– Может и не знать, – согласился граф. – А может и знать. Вот поэтому он нужен нам только живой, слышите?
– Так точно, ваше сиятельство. Прикажете собирать людей?
– Прикажу. Только отсюда никого не берите. Возьмите из резерва с восточной стороны, там люди проверенные, они штурмовали дом альбионских лазутчиков в Феттирсборге.
– И уцелела их только половина…
– Да, уцелела половина, зато они взяли барона Вяги, а он под пытками выдал нам всю сеть агентов на побережье.
88
Запоздалые прохожие, спешившие домой по улицам мастерового квартала, пугались и немели, когда редкие полоски света пересекали возникавшие из темноты фигуры в черных одеждах.
Группа за группой они собирались во дворе пустовавшего дома, некогда принадлежавшего городскому судье. Пришедших пересчитывали сержанты и докладывали Соммерсету о количестве прибывающих сил.
Решив подстраховаться больше обычного, капитан приказал стянуть силы не с одного, а с двух тайных резервных гарнизонов.
– Сэр, вернулся Коберт, – доложил писарь.
– Какой Коберт? Ах да, конечно. Давай его сюда.
Соммерсет отошел в угол двора, где находилась прикрытая плащом лампа. Здесь был его временный штаб.
Подошел соглядатай, невзрачный щуплый человечек в курайской шляпе с опущенными полями.
– Ну, что там?
– Расположились в угловом апартаменте, ваше благородие, на втором этаже.
– Что внутри, видел? Все в одном апартаменте?
– Так точно, ваше благородие. Мне с соседней крыши плохо видно было, чего они там делали, но напротив окна маячили трое и чего-то на полу разбирали – должно, багаж.
– Или оружие, – произнес капитан, глядя в темноту.
– Не могу знать, ваше благородие. Потом еще лакей приходил – воду приносил. Должно, мыться собирались. И приказчик, а может, даже хозяин наведывался, улыбался им и даже кланялся.
– Хорошо. Возвращайся и смотри в оба, если выйдут – сразу сюда.
– Понял, ваш благородие.
– Хоппер! – позвал капитан, и к нему выскочил невысокий широкоплечий сержант.
– Я здесь, ваш благородие!
– Возьми пару человек в помощь и выходи на рекогносцировку. Одного отправь на крышу, очень может быть, что придется потолок разбирать.
Хоппер взял двух солдат, и эта троица выскользнула на улицу, а вместо них во дворик стали заходить новые солдаты.
– Сержанты, арбалетчики все здесь?
– Так точно, ваше благородие, двенадцать человек!
– Хорошо. Арбалетчикам подойти ближе.
Стрелки стали выходить из толпы солдат и располагаться перед Соммерсетом полукругом.
– Итак, эти преступники особой важности, поэтому стрелять только в ноги. Если нет хорошей позиции, лучше не стрелять совсем. Понятно?
– Так точно, ваше благородие, – ответил старший.
– На этом все. Выдвигаться будете загодя, впереди всех. Разберитесь пока, кто будет с улицы окна держать, а кто пойдет во двор.
– Разберем, ваше благородие, – пообещал старший.
– Пока все. Сидим и ждем.
И все стали ждать, прислушиваясь к далекому лаю собак, скрипу ставен и шуму редких проезжавших экипажей.
Прошло не менее получаса, пока с улицы донесся негромкий шум – шарканье ног, сопение и приглушенные ругательства.
– Это наши, – сказал капитан. – Помогите им.
Несколько человек выскочили из дворика на улицу и вскоре вернулись, помогая коллегам нести изворачивающегося и брыкающегося приказчика.
Его подтащили к штабному углу, поставили на ноги, и писарь Ларгос направил на лицо пленника свет лампы. Тот замычал и замотал головой, пытаясь сбросить зажимавшую ему рот ладонь, но Ларгос поднес к носу приказчика острие кинжала, и тот замер, зачарованно глядя на игру пламени в полированной стали.
– Ты должен вести себя тихо, это понятно? – спросил капитан.
Пленник кивнул.
– Отлично. Дайте ему дышать.
Ладонь от лица убрали, однако за руки пленника продолжали держать крепко. Бедняга затравленно озирался, не зная, чего ожидать в этой ситуации.
– Знаешь, что это такое? – спросил капитан, показывая приказчику серебряный жетон.
Тот взглянул на бляху, потом на капитана и судорожно сглотнул.
– Да, ваша милость, знаю.
– Тогда расскажи мне, что за постояльцы к вам приехали? Я имею в виду тех, что поселили в однокомнантном апартаменте на втором этаже.
– Я про них ничего не знаю, ваша милость! Я их первый раз вижу!
– Не дергайся. Просто говори, что знаешь.
– Ну… – приказчик пожал плечами. – Главный, видимо, из благородных. Лошадь дорогая, вещей много – два сундука. Слуги хорошо одеты.
– О чем они говорили?
– О чем говорили? – приказчик снова пожал плечами. – О том, чтобы воды подали горячей да два таза. Еще чтобы ужин принесли в апартамент.
– Тебе не показалось странным, что они не спустились в гостиничный фаршет?
– Нет, ваша милость, так многие делают. С дороги уставшие, одеваться неохота, а в апартаменте можно кушать хоть в исподнем, все равно никто не видит.
– Что заказали на ужин?
– Пива и жареной баранины.
– Еще не подавали?
– Нет, ваша милость, не успели. Барашек еще полчаса жариться будет…
Капитан наклонился к своему писарю и тихо спросил:
– Ядовитое сусло у тебя с собой?
– Всегда с собой, – так же тихо ответил тот.
Соммерсет удовлетворенно кивнул. У него появлялась возможность взять человека из Вердена без шума, усыпив его с помощниками сонным зельем.
– Как тебя зовут?
– Джон, ваша милость.
– Вот что, Джон, сейчас ты вернешься в гостиницу с моими людьми.
– Так точно, ваша милость, – кивнул приказчик. Он уже понял, что имеет дело с секретным департаментом короля, то есть представителями законной власти, а стало быть, ему ничто не грозит.
– Ты проводишь их на кухню и будешь выполнять все их указания, а также следить, чтобы повара и другие работники им подчинялись.
– Все исполним, ваша милость! Все непременно исполним!
89
После мытья горячей водой с мылом Галлен почувствовал сильный голод. Прилизанный приказчик обещал баранину через час, и какое-то время уже прошло, но все равно ждать оставалось еще долго, а брюхо подвело от голода так, что терпеть дальше не было мочи.
– Клаус! – позвал Галлен.
Из прихожей выглянули оба слуги.
– Клаус, спустись на кухню и принеси тарелку с сыром и хлебом. Сил уже нет этого жаркого дожидаться!
– Сейчас принесу, ваше благородие, мы вон тоже изнемогли. Климат здесь такой, что ли?
– Точно, климат! – поддержал его Ригард, а когда Клаус вышел из апартамента, продолжил: – Последний раз мне так жрать хотелось в деревне Каркуш, куда мы с Клаусом пришли работу искать. Потом еле ноги унесли оттуда, так нас отблагодарили… Хорошо, хоть хозяйка попалась добрая, все время рыбой кормила – жареной и вареной.
– А почему только рыбой? – спросил Галлен, проверяя замок арбалета.
– Так Каркуш, ваше благородие, на большом озере стоит, и все там только рыбой и питаются.
– А какую работу взять хотели? – поинтересовался Галлен, уложив арбалет на особое место в крышке сундука.
– Мы им подрядились свинью огромную извести. Она у рыбаков рыбу жрала и их самих, если не сбегали.
– Вот так свинья! – удивился Галлен и вдруг замолчал, подняв глаза к потолку. – Ты это слышал?
– Что? – не понял Ригард.
– Этот скрип наверху, как будто кто-то по чердаку ходит…
– Нет, ваше благородие, я ничего такого не слышал.
– Показалось, наверное, – решил Галлен, однако подошел к окну и плотнее задвинул шторы.
Тем временем Клаус спустился на первый этаж и принялся плутать в поисках кухни. Поначалу он понадеялся на свой нюх и двинулся по коридору туда, откуда доносились аппетитные запахи, но, дойдя до поворота, потерялся – там оказалось множество похожих дверей, и за которой находилась кухня, было непонятно.
Клаус хотел вернуться и спросить у приказчика в гостевой зале, но потом решил открывать двери по одной, пока не найдет нужную.
За первой находилась гладильня, вторая была заперта, а третья и оказалась кухней.
Клаус вошел никем не замеченный, по-хозяйски огляделся и, увидев за кипящими кастрюлями людей, направился к ним.
На удивление, все они были одеты совсем неподходяще для кухни, а приказчик, повар и две стряпухи стояли в стороне и с испугом смотрели на пятерых незнакомцев.
– Держи кружку… Вот так… Не тряси, а то пена спадет, и они что-нибудь заподозрят.
– А не помрут, господин писарь?
– Не помрут, здесь верная порция, не раз проверена.
Тут Клауса заметили. Сначала приказчик, а за ним повар и стряпухи. Уже по тому, как они на него посмотрели, Клаус понял, что пришел не вовремя.
– Эй, приказчик! Можешь прямо сейчас отнести им пиво, – сказал человек в черном мундире и с длинными, до плеч, волосами. Он стоял к Клаусу вполоборота и пока его не видел. – А чтобы это не показалось подозрительным, нарежь тарелку сыра и хлеба. По себе знаю, как трудно дождаться, когда принесут жаркое…
