Гарриет умолкла, одарила Дженнифер таким злым взглядом, что у нас обеих мурашки по коже пробежали, затем обернулась и выбежала из комнаты. Я смотрела ей вслед, видела, как захлопнулась дверь, и повернувшись, с удивлением обнаружила, что Дженнифер все еще находится в комнате. Мне показалось, что сцена на этом должна закончиться, если только не предвидится еще что-то. Поэтому я продолжала сидеть в кресле и наблюдала.
Как необычно, что молодая женщина, находившаяся предо мной, умерла так много лет назад! Разве я не слышала шелест ее нижних юбок? Разве я не видела, как сверкнули слезы, катившиеся по ее щекам, и не чувствовала тонкий запах роз, исходивший от нее? Как это возможно, если ее уже давно нет в живых? Пока я смотрела на нее и обдумывала эти вопросы, мне в голову совершенно неожиданно пришла странная мысль и ошеломила меня.
Она касалась моего мимолетного пребывания в обществе Дженнифер и Виктора. Точнее, завершения того эпизода, когда я, поддавшись силе их чувств, безрассудно вслух произнесла имя ее собеседника.
А он тогда обернулся.
Неужели он меня услышал? Я совсем забыла об этом! Да, теперь я вспомнила, что больше не могла сдержаться и громко назвала Виктора по имени. И он тут же обернулся, на его лице отразился испуг.
— Боже мой, неужели это значило?..
Теперь я не сводила глаз с Дженнифер. По непонятной причине время прошлого не истекло. Она задерживалась дольше обычного. Или, может быть, я задержалась. Как бы то ни было, мое путешествие в прошлое длилось дольше, чем я ожидала, и мне уже стало казаться, что это происходит не просто так. Почему я все еще вижу Дженнифер? Есть ли в этом какая-то причина? Она стояла в одиночестве, такая живая, словно рядом была бабушка, и вытирала слезы платком, который достала из рукава своего платья. Видно, мы с ней остались одни в этой комнате, однако нас разделяло время.
Почему же мы тогда оказались вместе?
Мне пришла в голову мысль, которую я сначала отбросила, поскольку она показалась мне нелепой. Но спустя какое-то время, пока я чувствовала запах ее духов, слышала шелест ее юбок, ощущала ее близость, я подумала, а что, если то, чего я ждала и опасалась с самого начала, наконец случится? Заявят о своих правах все чувства, и мы наконец заговорим, а я стану полноправной участницей событий. Разве Виктор не обернулся, когда я произнесла его имя?
Однако Дженнифер меня не видела. Она стояла здесь, всего в нескольких дюймах от меня, вытирала слезы и не подозревала о моем присутствии. Я спросила себя, если заговорить с ней, то не приведет ли это к тому, что мы наконец обнаружим друг друга?
Стоило рискнуть. В худшем случае она могла лишь исчезнуть. А поскольку Гарриет не было и больше ничего не происходило, она бы все равно ушла. Так что стоит рискнуть. Мне следует разомкнуть уста и заговорить с ней. Собрав все свои силы и отогнав страхи, я откашлялась и звучным голосом произнесла:
— Дженнифер.
Глава 13
Наверно, бабушка вошла в комнату совсем тихо. Я проснулась лишь тогда, когда она раздвинула занавески.
— Только посмотри, как льет! — сказала она, кивая на окно.
За окном бушевала гроза. Повернув одеревеневшую голову, я уставилась в потолок.
— Ты так долго спала, — сказала бабушка, передвигаясь по комнате. — Это значит, что сегодня ночью ты хорошо отдохнула.
Бабушка не знала, что я не ложилась всю ночь и заснула только на рассвете.
— Чай будет готов через минуту. Дорогая, ты сегодня утром будешь есть гренки с патокой? Может, у тебя появится аппетит. — Хотя бабушка старалась говорить бодро, я слышала, как устало звучит ее голос. — Твой дедушка всегда любил мазать хлеб патокой. Сегодня я приготовлю тебе вкусную рыбу с гороховым пюре. Из поездки в залив Моркам ничего не получится, куда там в такой дождь.
Я снова посмотрела на сильную грозу за окном, сотрясавшую дом, и думала, сколько нам еще придется сидеть взаперти.
— Бабуля, — сказала я, садясь, и почувствовала, будто в голове у меня перекатывается шар для игры в кегли. — Вчера к дедушке никто не ездил. А как же сегодня?
— Мы не поедем, это уж точно. Может, твой дядя Уильям один съездит к нему. Какой толк, если мы все утонем под таким ливнем, правда? А теперь беги в ванную, будь умницей.
Я взбежала наверх, перескакивая через две ступеньки, быстро умылась, привела себя в порядок и пошла в спальню за сменой одежды. Не прошло и пятнадцати минут, как я спустилась вниз и уже сидела за столом.
— Чувствую, как через окно страшно сквозит, — сказала бабушка, намазывая гренок маслом.
Я наблюдала за ее лицом при свете холодного утра, увидела посиневшие губы и опухшие глаза.
— Бабуля, ты не выспалась?
— Нет, дорогая. От плохой погоды у меня всегда болят суставы. А когда они болят, мне не по себе. Сегодня понадобятся три грелки.
— Почему бы тебе не спать здесь, внизу?
— Боже упаси! Тебе тепло больше нужно, чем мне! К тому же я очень привыкла спать в своей кровати. Так что спасибо. Надену еще один кардиган, возьму еще одну грелку, и мне будет хорошо.
— Бабуля, в твоей спальне, наверно, все равно что в склепе.
— Элси говорит, что весь этот дом как склеп, так что мне все равно, где спать. Но мне нравится здесь жить, и я никому не позволю перевезти себя в одну из тех муниципальных квартир…
Она говорила без умолку. А я подумала: «Ты даже не представляешь, что большего склепа, чем этот дом, не сыскать».
В гости к нам никто не приехал, поскольку лил такой страшный дождь, что даже открыть входную дверь было невозможно. Я посмотрела на улицу из окна верхней спальни и увидела, сколь опасно было бы на машине проехать даже короткое расстояние, и поняла, что мои родственники отложили визит до тех пор, пока не прекратится гроза.
Мы с бабушкой сидели у огня, она вязала, а я делала вид, что читаю книгу. В моей голове роились разные мысли, ни одна из которых не была связана с настоящим.
Ко второй половине дня у бабушки так разболелись ноги, что она не могла встать, чтобы приготовить обед из рыбы с пюре. Вместо этого мы разогрели банку с супом и съели его с бутербродами. Мне этого хватило, поскольку аппетит так и не появился, но я заметила, как расстроилась бабушка из-за того, что не смогла приготовить вкусный обед.
Наконец после того, как мы скромно поели и достаточно насмотрелись на ливень, бабушка сказала:
— Андреа, пожалуй, я сейчас прилягу. Мне больше нельзя здесь сидеть, иначе я так и не смогу подняться по лестнице. Дорогая, принеси мне грелки, когда будет готова вода, хорошо?
— Бабуля, что ты будешь делать весь день?
— Включу радио и почитаю своего Теннисона. После этого мне обычно становится легче. Мне не хочется оставлять тебя, дорогая, но сейчас от меня все равно нет толку. Я благодарю бога, что твоему дедушке тепло и сухо и не надо бояться сквозняков. За ним ухаживают хорошие медсестры. Это меня утешает.
