что язык прилип к небу. Тилли сделала глоток, умудрившись капнуть немного на подбородок, и он остановился. Подняв руку, он вытер каплю.
— Не торопись, спешить некуда. Никто из нас никуда сегодня не собирается.
Он снова поднял банку, и на этот раз она жадно глотнула. Тилли ненавидела шипучие напитки, но этот показался ей божественным на вкус, во рту было так сухо. Он опустил банку и поднес к ее губам маленький треугольник сэндвича. Она хотела сказать ему, чтобы он отвалил и засунул свою заботу туда, где не светит солнце, но желудок предал ее, издав громкое рычание.
Тилли не понимала, что происходит, но знала, что ей нужно сохранять силы, если хочет найти способ сбежать отсюда. Если она будет вести себя как герой и объявит голодовку, то к тому времени, когда придумает, что ей делать, чтобы сбежать, это уже не будет иметь значения. Она не пройдет и ста футов и в конце концов рухнет из-за ослабевших ног, не способных выдержать вес ее тела.
Она медленно жевала бутерброд с ветчиной, все время пытаясь рассмотреть окружающую обстановку. Тилли заметила замок на двери без ключа и поняла, что он должен быть у него в кармане. Он продолжал кормить ее, и она чувствовала себя более беспомощной, чем когда-либо в детстве, даже когда ее мама душила ее своей властной заботой. По крайней мере, в глубине души она знала, что мать старается изо всех сил, чтобы позаботиться о ней.
Тилли не дура. Она догадывалась, что этот человек держит ее в плену по каким-то скрытым мотивам, и понимала, что, похоже, все закончится не очень хорошо, если только она не сделает что-нибудь, чтобы остановить это. Пока она не могла придумать, как это сделать, ей нужно вести себя хорошо и делать то, что он ей говорит. Она не знала, насколько он может быть злым или жестоким. Она съела сэндвич и прошептала «спасибо».
Он одобрительно кивнул, по крайней мере, она вежлива. Хит никогда раньше не оставлял ни одного живого существа в живых так долго, так что это стало новым опытом для них обоих — он ожидал, что она рассвирепеет и начнет кричать.
Через несколько минут он наклонился и засунул кляп на место. Тилли поняла теперь, почему их называют кляпами — потому что от этого куска ткани ей хотелось блевать. Она слабо вскрикнула, но удержалась от дальнейшего шума. Комната снова начала плыть, и она поняла, что каким-то образом ему удалось снова накачать ее наркотиками. В темноте она почувствовала, что опускается на пол. Он поймал ее прежде, чем она ударилась головой о холодный бетон, но Тилли этого не заметила, потому что ее мир уже погрузился в безмолвие.
Хит осторожно положил ее на пол, затем, пихнул ногой, чтобы убедиться, что она без сознания, встал и открыл дверь.
В другом конце комнаты виднелся ряд холодильников. Он открыл дверь одного из нижних и выдвинул каталку, прикрепленную к направляющим внутри. Вернувшись в узкую темную комнату, он с трудом поднял девчонку. Перекинув через плечо, он перенес ее к открытому холодильнику и положил на каталку. Захлопнув дверцу, Хит закрыл ее, взял банки и тарелки из темной комнаты. Ему необходимо избавится от улик.
Он уже почти дошел до кухни, когда вспомнил, что не выключил электричество, и побежал обратно, чтобы выдернуть вилку из розетки. Глупо — он мог ее убить. И тут он начал смеяться про себя. Разве не в этом весь смысл?
Глава 21
Уилл долго и крепко обнимал Дебс, прежде чем оставить ее на попечение сестры. Она не могла перестать рыдать и винила во всем себя, а он чувствовал себя паршиво. Если бы только он справился с ситуацией лучше, возможно, ничего этого не случилось бы.
Он сел в машину, но не смог сразу поехать домой, как хотел, понимая, что должен разобраться еще с одним делом.
Прошло много времени с тех пор, как Уилл навещал брата Энни, который жил на ферме в аббатстве Вуд, где все началось.
Уиллу больше не приходилось переживать о том, что он оставляет машину у подножия длинной лесной тропинки, которая вела к дому. Теперь ему не страшны огромные деревянные ворота, из-за которых возникали проблемы с доступом к фермерскому дому и заброшенному особняку в лесу неподалеку, когда Генри Смит убивал молодых женщин и преследовал Энни. Джейк покончил с ними в ту ночь, когда они с Кавом протаранили их на полной скорости, чтобы спасти и его, и Энни.
Уилл вздрогнул. Он пытался подавить воспоминания о той ночи, и чаще всего ему это удавалось, но сегодня они никак не хотели уходить. Возможно, это было связано с наступлением темноты: уже почти полночь, и луна скрылась за облаками, отчего лес за блестящими, новыми автоматическими воротами выглядел зловеще.
Он вышел из машины и нажал номер на клавиатуре, чтобы открыть их. К тому времени, как он развернулся и забрался обратно, они уже почти открылись. Уилл завел машину и поехал к дому, не заботясь о том, чтобы возиться со старой ржавой цепью и многочисленными висячими замками, которые раньше украшали ворота.
Включив фары на полную мощность, он сосредоточился на узкой дороге. Он не смотрел на деревья, просто чтобы избежать встречи с белым туманом. Хотя Уилл лично не встречался с призраком Элис Хитон, Энни знакома с ней. Элис несколько раз приходила на помощь Энни, когда Уилл не мог помочь. Хотя если бы его спросили, верит ли он в призраков, Уилл бы рассмеялся, но из опыта Энни он знал, что они существуют.
Уилл всегда будет в долгу перед Элис и маленькой Софи, которые оказались рядом с ним не так давно, когда его ударила ножом и оставила истекать кровью Меган Роуд в доме
