Донна затихла и покачала головой.
– Не верю! Ты лжешь.
– Странно, что это прошло мимо тебя.
Я не злорадствовала, просто мне было жаль ее. Я ведь знала Майка, пытаюсь оправиться от отношений с ним и буду работать над этим не один год. Она будет несчастна с ним.
Кирби обошла Донну, задевая ту плечом, и вместе с Лолой они стали собираться, никто из нас троих не хотел больше оставаться здесь. Глаза Донны наполнились слезами.
– Ты могла сказать мне, – прошептала я.
В груди моей появилось такое разочарование. Мне было грустно, но дело вовсе не в Майке. О нем я знала и не могла винить его, ведь наши отношения с самого начала были обречены. Но Донна… Мы ведь дружили, вчетвером мы проводили все свободное время вместе. Изучали город, в котором учились с другой стороны. На каникулах мы объездили всю Калифорнию. Мы вместе радовались и вместе расстраивались. Мы делились многими сокровенными тайнами. Поэтому поступок Донны настолько ощутим для меня. Хоть наши отношения в настоящем и не были прежними, я хранила память о прошлом. А сейчас выясняется, что Донна вела двойную игру.
– И ты бы отступилась? Так просто? – спросила она, стирая слезы со щек.
– Я не могу сказать, что было бы, потому что этого уже не случилось, но я обязательно подумала бы об этом. Потому что так поступают подруги, Донна. Откуда мне было знать, что ты влюблена в него? Я не видела ни одного знака, ни одного намека на это. А что до Майка, мы с ним долго общались, прежде чем стать парой, просто плыли по течению, и если бы ты хоть раз сказал мне, что у тебя к нему чувства, я бы что-нибудь придумала. Тогда, ты была важна для меня, а Майк не был настолько важен.
Она злобно усмехнулась, с ее глаз покатились новые слезы.
– Мне не жаль. И не строй из себя святую. Я ненавижу тебя, – бросила она.
– Всего хорошего, сучка, – Кирби отсалютовала ей и вместе с Лолой они вышли из квартиры. Я накинула куртку и последовала за девчонками.
Мы вышли из подъезда многоквартирного дома, где жила Донна. Я обратила внимание на то, что Лола держала пакет с едой из техасского ресторанчика.
– Лола, – усмехнулась я. – Ты забрала еду?
Она дернула головой.
– А что? Я голодна, и я заплатила за нее. Этой рыбой сырой не наешься!
– Куда дальше? – спросила Кирби, запахивая края своей тонкой и короткой дубленки.
Мне не хотелось снова сидеть в кругу и вспоминать истории из прошлого, впервые за долгое время, мне хотелось зажечь.
– Здесь недалеко есть один неплохой клуб.
Девчонки переглянулись и кивнули.
– Тогда вперед!
Втроем нам пришлось пройти целый квартал. Время уже было позднее, между десятью и одиннадцатью часами. Город был слабо подсвечен, акцент делался на рождественских украшениях, но клуб мы заметили сразу. Огромная голубая неоновая вывеска висела над входом, несколько людей стояли у парадной двери. Холодный воздух щипал мои щеки, по мере приближения слышалась громкая музыка, это немного развеселило меня.
Мы вошли в затемненное помещение, только яркие неоновые лучи, блуждающие по залу, не давали ему погрузиться во тьму. У входа мы сдали свои куртки в гардероб. С собой у меня не было ничего кроме карты и телефона, которые я предварительно убрала в карман черных тонких джинсов. Здесь было совсем не холодно, и я была рада, что перед встречей с подругами решила надеть только тонкую черную майку. Воздух был пропитан запахами алкоголя, табака и духов: мужских и женских.
Лола потащила нас к столику у края стены, чем заслужила неодобрительный взгляд Кирби.
– Куда ты идешь, я думала мы сядем за баром? – спросила она.
– Я хочу есть, – кивнула Лола на крафтовый пакет с едой.
Втроем мы расположились за деревянным высоким столиком с барными стульями, и Лола развернула свой пакет. Она была пьяна и хотела техасской еды, ни Кирби, ни я не собирались вставать у нее на пути.
– Я возьму выпить. Тебе что, Лола?
– Джин-тоник, – отозвалась подруга, набрасываясь на тако. – Боже, как вкусно! Хоть и остыло уже.
Я улыбнулась и встала вслед за Кирби.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Я с тобой, мне тоже не помешает выпить.
– Ты уверенна? – Подруга окатила меня подозрительным взглядом.
– Ага, пошли.
Мы взяли три порции джин-тоника и принесли их за столик. Я сделала глоток напитка и почувствовала, как цитрусовая сладость обжигает горло, но затем наступило тепло.
Дальше я помню эту ночь смутно. Еще порция джин-тоника, пирог с пеканом, танцы с симпатичным парнем, который сидел за соседним столиком, танцы на барной стойке, яркие огни, музыка, светящийся олень и тьма.
Потом я видела сон, как лежу в чужой кровати. На мне лишь футболка и трусики, чья-то теплая рука покоится у меня на животе. Над ухом я слышу тихое размеренное дыхание и… Черт! Что-то продолговатое и твердое упирается в мой зад!
Кажется это вовсе не сон.
Глава 28
Макс
Было одиннадцать. Я давно поужинал, даже сходил потягал железо, принял душ, и уже готов был отойти ко сну, но что-то не давало мне покоя. Вернее кто-то. Вернее отсутствие кого-то.
Утконос.
Находиться с ней в одном помещении было невыносимо.
Она часто работала на своем лэптопе за кухонным столом, пока я делал вид, что смотрю телевизор. Честно говоря, этот телевизор я не смотрел никогда. И просиживать часы на диване тоже не про меня, но какого-то черта я сидел там и сосредоточенно пялился в экран, а потом мой взгляд ускользал к ней.
Она делала ужасно надоедливые вещи. По вечерам она болтала с кем-то по имени Кирби часы напролет. Она удивлялась и смеялась очень громко. Ее пальцы, стучащие по клавиатуре, словно отбивали чечетку в моей голове. А еще она постоянно пела… Перри сама не замечала, как начинала напевать. Очень знакомые мелодии и слова: песни, которые были популярны еще до ее рождения.
Это раздражало меня, а еще раздражало то, что при каждом звуке ее голоса, мои губы сами складывались в улыбку. Каждый раз, когда она вздыхала, мой взор обращался к ней. А когда она облизывала ложку от своей зефирной пасты, я чувствовал, как низ моего живота тяжелеет.
Но я же пообещал не трогать ее. Поэтому мне приходилось держаться от рыжеволосого урагана как можно дальше.
Сейчас, я жалел, что она решила найти свою квартиру. В моей стало тихо. Поэтому заметив в ванной расческу, которую она забыла, я долго раздумывал над тем, позвонить ей или привезти вещь в ее квартиру.
Вспомнив, что она рассказывала о предстоящей встрече с подругами, я отмел вариант с поездкой к ее дому. Оставался вариант со звонком. Однако сомневаюсь, что она ответит, раз встречается с подругами. Но так как на часах уже четверть двенадцатого, то должно быть, она направляется домой.
Я написал ей сообщение о том, что она забыла свою расческу у меня и сел на диван ждать и обдумывать свое странное поведение.
Прошло полчаса, и она не ответила, тогда я написал еще одно сообщение:
Ты в порядке?
Через пять минут она перезвонила мне.
– Привет, эм… твоя расческа… – начал я.
– Сейчас мне не до расчески! – Незнакомый женский голос прозвучал резко, да так, что я невольно зажмурился.
– Кто ты? Где Утконос?
– Утконос? – недоумевала девушка.
Черт.
– Перри Митчелл.
Я заподозрил что-то нехорошее.
Во что Перри вляпалась?
На фоне женского голоса звучала энергичная клубная музыка.
– Да, она здесь, – неуверенно ответила незнакомка.
– Мне нужно поговорить с ней, – настоял я, на ходу вскакивая и собираясь ехать за ней, куда бы ни пришлось.
– Она… В общем она не способна сейчас вести конструктивный диалог, – заворчала девушка. Послышался тяжелый вздох, и два хохочущих голоса на фоне. – Я пыталась поймать такси, но кто знал, что ваш Ньюарк – не Бостон, таксисты тут не выстраиваются в кучу, готовые отвезти вас хоть до чертового Малибу! Ты, по всей видимости, ее новый приятель поэтому…
