— Королева не говорила тебе об этом случае?
— Нет. Наверное не хотела меня волновать, — предположила девушка, — Ну почему сейчас?! Почему? Была же надежда. Все могло быть иначе, — сокрушалась она рыдая.
Ноги подкосились и Элизабет осела на каменный пол балкона, прильнув спиной к каменным перилам. Она закрыла лицо ладонями и просто плакала. Все планы и надежды рухнули. Катерина мертва, и от части это ее вина. Если бы она тогда не предложила этот бредовый план с перевоплощением, если бы только она не решилась на это — Катерина была сейчас жива. А что теперь? Теперь ей придется всю жизнь скрываться от королевской стражи, чтобы ее не повесили, вот так жизнь предстоит!
Люцифер обратился уже привычным котом, прыгнул ей на колени и свернулся клубочком. Он искренне сочувствовал хозяйке и чувствовал свою вину перед ней. Ведь это он не смог уберечь королеву, он беспечно уходил в лес гулять пропадая там по несколько часов. Но сейчас извинения, да и в целом слова были лишними и он понимал это. На Элизабет иногда накатывала истерика, а иногда она без видимых эмоций на лице смотрела в одну точку. Так они и просидели около часа не проронив ни слова. Затем ведьма молча пошла в кровать и крепко уснула, а Люцифер посидев на балконе ещё немного вернулся назад, в тот самый домик на холме, в котором сейчас лежало бездыханное тело ни в чем не виновной королевы, и разорванный в клочья убийца.
Накануне вечером.
Катерина готовила на очаге похлёбку мурлыкая себе под нос мелодию с торжества в замке. Настроение было замечательным, не смотря на ужасную ломоту и слабость в теле после откатной трансформации, минувшей ночью. В голове кружились, словно первые снежинки, мысли об исцелении. Новость о Мари конечно шокировала до глубины души и Катерина искренне не понимала чем могла насолить ей настолько сильно. Да она бывала по королевски строгой с ней и Батором, но случалось это настолько редко, что даже одного примера не упомнишь. У Катерины был совсем не тот характер, чтобы грубить людям. Наверное причина для ненависти была, раз все так случилось, но Катерина не винила ее. Элизабет ведь говорила, что Мари и сама не ведает, что творит. Просто черные мыслишки, по незнанию чуть не отправившие Катерину на тот свет. Но все это казалось ей мелочами в сравнении с надеждой на скорейшее излечение. Катерина видела в своих фантазиях помпезное возвращение в замок. Она думала приехать туда вместе с Элизабет, рассказать все Ричарду, и прямо на его глазах выпить зелье отмены. Хотя наверное последнее будет лишним, уж слишком нелицеприятна трансформация. Да и на счёт Мари наверное не стоит говорить, ни то Ричард казнит ее, несмотря на детскую дружбу. Нюансы ещё требовали доработки, но как это обычно и бывает, в голове картинка складывалась безукоризненной, яркой и воодушевляющей.
Катерина зачерпнула деревянной ложкой немного бульона, подула, отпила.
— Хочешь попробовать? — спросила она у Люцифера, который спал перед очагом.
Кот лениво открыл один глаз, перевернулся и снова уснул.
— Ну как хочешь.
Катерина набрала себе немного похлёбки в миску и села за стол. Один недостаток в волшебном подвале ведьмы она все же нашла, там не было возможности долго сохранять мучные изделия. Приходилось ходить за хлебом и булочками в город, но сегодня днём было не то состояние. Благо настроение было замечательным, как и аппетит, так что отсутствие хлеба никак не повлияло ни на одно, ни на другое. Катерина съела похлёбку, представляя момент как берет на руки маленького сына, и они смеются радуясь ее исцелению. Хоть она и знала, что для Ричарда и Вильяма она уже была здорова, но в ее мыслях все именно так и было.
Она убрала с очага котелок с супом и поставила котелок побольше, набрала в него воды и подкинула дров. Тело настолько сильно ныло, что она решила озаботиться горячей ванной. Разумеется ванны у Элизабет в доме не было, зато был деревянный таз средних размеров. Конечно в полный рост не сядешь, придется согнуть ноги, но как альтернатива сойдёт, тем более выбирать не приходилось. Катерина наносила воды с колодца при свете керосиновой лампы, на улице уже стемнело, разбавила ее кипятком из котла и добавила купальное масло, из единственного имеющегося флакона. Все было готово к купанию, кроме одного.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Люцифер, ты не хочешь прогуляться?
Кот недовольно встал, потянулся и смиренно побрел к входной двери. Он уже привык, что новая хозяйка дома выпроваживает его во время купания, но не понимал зачем. Он же вылизывается при ней, и ничего.
Катерина смущалась обнажаться при оборотне, сама не понимала почему. Казалось бы он животное, чего стесняться? Но Люцифер был необыкновенно умным существом, и скорее всего понимал отличия голого человека от одетого.
Люцифер послушно удалился, Катерина сбросив одежду полезла в воду. Согнув ноги удалось втиснуться в таз, пусть было и не слишком удобно, зато вода хорошо расслабляла мышцы.
Пролежала она так около часа, и принялась мыться лишь после того, как едва не уснула, час был поздний. Катерина вытерлась, надела рубашку и взяв ведро стала вычерпывать из тазика воду выливая ее через порог на улицу. Не самое приятное занятие когда валишься с ног, но оставлять на ночь посреди дома целый тазик с водой тоже не лучшая идея, в кухне от влажности уже бегали капли по стёклам. Люцифера на пороге не оказалось, видимо решил не тратить время на пустое ожидание и пошел в лес поохотиться. Любому животному свежепойманная дичь была милее домашних харчей.
Катерина выплеснула последнее ведро, и уже обрадовалась, осталось лишь прибрать на кухне и можно отправляться спать, когда услышала шоркающие звуки. Они доносились из темноты, со стороны дороги и становились все громче и громче. Катерина замерла пристально всматриваясь в темноту. Шорох травы сменился шлепающими шагами, стало ясно, что кто-то идёт прямо к хижине. Катерина крепко стиснула ведро обеими руками, и выставила перед собой как щит.
— Кто здесь? — дрожащим голосом крикнула она в темноту.
— Помнишь меня, ведьма? — донеслось в ответ.
Катерина всмотрелась в черноту, и увидела крупный силуэт человека.
— Кто вы? Что вам нужно?
— Я пришел за возмездием, — сказал человек выходя на тусклый свет керосиновой лампы.
Это был крупный мужчина в грязной, пропахшей навозом одежде, Катерина почувствовала запах даже с пяти шагов. Лицо было знакомо, но она не могла вспомнить откуда. В руке мужчина, что-то держал, но что не рассмотреть, оно пряталось за массивной ногой.
— Я вас не знаю, покиньте мой двор, пока… пока я вас не превратила в жабу!
— И правильно, зачем запоминать тех кому отказала в помощи? Так, старая карга?
— О чем вы гово… — и тут Катерина вспомнила мужчину с ребенком на руках, девочкой, на чьих щеках алел румянец горячки.
— Что? Вспомнила? А вот я и не забывал, никогда не забуду. Мила умерла, моя девочка умерла, — он вдруг начал рыдать вытирая слезы и два тоненьких ручейка соплей рукавом рубахи.
— Мне очень жаль, но я ничем не могла помочь.
— Нет! — закричал бугай так, что даже слюни полетели, — Ты даже не попыталась! Она мучилась, ей было так больно, моей девочке было больно, а я ничего не мог с этим поделать, и что самое ужасное, она даже не пришла в себя перед смертью. Господи, я не могу поверить, что ее нет, — он снова залился слезами, — Я даже не попрощался с ней, не сказал, что люблю…
Катерина распознала ещё один запах, которого не было в их прошлую встречу, стойкий алкогольный перегар. Она понимала, что мужчина представляет опасность, ещё до того как увидела предмет в его руке, но не знала, что делать. Просто растерялась от страха. Как назло под рукой не оказалось Люцифера — молодец, сама спровадила защитника, на кого теперь пенять? Оборотень в два счета спровадил бы незваного гостя, а что она могла противопоставить огромному мужику?
— Послушайте, я не ведьма. Понимаю, прозвучит абсурдно, но я королева Катерина, жена Ричарда. Меня заколдовала ведьма, чтобы помочь избавиться от проклятия. Поэтому я не могла помочь вашей дочери. Мне правда жаль.
