так что подкрепись.
Я взяла на пробу один маленький пирожок. Он оказался сладким — ягоды в меду, с чуть солоноватым тестом, и просто таял на языке. Никогда не пробовала подобного! Интересно, из каких ингридиентов он сделан? Тяжело ли их достать? Рука сама за собой потянулась за вторым, потом и третьим. Только сейчас я поняла, что не ела со вчерашнего вечера, и как голодна была.
— Рыцарь де Лебрево! Не думал, что вы обрадуете нас своим визитом.
Перед Джоном стоял высокий тучный мужчина, в красном камзоле и красной маске. Его нос был кривым, и весь его наряд напоминал переспевший помидор. Джон поприветствовал его кивком, но продолжал молчать. Господина помидора это, кажется, разозлило.
— Вы так успешны в турнире! Многие столичные рыцари не смогли стать вам достойными соперниками. Наверное, потому и распускают про вас эти мерзкие слухи. Которые, конечно же, не могут оказаться правдой.
— Конечно же.
Я, как и добрая половина зала, внимательно следили за этим разговором. Джон не хотел разговаривать с господином помидором, не был заинтересован в слухах, но тот намеков явно не понимал.
— Конечно же. Кто же поверит, что вы самозванец, и лишь прикрываетесь именем де Лебрево, чтобы принять участие в турнире! Это было бы совершенно незаконно! И совершенно скандально. Воспользоваться трагедией семьи в своих собственных целях — ужасное, не подобающее рыцарю дело. Если он, конечно, настоящий рыцарь.
— Мы можем встретиться завтра на ристалище и сразиться. Чтобы понять, кто есть настоящий рыцарь, а кто — самозванец, барон Ринвель.
Помидор побледнел и отступил.
— Не знал, что мое имя вам знакомо. Но откуда мальчику, выросшему в трущобах за пределами двора о нем знать?
— Мальчики в трущобах за пределами двора о вас и рассказали, барон.
Барон быстро попрощался, и, запинаясь в собственных ногах, отступил.
— Что же по поводу поединка? — крикнул Джон ему в спину.
— Откажусь, откажусь, благородный рыцарь, — проблеял барон и затерялся в толпе.
— Вина, Мария? — кивнул он мне, словно и не привлек всеобщее внимание, оскорбив знатного господина. — Оно на удивление сносное.
— Я думала на балах развлекают музыкой и едой. Не знала, что ты тоже стал одним из развлечений, — я подставила бокал, и Джон налил мне ароматного, пахнувшего спелой земляникой, вина.
— Трудно держать себя в руках, видя барона Ринвель. Он способен делать ярче даже самый занудный вечер.
И ты знаешь об этом. Не боишься мести барона. Даже самого умелого война можно победить, даже самый отважный рыцарь вынужден преклонить колено перед властью. Интересно, какие из слов барона — правда?
— Не будем об этом зануде. Не желаете ли потанцевать, моя леди? — Джон протянул мне руку.
— Я не умею.
— Я помогу вам.
Джон улыбнулся, и я улыбнулась в ответ. Когда он был рядом, знал, как поступить, было так легко просто согласиться. Не терзаний выбора, ни мучений от последствий. Когда Джон был рядом, мне казалось, что я и впрямь могу танцевать в королевском зале среди знати.
— Простите, — прежде, чем я успела ответить, нас вновь прервали. На этот раз болезненно худой молодой человек в синем. — Могу я выразить восхищение вашим мастерством, рыцарь де Лебрево?
Джон убрал руку, и виновато мне улыбнулся.
— Моя леди, я вернусь совсем скоро. Наслаждайся музыкой и вином. И не танцуй ни с кем в мое отсутствие.
Джон ушел, а в моих ушах все звучало его «моя леди». Как же страстно хотелось, чтобы эти слова были правдой! Менестрели играли задорную мелодию, и многие молодые пары танцевали, веселясь. В деревне у нас тоже были танцы. Не такие, конечно, куда проще. И я не стеснялась принимать в них участие, с детства веселилась наравне со всеми. Столица то и дело заставляла меня чувствовать себя глупой простушкой. Долго предаваться печальным мыслям мне не пришлось. Другие дамы, яркие, словно птички из ангельских садов, подошли ко мне и чуть поклонились, здороваясь. Я попыталась повторить поклон, но судя по их молчанию, вышло у меня не очень.
— Я леди Дебора, маркиза Туринская. Это мои подруги, леди Анна и леди Марго.
— Я леди Мария, — и я даже не споткнулась на слове леди. Во всяком случае я была леди Джона на сегодняшнем вечере. Остальное же недопонимание отмолю завтра утром в церкви.
— Многие дамы хотели бы сопровождать рыцаря де Лебрево сегодня. Вся эта тайна происхождения, отвага в бою и холодность к бросаемым ему дамам платкам, распалила двор. Все были уверены, что он придет один, и все же вот вы, леди Мария.
Леди замолкли, видимо, чего-то от меня ожидая. Но вопроса не задали, я же понятия не имела, что им отвечать, потому улыбнулась.
— Вы совсем как ваш рыцарь — столь же молчаливы и таинственны, — улыбнулась леди Дебора, но глаза ее оставались холодными. — Откуда вы?
— С юга, — это правда. Малое Подлесье было к югу от столицы. Замаливать слишком большую ложь я не стремилась.
— Мне казалось, я знаю всех с юга. Стоит ли нам пригласить баронессу де Плюсси? Возможно, вы знакомы с ней.
Внутри меня все обмерло. И почему я не подумала, что чета де Плюсси тоже будет здесь?! Нет, Мария, успокойся. Барон и представить не может, что сбежавшая крестьянка может объявиться на королевском балу. Это в Малом Подлесье он хозяин и господин, но тут, посреди сверкающего огнями и драгоценностями зала, он не самый влиятельный дворянин.
— Я знакома с бароном де Плюсси. И предпочла бы не общаться, ни с ним, ни с баронессой, — спокойно ответила я леди Деборе, глядя в глаза.
Леди Дебора была как беладонна — красивая, но ядовитая. Ей хотелось узнать больше о рыцаре де Лебрево, но, к ее сожалению, и мне самой он был не знаком. Я знала только Джона, и понятия не имела, были ли эта два человека одним и тем же.
— Да, — холодно ответила леди Дебора. — Кажется, вы и впрямь знакомы с бароном де Плюсси. Простите наше любопытство, но при дворе давно ничего интересного не происходило, а тут такая тайна. Устоять невозможно.
— Ваше платье так прекрасно! Эта вышивка, птички на ней словно живые! Но почему же на вас нет ни одного украшения? Вы единственная здесь без них, — слова леди Анны были игривы, но в них сквозил тот же холод, что в глазах леди Деборы. Встреть я их в своей деревушке — испугалась бы и заплакала, убежав. Но после путешествия с Джоном и Этьеном, после стольких унижений, нападений и ужаса, что я пережила в руках барона де
