Плюсси, эти дамы были скорее милыми, чем страшными. Словно дети, что пытались поддеть меня, не показавшись при этом грубиянками. Но и правда, почему на мне не было ни одного украшения? Если подумать, ответ был прост.
— Я бедна. И тут только благодаря любезность своего рыцаря, — внутри меня все прошлось восхитительным огнем, стоило назвать Джона своим. — Да и к нему судьба не была благосклонна. Я не могла рядиться, когда мой рыцарь пришел в столь простом одеянии.
Пришлось вновь назвать Джона «мой рыцарь», потому что я не представляла, каким именем он назвался. Что-то подсказывало мне, что не Джон. Ох уж эти мужчины с их тайнами! Жизнь была бы куда проще, доверяй они хоть немного женщинами. Оставалось надеяться, что благородные леди этого не заметят. Сколь угодно я могла отговариваться бедностью и скромностью, но не знать имя своего рыцаря — это просто смешно!
Леди Анна и Леди Марго засмеялись, но леди Дебора остановила их легким движением головы. Вот это да! В деревне стоило кому разойтись с оскорблениями, то остановить драку могло только ведро холодной воды. Правда, дамы из высшего общества совершенно отличались от нас, простых крестьян.
— Бедность не повод для насмешек. Вы, леди, и без камней сияете ярко. А эта корона из незабудок — какое оригинальное украшение! Возможно, оно даже станет модным, появись вы в нем и на следующем балу. Вы ведь придете?
Наверняка нет.
— Пока я молюсь лишь об успехе моего рыцаря, — чью фамилию я так неудачно забыла. Что там было? Де Леруа? Де Леброн? Я взяла бокал вина и отпила, отвлекаясь. Беседа становилась все вымученнее. Дамы явно желали знать о Джоне, но разве я могла рассказать то, чего сама не знала?
К нам подошла еще одна женщина. Маркиза поклонилась ей, куда с большей подобострастностью, чем мне. Я повторила, надеясь, что меня не засмеют и не выгонят. Девушка была прекраснее всех, что я видела ранее. Маска не могла скрыть ее красоту. Пшеничного цвета волосы, глаза в цвет изумрудов, что свисали виноградными гроздьями свисали с ее ушей. Темно-красного цвета платье с золотой вышивкой — все в этой девушке говорило о богатстве и власти. Мне стало совсем не по себе.
— Леди Изабель! Не думала, что вы посетите этот скромный бал. Вы ведь не бывали ни на одном со смерти вашего суженного. Неужто появился кто-то, кто привлек ваше внимание?
Леди посмотрела на Джона.
— Появился.
— Неужто и вас рыцарь де Лебрево очаровал?
— Не следовало ли вам согласиться на предложенный королем брак с бароном Ринвелем, графиня? Вся ваша семья смогла бы вздохнуть с облегчением.
Я не знала, что тут происходит, но даже так могла понять, что сказанное леди Деборой — оскорбление.
— Благодарю вас за беспокойство, — и глазом не моргнула леди Изабель. И кстати, как только они все узнавали друг друга в масках? — Ах, я ведь хотела вина, — леди Изабель наклонилась к столу, совсем рядом со мной. Я стояла, не знаю, куда себя деть. От нее приятно пахло розами, но я могла думать только об острых шипах этих красивых цветов.
— Не мешай ему, — едва слышно прошептала она. — Уйди по-тихому, и я награжу тебя. Ты исчезнешь в любом случае, так выбери мудро, без неподобающей крестьянской девке заносчивости.
Леди взяла чашу с вином, и отошла. Другие дамы, если и видели, что леди Изабель мне что-то говорила, то услышать не могли. Я сама едва слышала ее слова. Откуда графиня могла знать, кто я? Откуда она знала Джона?
— Миледи, вы так прекрасны сегодняшним вечером. Как мог ваш рыцарь оставить такой прекрасный цветок в одиночестве?
Я не сразу поняла, о чем подошедший ко мне мужчина говорил. О саде? Обо мне в саду? Неужто простые и понятные слова в этом зале были запрещены? Он был старше меня, и старше Джона, но маска удачно скрывала его возраст. Я начала уставать от всех этих незнакомых лиц, непрошенного внимания и одиночества. Может, стоило послушать леди Изабель, и просто уйти?
— Вы что, не знаете, как говорить? — раздраженно заметил мужчина и подошел ко мне. Я невольно отступила назад и наткнулась на спиной на кого-то. Не успела я повернуться, как Джон схватил мою руку и приложил к губам, не отрывая взгляда от настойчивого господина.
— Моя леди весьма стеснительна, и не привыкла к подобному славному обществу. Великодушно прошу простить ее.
— Конечно, конечно, — ответил мужчина, остановившись у стола и более не обращая на меня внимания.
— Куда ты пропал? Я ведь никого тут не знаю.
— Прости, но это был разговор, который я не мог отложить. Я готов искупить вину, моя леди. Прошу потанцуй со мной, пока мы оба здесь, оба живы.
Вся игривость Джона ушла. Я ведь ничего не знала о турнирах. Джон едва не умер тогда в лесу. Невообразимо представить, что, не решись я сбежать в тот день, не попробуй спрятаться в чаще с другой стороны дороги, мы бы и не встретились никогда. Как человек, которого я и не знала толком, не знала долго, мог внезапно занять такое огромное место в моих мыслях, в моей душе? Разве не было это самое настоящее колдовство? Разве рыцари не рисковали только честью на турнирах? Это же была не война. Неужели золото и возможность прослыть самым умелым бойцом стоили того, чтоб рискнуть жизнью?
Ради чего Джон на самом деле рисковал?
— Нет. Я не разрешаю тебе даже думать о смерти, — я подала ему руку, и он вывел меня в центр зала, к другим танцующим парам.
Джон взял меня за правую руку, и встал напротив, держа левой. Зазвучала лютня. Легкую и нежную мелодию подхватила флейта и Джон надавил на мою ладонь, заставляя двигаться. Второй рукой он аккуратно поправлял меня, стоило мне чуть сбиться с ритма. На самом деле шаги были не сложные: леди в линии спереди и позади меня повторяли их, и сбиться было почти невозможно. Четыре шага вперед, поклон, поворот, четыре шага в левую сторону, поворот, четыре шага вновь к партнеру, поклон ему, шаг на встречу, так близко, что ваше дыхание смешивается, замираете на мгновенье, и вновь поворот, и четыре шага вперед. Стоило привыкнуть к шагам и перестать путаться, и я вдруг поняла, что танец мне нравится. Легкий, под размеренную изящную музыку, в шикарном платье, рядом с мужчиной, который ловил каждое мое движение.
— У тебя талант, — прошептал Джон мне на ухо, и я дернулась, сбиваясь с ритма. Облизала вмиг
