажется — помогать родным. Они в свое время меня практически вырастили. Мне, правда, не очень нравится, что дядя Паша льет денежный поток в карман Олега, а тот это все бездумно тратит, но они взрослые люди. Сами разберутся.
— Наверное, — я бы не была в этом так уверена, но это и правда было не мое дело.
Теперь практически все встало на свои места, осталось уточнить еще одну деталь.
— Про работу ты мне тоже, получается, врал, — утвердительно сказала я. — Чтобы не говорить, откуда у тебя деньги.
Илья обжег меня злым взглядом и саркастично приподнял бровь:
— Конечно, врал. Зачем мне работать, правда? Я ведь планирую всю жизнь сидеть на шее отца.
— Э-э-э, — я почувствовала себя глупо. — То есть не врал?
— Как же бесят эти стереотипы, которые ты вбила себе в голову! — прорычал Илья.
Я, наверное, впервые видела его таким взбешенным. — Ты реально думаешь, что бедный — значит, хороший и работящий, а богатый — обязательно скотина и прожигает деньги? Да, блядь, по-разному бывает! По-разному! А ты еще спрашиваешь, почему я тебе сразу не сказал правду!
— Кто бы говорил про стереотипы! — тоже закричала я, вскочив с кресла. — Ты вот почему-то вбил себе в голову, что у тебя так себе внешность, и постоянно думаешь, что я от тебя уйду, потому что я типа красивая, а ты типа нет!
— Ты не типа, а красивая!
— И ты тоже!
— Я тебе вообще про другое!
— А я про это!
— Блин, ты меня вообще слышишь?
— А ты меня?!
Мы орали друг на друга так громко, что даже не сразу обратили внимания на довольно уверенный стук в дверь.
— Что? — крикнул Илья раздраженно.
— Пиццу будете? — бодро поинтересовался за дверью голос его отца.
— Нет! — хором ответили мы.
— А если подумать?
Мы переглянулись.
— Вообще-то я голодная, — шепотом призналась я.
— Будем! — крикнул Илья.
— Ну тогда доругивайтесь быстрее и приходите.
Судя по звуку тяжелых шагов, его отец пошел куда-то вправо. Наверное, там была кухня.
Я медленно выдохнула и опустилась на пол. Желание орать пропало, зато накатила какая-то тоска.
— Мы совсем не понимаем друг друга, — горько сказала я и уткнулась в плечо Ильи, который сел рядом со мной.
— Мне кажется, это нормально для начала, — подумав, сказал он. — Будем пытаться как-то понимать. Кстати, поздравляю с первой ссорой!
Я фыркнула ему в шею, и Илья дернулся со смехом:
— Эй, щекотно!
Он перехватил меня, затащил к себе на колени, поймав в кольцо рук, и я затихла, со всех сторон окруженная его теплом и запахом.
— Я люблю тебя, — тихо признался Илья мне куда-то в макушку. — И ужасно боюсь потерять.
— Я тоже тебя люблю, — дрогнувшим голосом призналась я и неожиданно всхлипнула. — Но мне так не нравится, когда ты что-то от меня скрываешь. Я сразу начинаю думать, что ты мне не доверяешь.
— Я больше не буду, — торжественно пообещал Илья. — Особенно если ты постараешься видеть во мне меня, а не какого-то богатенького мальчика.
— Эл! — Я шмыгнула носом. Черт, вот только слёз сейчас не хватало! — Я увидела в тебе тебя, даже когда знала только твой ник и голос. Мне уже этого хватило, чтобы влюбиться в тебя по уши. А теперь… теперь…
Ну вот. Я все-таки разревелась.
И пришлось идти на кухню с красными опухшими глазами и носом, полным соплей. Зашибись я сейчас красотка, конечно.
Кашнов-старший, конечно, не мог это оставить без внимания.
— Признавайся, что ты сказал девушке такого, что довел ее до слез?
— Сказал, что я твой сын, — откликнулся Илья, наливавший нам чай. — Дину это ужасно расстроило. Она предпочла бы, чтобы я был сыном слесаря.
— Почему это? — искренне заинтересовался он.
— Потому что тогда я был бы бедный и зарабатывал бы себе на жизнь честным трудом.
— Дина, вы очень интересная, — хмыкнул отец Ильи. — Первый раз вижу, чтобы девушка так расстраивались из-за того, что парень оказался богаче, чем она думала. Обычно бывает наоборот.
— Да хватит вам, — пробормотала я и потянулась за пиццей. — Смеетесь тут надо мной вдвоем.
— Никто не смеется, — заверил меня Кашнов-старший. — А вас успокоит, Дина, если я скажу, что Илья уже давно прекрасно содержит себя сам? Его проект отлично работает и развивается.
В его голосе звучала плохо скрываемая гордость за сына.
— Какой проект? — повернулась я к Илье. — Ты не говорил!
— А ты не спрашивала, — смущенно буркнул он. — Это онлайн-сервис по подбору психотерапевта. Называется «Зигмунд». Я его начал делать на втором курсе психфака. Ну и увлекся. Больше, чем психологией. Сначала у нас было пять психологов в команде, а теперь уже двести сорок. Ну и клиенты прибавляются, это достаточно востребованная штука, как оказалось.
Охренеть. Онлайн-сервис. По сути свой бизнес.
Причем его название я точно где-то слышала. Или рекламу видела.
Какой же Илья крутой.
— Но это же очень здорово! — недоверчиво проговорила я. — Ты… ты просто невероятный какой-то! Правда!
— Он у меня молодец, — вдруг сказал Кашнов-старший, и у Ильи мгновенно покраснели щеки. Похоже, такая похвала от отца была редкостью. — Очень умный и способный мальчик.
— И очень красивый! — подхватила я.
— Илья — копия своей мамы, — на полном серьезе кивнул его отец. — А она была самой красивой женщиной на свете.
— Ничего, что я тоже тут стою? — ворчливо поинтересовался Илья, явно пытаясь скрыть смущение. — Вам это не мешает меня обсуждать?
— Нисколько! — отозвалась я с милой улыбкой. — Я сейчас еще твои детские фотки попрошу посмотреть!
— Ну если вам и правда интересно, — приподнялся со стула Кашнов-старший, — то я сейчас принесу…
— Пап, вот только попробуй! — рявкнул Илья. — Я серьезно!
Я, пряча улыбку, откусила кусочек почти остывшей пиццы и вдруг поняла, что чувствую себя тут как дома. Вот здесь, в этом элитном жилом комплексе, в этой гигантской,
