Внутри было тихо, через узкую щель струился слабый свет. «Всего один подсвечник в три свечи», – подумал Намбиниэль, прильнувший ухом к двери и вслушивающийся в монотонный скрип сточенного гусиного пера. На всякий случай смазав петли специальным раствором, троица осторожно открыла дверь и один за другим бесшумно переступила порог кабинета.
Одинокий подсвечник, действительно в три свечи, если считать свечой еле тлеющий огарок слева, выхватывал из темноты кабинета лишь письменный стол, за которым, низко склонив голову, сидела женщина и что-то писала. Намбиниэль не мог сказать точно, что было белее: ее кудрявые волосы или домашний халат, отороченный по краям и вороту мехом снежного барса; была ли это седина, результат косметического эксперимента или натуральный белый цвет волос, которым одарила незнакомку природа. Находясь у двери, эльфы могли разглядеть лишь тыльные стороны ладоней и тонкие пальцы, умело водившие по бумаге пером. Кожа была молодой, без морщин, но покрытая какими-то странными красными пятнами и разводами, как будто до того, как сесть за стол, женщина рисовала этюд в багровых тонах и по рассеянности, свойственной людям искусства, забыла отмыть руки.
Внезапно заскрипевшая половица под ногой Джер заставила женщину оторвать взгляд от бумаг. Божественно красивое, молодое лицо уродовали точно такие же пятна и разводы, усугубленные вздувшимися волдырями на лбу и мелкой гнойничковой сыпью на правой щеке. Визг или истошный крик «Караул!» не сотряс воздух и не пронзил чувствительные барабанные перепонки эльфов. «Расписанная» болезнью красавица удивилась, но не испугалась, поскольку прекрасно знала всех троих. Намбиниэль тихо рассмеялся, он узнал в незнакомке грозную баронессу Карину Лиор, полномочного агента самого Корвия, с которой ему уже не раз приходилось встречаться как на допросах, так и в более непринужденной обстановке.
– Господин Мансоро, прежде чем начать разговор, позволь спросить, не знаешь ли ты какого-нибудь средства от этого? – Карина вальяжно откинулась на спинку кресла и грациозно обвела рукой изуродованное лицо. – Лазаешь по помойкам да притонам, защищаешь государственные интересы, а в награду лишь заразу подцепишь. Умучилась я, все лекарства перепробовала, не знаю, как с пакостью этой и бороться! Тело зудит, чешусь, как блохастая с… собака…
– Похоже на песчаную лихорадку, – предположил Намбиниэль, усевшись в кресло напротив и подав условный знак соратникам быть начеку. – Хотя я могу и ошибаться. То безобразие, что у тебя на лице, явно побочный эффект каких-то внутренних инфекционных процессов. При твоем образе жизни ничего удивительного…
– Ты на что намекаешь, остроухий плут? – хитро прищурилась Карина, пытаясь парализовать собеседника игривым блеском красивых глаз, единственным доступным ей сейчас оружием.
– На то самое, на то самое… – намекнул Мансоро на привольные нравы, царившие при дворе и среди сотрудников имперской разведки. – Обратись к Убию Мадериусу из Барката или к Виву Монтеро из Северного Катара, они помогут, я уверен.
– К магам?! – презрительно поморщилась баронесса. – К этим приспешникам…
– Тогда иди в церковь и помолись, авось сыпь пройдет да волдыри рассосутся, – дал последний совет Мансоро, не желавший дольше общаться на отвлеченные темы.
– Будем считать, что совет ты мне уже дал, переходим к основной части беседы. – Самоуверенная манера общения и наглая привычка баронессы перехватывать инициативу бесила многих, в том числе и хладнокровного Мансоро, не привыкшего, однако, выставлять свое недовольство напоказ. – Надеюсь, вы сработали чисто, и ваш ночной визит обошелся без жертв?
– У нас разные представления о чистоте, Карина. Я, к примеру, не люблю оставлять врагов у себя за спиной. – Намбиниэль замолчал и кивнул соратникам, чтобы те не стояли без дела и, пока он мило беседует, осмотрели другие комнаты этажа.
– Вот как, – известие о гибели стражи не очень опечалило Карину, – тогда позволь узнать зачем? Зачем ты появился в Торалисе и нанес этот визит? Счеты с Фонжеро, так отправляйся в поместье. В городе маркиза не будет еще пару-другую недель.
– А кто же в конторе остался? – На лице Мансоро появилось выражение притворного удивления. – Кому же доверил наш благодушный старичок пытки и допросы, кому позволил разбираться в кипах доносов и арестовывать невинных горожан? Неужели вам, сударыня? Как это было с его стороны жестоко, взваливать тяготы суровой службы на ваши хрупкие плечи!
Мансоро сочувственно покачал головой и издевательски улыбнулся. Он уже догадался, что в свете последних событий в городе полковник был временно отстранен от дел и сослан в поместье. Хитрец Корвий никогда не давал особых полномочий просто так, даже самым преданным из своих людей. Дело было серьезным. Ищейки из имперской разведки что-то пронюхали. Оставалось лишь узнать, насколько Карина в курсе его планов и где сейчас находится манускрипт: в Библиотеке, на пути в Баркат, в дорожном сундуке Лиор или где-то еще?
– Но он же не знал, что один из известнейших командиров Джабона, сам неуловимый Намбиниэль Мансоро, почтит Самборию своим присутствием, – ловко ушла от ответа Лиор, догадавшаяся о замысле эльфа. – А вообще-то у меня много дел, так что выкладывай, что нужно, и проваливай!
– Хочу знать, что в городе происходит. Солдатики бегают, суетятся, народ на въезде осматривают, кого-то или что-то ищут…
– А-а-а-а, вот ты зачем пожаловал, и как я сразу не догадалась, что и ты причастен к нападению на Библиотеку! – усмехнулась Лиор и хотела встать с кресла, но Мансоро жестом приказал ей не двигаться.
В кабинете снова появились Карвабиэль и Джер, Карине пришлось подчиниться, поскольку шансов на побег не было.
– Не могу понять, на что ты рассчитываешь? Неужели думаешь, что, испугавшись твоих конопатых костоломов, – Лиор презрительно покосилась на Карвабиэля, – я поделюсь с тобой секретной информацией?
– Они ведь не только пугать могут…
– Через час начнет светать, шли бы вы, господа, подобру-поздорову, пока еще есть шанс выбраться из города, – уверенно заявила Лиор и, не стесняясь присутствия мужчин, почесала зудевшую подмышку. – Говорить я начну только под пытками, да и то не сразу. Развязать мне язык за час все равно не сможете, а убивать меня смысла нет, так что не трать попусту времени, Мансоро, поищи себе другого «говоруна»!
Эльфы задумчиво переглянулись. В словах баронессы была доля истины: времени у них оставалось действительно не так уж и много. Как и все остальные красивые женщины, Карина Лиор была забывчива и не удосужилась упомянуть, что через четверть часа будет произведена смена караула. Заступившие на вахту солдаты обнаружат трупы и поднимут тревогу. Заговорщикам нужно было уходить, тем более что допрос можно было продолжить и в другом, более подходящем месте.
– Ты меня убедила, с нами пойдешь, – произнес Намбиниэль, достав из-за широкого пояса и небрежно бросив на стол тряпичный кляп и короткую веревку.
– Ты хоть понимаешь, что творишь?! – спросила Карина и, не дождавшись ответа, вскочила с кресла и бросилась к камину, в стене возле которого находился потайной ход.
Нажать на рычаг баронесса успела, а вот скрыться – нет. Настигнувший ее в два прыжка Карвабиэль заломил холеные руки за спину, а подоспевшая Джер с силой впихнула в рот кляп и быстрым движением стянула кисти веревкой. Тем временем, совершенно не обращая внимания на шумную возню в дальнем углу кабинета, Намбиниэль просматривал раскиданные по столу предписания и отчеты. Из них он узнал, что «Деминоторес» похитил бертокский шпион и что в деле кроме имперской разведки и прихвостней бертокской Короны появился еще один фигурант, герцог Лоранто. Его люди пытались перехватить манускрипт, но потерпели неудачу.
– Что это еще такое: эльфийские народные игрища или ритуал посвящения в тайные агенты Джабона? – вдруг раздался за спиной Мансоро приятный мужской баритон.
В дверях стоял рослый мужчина с двуручным мечом на плече. Намбиниэль не сразу признал в обтянутом кожей гиганте того деревенского старичка, которого он встретил при въезде в город. Карвабиэль не соврал и ничуть не преувеличил разительные перемены, произошедшие с незнакомцем: он подрос, заметно окреп в плечах и сбросил несколько десятков годков. Отставной лейтенант имперской береговой охраны стоял неподвижно, наверное, выжидая, когда эльфы испугаются его грозного вида и, бросив пленницу, убегут. Однако противники оказались не из робкого десятка. Три метательных ножа почти одновременно разорвали зловещую тишину пронзительным свистом и устремились в грудь застывшей на месте мишени. В опасной жизни Мансоро бывали случаи, когда враг уклонялся от брошенного ножа, но у седеющего воина с залихватски закрученными усами не было настроения прыгать по комнате и совершать сложные акробатические пируэты. На удивление легким и непринужденным круговым движением тяжелого двуручного меча он отбил летевшие в него ножи и, как прежде, застыл, встал неподвижно, преграждая выход из кабинета.
