с аквадушем, а от сухих, с песками, отказались вовсе.
В бою это также оказалось полезным, и опасения командира гребня в первую очередь, так и самого Гига во вторую, были напрасны. В разведке иглы могли заходить глубже во вражескую территорию, быть менее заметными при передвижении по местности, особенно если там были ручьи: подразделения шли по воде и их след было найти не очень просто. Результаты операций были настолько хороши, что гребень Ригура был несколько раз награждён за успехи и доблесть. Но когда в штабе узнали, каким методом, разразился скандал огромной силы.
Были как сторонники, так и противники. Результат один – оценка полного психологического состояния всего гребня – от командования до рядового состава. Была созвана чрезвычайная медицинская комиссия во главе с тем самым белым волком. Осматривали и допрашивали всех. В результате выяснилось, что всего один ёж насильно подвергся приучению к воде, это оказался Шипогрив. Все остальные сделали это самостоятельно и по доброй воле. Но Шипогрив высказался прямо:
– Поначалу я был в бешенстве. Но затем я ощутил тёплые прикосновение воды и вспомнил маму. Прикосновения её всегда тёплых лап. И мне стало настолько хорошо, что я успокоился и теперь я наслаждаюсь водой постоянно. Но только в душе! По-другому её я по-прежнему переношу плохо. Хоть и более спокойно. А что касается поступка Гига, что он меня втолкнул в душевой отсек… Знаете? Он спас меня от смерти за одно задание дважды. И я благодарен ему. А то, что в душ толкнул, то меня надо было туда втолкнуть гораздо раньше.
Недельное разбирательство на этом закончилось. Всех вернули на свои места. Приказ о введении водных процедур по всем войскам прокатился громом. Командование приказывало специальным подразделением в обязательном порядке пройти процедуру аквапривыкания для поднятия своего профессионализма и обеспечения дополнительно безопасности войск. В гребень Гига приводили ежей небольшими группами для просмотра процесса принятия водных процедур. Так сказать, чтоб на корочке отложилось.
***
– Докладывайте, – император волков, восседая в своём кресле, принимал доклады от командиров войск.
– Мой император, я осмелюсь доложить, – с дрожью в голосе говорил командор, – у нас провалилось несколько операций в секторе расы ежей.
– Как провал!? Вы же ещё не так давно говорили, что в том секторе мы наращиваем присутствие, и скоро ежи будут покорены, – Дррак привстал.
– Так всё и было, но сейчас они используют неизвестное оружие… – командор поджал хвост.
– Новое оружие?! – император подался вперёд. Командор отступил на два шага назад. – Почему оно нам неизвестно? Что говорят наши шпионы?
– Шпионы докладывают, что знать не знают, о чём идёт речь. Все исследования ежей известны. Но эта покрыта таким грифом секретности, что пока нам до неё не пробиться. Все переговоры в эфире перепроверяют тысячи раз, и в них нет ни малейшего намёка на применение новых средств. Ни в кодах, ни в разговорах.
– Ты явно захотел испортить мне вечер, Зенарр! – император еле сдерживал гнев. – Как это нам неизвестно, что применяет этот народ, который только и знает, как в земле ковыряться. Я хочу знать об этом оружии завтра к обеду! Берите языка, пытайте. Опросите всех, кто сталкивался с новым оружием.
– Это уже всё проделано. Да простит дерзость мой император. У нас есть всего один свидетель. Он единственный ушёл живым, чтобы сообщить нам действие нового оружия.
– Ведите его ко мне немедленно, – рявкнул император.
Командор нажал на кнопку коммутатора, и в приёмный зал ввели под стражей волка. Если бы его увидел Гиг, то он сразу признал бы в нём коричневого волка, который был на Акакоэ. Того самого, что убил Аквара.
Волк шёл, поджав хвост, боясь смотреть на трон. Правая лапа была перевязана грязным бинтом. В шерсти застрял репейник и иголки хвои. Его остановили в пяти метрах от императора.
– Пошли прочь, – рявкнул император Дррак в сторону охраны. Охрана удалилась. – Рассказывай. Всё по порядку.
– Слушаюсь, мой император, – пролепетал Коричневый и начал свой рассказ: – Роту во главе со мной отправили на спецзадание. Задача состояла в охране и обороне станции дальней связи…
***
Кованый сапог вмял цветок глубоко в землю. Коричневый явно скучал, прохаживаясь по периметру. Он проверил караулы и задержался на свежем воздухе, чтобы не возвращаться в душный блиндаж. На ночном небе властвовал огромный спутник планеты, при взгляде на который хотелось затянуть вой. Это чувство нравилось волку, но было крайне запретным, тем более при выполнении секретного задания. С востока дул слабый ветерок, приносящий запахи леса и озера, расположенного в трёхстах метрах от станции. В кустах притаился небольшой туман. Волк глубоко втянул в себя воздух, наслаждаясь свежестью. Рация подала виброзвонок:
– Корр, это наблюдение, есть движение на востоке.
Коричневый быстрым шагом направился в блиндаж. Спустившись по наклонному трапу под землю, он устремился в наблюдательный пункт. Монитор показывал несколько красных точек, обозначающих силы противника.
– Чёр-рт, – прорычал Корр, – я наверх, проверю воздух, дам сигнал, жми тревогу.
Коричневый выбежал из бункера и снова поднялся на поверхность. По пути он раздумывал: «Только же нюхал, ничего не было, даже малейшего подозрения». Поднявшись наверх, он остановился у сетки периметра и втянул воздух. Ничего. Даже намёка на присутствие кого-либо. В этом секторе могут быть только ежи, а запах этих иглозадых он изучил на той планетке, когда пачками грузил их в транспортники. Видимо, сбоит техника.
– Приём, наблюдатель, тревоге отбой, – в морду ударил поток воздуха, волк снова принюхался, – точно говорю, ничего. Отбой. Проверь технику.
– Принял, – ответил наблюдатель и отключился.
Коричневый поднял голову и осмотрел периметр. Запахи ежей отсутствовали. Он отвернулся и зашагал к блиндажу. Вдруг что-то дёрнулось в темноте, затем ещё и ещё. Он развернулся и увидел, как из кустов, покрытых туманом, плотной линией выходят ежи, держа оружие наизготовку к стрельбе. Часовые на постах их не видели, потому что странное поведение командира было интереснее, чем унылый пейзаж за сеткой. Несколько тихих хлопков, и часовые упали на полы вышек. Волк попытался крикнуть, но не смог, горло свело, в пасти пересохло. В правое плечо резко ударило, а через секунду перед мордой расцвёл взрыв. Волка бросило на землю, и кусок оторвавшегося металла накрыл его с головой. Он замер. Несколько ежей прошли совсем рядом. Один прошагал по его укрытию. Вокруг раздавались тихие хлопки выстрелов. Отлежавшись несколько минут, он выглянул из-под листа и на четвереньках пополз в лес. В носу жгло от дыма и пороха. К его счастью, он остался никем не замечен. Добравшись до леса, он встал и, держась за рану в плече,
