Мисс Марпл одобрительно кивнула головой:
— Правильно. Вы очень разумная женщина, моя дорогая. Полиции наверняка самой захочется еще раз все проверить.
— Вы хотите показать полиции эти вещи?
— Нет, не теперь. — Мисс Марпл задумалась. — Будет лучше, если сначала вы отыщете труп. Вы согласны?
— Да, но найду ли? Допустим, ваше предположение правильно. Убийца сбросил труп с поезда, затем сошел в Брэкхемптоне, а через некоторое время, возможно, в тот же самый вечер, пришел на место и увез труп. Но что он делал потом? Он мог увезти его куда угодно.
— Нет, не куда угодно, — ответила мисс Марпл.
— Боюсь, что вы не проанализировали эту историю до логического завершения, моя дорогая мисс Айлесбэроу.
— Зовите меня просто Люси. А почему вы думаете, что он не мог увезти труп в другое место?
— Просто он не стал бы все усложнять понапрасну, когда намного легче и безопаснее убить женщину где-нибудь в укромном месте и уже оттуда везти труп. Вы еще не совсем поняли?
Люси перебила ее:
— Вы считаете, что это заранее продуманное преступление?
— Вначале я так не думала, — сказала мисс Марпл. — Все слишком походило на крупную ссору: мужчина, потеряв над собой контроль, задушил эту женщину. А потом, столкнувшись с проблемой трупа, решил ее в течение нескольких минут. Но уж очень много благоприятных стечений обстоятельств: и женщина убита в припадке ярости, и он видит из окна вагона крутой поворот именно в таком месте, где можно отделаться от трупа, и полная уверенность, что позднее можно вернуться к этому месту и убрать труп. Нет, если бы он выбросил труп здесь случайно, его бы обнаружили давным-давно.
Она замолчала. Люси в упор, неотрывно, смотрела на нее.
— Понимаете, — сказала мисс Марпл, — очень хитроумно придумано — осуществить убийство именно таким образом; значит, оно тщательно продумано и взвешено. Убийство в поезде в какой-то степени заметает следы. Убить ее в доме или гостинице опасней: всегда найдутся люди, которые заметят, когда он входит или выходит из дома. В пригороде могут заметить номер машины. А в поезде едет много пассажиров. В вагоне, где нет коридора, тем более легко это сделать, оставшись один на один с женщиной. Нет, он хорошо знал, каковы будут его последующие действия. Более того, он хорошо знал Рутерфорд-холл. Я имею в виду его географическое местоположение, его изолированность. Рутерфорд-холл представляет собой своеобразный островок, окруженный железной дорогой.
— Действительно, — согласилась Люси. — Рутерфорд-холл — это какой-то осколок прошлого. Шумная и суетливая городская жизнь бурлит вокруг, но совсем не затрагивает его. По утрам приходят только разносчики продуктов, и все.
— Итак, мы должны согласиться, что убийца в тот самый вечер был в Рутерфорд-холле. Было темно, когда он сбросил с поезда труп, и никто не мог найти его раньше следуюшего утра.
— Да, правильно.
— Убийца приехал… но как? На машине? По какой дороге?
Люси задумалась:
— Вдоль фабричной стены идет небольшая тропинка. Очевидно, он пришел оттуда, прошел под железнодорожным мостом на вторую боковую дорогу, ведущую из Рутерфорд-холла. Затем он перелез через забор, прошел внизу возле насыпи, отыскал труп и отнес его в машину.
— И затем, — сказала мисс Марпл, — он должен был увезти его в какое-то место, которое он заранее подготовил. Нет, он заранее все продумал. Я не считаю, что он увез труп из Рутерфорд-холла, а если увез, то совсем недалеко. Можно предположить, что он захоронил его где-нибудь поблизости.
Она вопрошающе взглянула на Люси.
— Может быть, вы и правы, — сказала Люси, — но это не так-то просто сделать.
Мисс Марпл согласилась с ней.
— Он не мог закопать тело в парке, там вскопанная земля сразу бросится в глаза. А есть в поместье участки, где земля была уже вскопана?
— Да, в садике возле кухни. Но это очень близко к домику садовника. И хотя он старый и глухой, все равно там прятать труп рискованно.
— А собака есть?
— Нет.
— В таком случае, может быть, в сарае или во флигеле?
— Конечно, это проще и быстрее… Там много заброшенных старых построек: развалившийся свинарник, конюшни, сараи для хранения упряжи и сбруй, мастерские, к которым никто даже близко не подходит. Или он просто забросил труп в заросли рододендронов или в кусты?
Мисс Марпл кивнула:
— Да, думаю, что это вероятнее всего.
В дверь постучали, и в комнату вошла хмурая Флоренс с подносом в руках.
— Как хорошо, что вас пришли навестить, — сказала она мисс Марпл. — Я испекла лепешки по своему собственному рецепту, вы их когда-то так любили.
— Флоренс всегда печет что-нибудь необыкновенно вкусное к чаю, — сказала мисс Марпл.
Флоренс от такой похвалы вдруг расплылась в улыбке, которой от нее никак нельзя было ожидать, и поспешила выйти из комнаты.
— Надеюсь, дорогая, — сказала мисс Марпл, — за чаем мы больше не будем говорить об убийстве. Уж очень неприятная тема!
Выпив чай, Люси встала:
— Я поеду. Как я уже вам говорила, в Рутерфорд-холле нет человека, которого мы с вами ищем как убийцу. Там живут только старик и женщина средних лет, да еще старый глухой садовник.
— А я и не говорила, что он там живет, — сказала мисс Марпл. — Я лишь имела в виду, что этот человек хорошо знает Рутерфорд-холл. Но вы найдите вначале труп.
— Похоже, вы уверены, что я его найду, — сказала Люси. — Я-то сама настроена не так оптимистично.
— Убеждена, что найдете, моя дорогая Люси. Вы такая энергичная.
— Может быть, в чем-то другом, но опыта поисков трупов у меня нет.
— Единственное, что требуется, — здравый смысл, — сказала мисс Марпл ободряюще.
Люси рассмеялась, мисс Марпл улыбнулась ей в ответ.
На следующий день Люси приступила к систематическим поискам. Она заглянула во флигели, обследовала кусты шиповника у старого свинарника и уже осматривала котельную под оранжереей, когда вдруг услышала сухой кашель. Она обернулась и увидела старого садовника Хилмэна, неодобрительно глядевшего на нее.
— Будьте осторожны, а то можете серьезно пострадать, мисс, — сказал он. — Ступеньки совсем сгнили. Вот вы только что были на чердаке. А половицы там совсем никудышные.
Люси изо всех сил старалась не показать своего замешательства.
— Вам, наверное, показалось, будто я чересчур любопытна, но я просто хотела узнать, нельзя ли как-нибудь использовать эту пристройку, ну, скажем, для разведения грибов, а потом продавать их. Тут все брошено на произвол судьбы.
— Для этого есть хозяин, — сказал старик. — Но он не хочет потратить и пенни. Тут надо иметь двух работников, да еще мальчика, чтобы содержать все в надлежащем порядке. Но он и слышать не хочет. Уж я ли не старался уговорить его купить косилку с моторчиком. Так нет, он хочет, чтобы я всю траву перед домом косил своими руками, вот!
— Но если от этого места можно получить доход?.. Правда, нужно кое-что подремонтировать.
— Да разве от этого получишь доход? Слишком все запущено. А его ничего не волнует. Он думает только об одном — как бы побольше скопить денег. Да еще хорошо знает, что произойдет, когда его уже не станет. Молодые люди все продадут, как можно скорее. Они только и ждут, когда он помрет. Они собираются получить в наследство кругленькую сумму после его смерти, я слышал это.
— Мне кажется, он очень богатый человек, — сказала Люси.
— Все они с причудами, эти Крекенторпы. Старик, отец мистера Крекенторпа, разбогател и построил этот дом. А тверд был, говорят, как скала, и никогда не забывал обид. Но вместе с тем он был человеком широким, не мелочным. Говорят, что в обоих своих сыновьях он разочаровался. Дал им образование и вырастил как джентльменов, Оксфорд и все такое. Но они стали уж очень джентльменами и не захотели заниматься делами. Младший женился на актрисе и погиб пьяный в автомобильной катастрофе. А старшего, который сейчас хозяин, отец никогда особенно не любил, Он много жил за границей, покупал очень много всяких языческих божков и присылал домой. В молодости он не был таким скрягой, это пришло потом. Нет, они никогда не ладили друг с другом, он и отец. Так говорят.
Люси слушала с видимым интересом. Старик стоял, прислонившись к стене, и готовился дальше продолжать свое повествование. Видно, ему куда приятнее было говорить, чем работать.
— Он умер перед войной, этот старый джентльмен. Ну, и характер же! Не дай бог, кто скажет ему дерзкое слово. Век будет помнить. А после его смерти мистер Крекенторп приехал сюда уже насовсем. Он и его сыновья, да. Они уже стали все взрослыми.
— Но как же так?.. А, понимаю, вы говорили о войне четырнадцатого года?
— Да нет. Он умер в 1928 году.
Люси поняла, что он называл 1928 год «перед войной».
