Лили склонилась ко мне, поцеловала и спросила:
– Что беспокоит тебя, Лео? Только честно?
Я замялся, но отмалчиваться не стал, прочистил горло и буквально выдавил из себя:
– Ночью я был несколько неосторожен…
– Как так? – не поняла Лили.
– Ну, понимаешь…
Но ничего объяснять не пришлось, в бесцветно-светлых глазах девушки замелькали чертики.
– Несколько неосторожен? – с улыбкой повторила Лилиана и рассмеялась, враз позабыв обо всех своих страхах. – Лео! Ты был крайне неосторожен этой ночью, причем несколько раз кряду!
Я почувствовал, что заливаюсь краской.
– И что нам теперь делать? – спросил я, взяв себя в руки.
– Ничего, – поцеловала меня Лили. – Нам – ничего. Я большая девочка и сама обо всем позабочусь.
– У женщин – свои секреты? – пробурчал я, маскируя смущение.
– Именно, – подтвердила она и попыталась встать, но я обнял ее за талию и удержал на месте.
– Перестань, Лео! – возмутилась Лилиана. – Ты ведь не хочешь, чтобы нас застукал мой папа?
Я и в самом деле этого не хотел, поэтому отпустил Лили, откинул простыню и начал одеваться. Но теперь уже она сама стала меня отвлекать: острый ноготок заскользил по спине, повторяя силуэт пустого креста.
– Никогда ничего подобного не видела, – прошептала девушка.
– Должен же я хоть чем-то удивлять.
– Поверь, у тебя хватает достоинств и без татуировок.
Лили осторожно куснула меня за мочку уха, обняла и провела левой рукой по моей груди.
– Откуда это? – спросила она, осторожно прикасаясь к старым шрамам напротив сердца: одному – хирургически выверенному и второму – неровному и бугристому.
По спине у меня побежал холодок, но я сохранил присутствие духа и улыбнулся.
– Дела давно минувших дней.
Потом попытался обнять Лилиану, но та быстро отстранилась и отправилась за ширму одеваться. Я привел себя в порядок первым и сходил в буфет за чаем. А потом мы сидели за раскладным столиком у окна и любовались горными пейзажами. Обрывами и крутыми склонами, расцвеченными лучами восходящего солнца. Причудливыми скалами и горными ручьями. Ярчайшей синевой неба и зеленью лесов. А я – еще и своей спутницей.
На сердце было неспокойно.
Когда поезд прогрохотал по мосту и вкатился в тоннель, я закрыл окно, чтобы не напустить в вагон дыма, и подступил к Лилиане. Она попятилась и сразу уперлась спиной в стенку.
– Лео! – одернула она меня. – Будь паинькой!
Но я приставать с поцелуями не стал и вместо этого напомнил о своем предложении.
– Едем в Новый Свет!
– Лео! – помрачнела Лили, шмыгнула носом и попросила: – Давай больше не будем об этом!
– Но…
Договорить мне не дали. Поцелуй заставил замолчать на полуслове, а потом и вовсе стало не до разговоров. В итоге на вокзал мы прибыли несколько более растрепанными, нежели дозволяли правила приличия, поэтому вместо выяснения отношения принялись поспешно приводить себя в порядок. Послышался протяжный гудок, вагон качнуло, поезд замедлил бег и вскоре остановился у перрона.
Лили поправила мой шейный платок и позвала:
– Идем, багаж нам вынесут.
Я вздохнул и поплелся вслед за нею на выход. Кондуктор уже распахнул дверь, и Лили беспечно шагнула на перрон, а я замер на месте.
Порты западного побережья, путешествие в Новый Свет, жизнь без забот и хлопот… – все это вихрем промелькнуло в моей голове и удержало в вагоне. Сходить с поезда в курортном городке было неразумно и слишком опасно. Правильно было остаться в вагоне и продолжить путь на запад.
Так бы и поступил, если б не эта чертова ответственность. Всю жизнь я заботился исключительно о собственной персоне, и было дьявольски непривычно осознавать, сколь сильно успел привязаться к своей новой знакомой.
Я стиснул зубы и с кривой улыбкой шагнул из вагона на платформу.
Не сбежал – ну что ж, придется становиться охотником и бить первым. Благо к этому мне не привыкать…
Лилиана уже отыскала дожидавшегося ее на перроне отца и со смехом поведала ему, что успела обойти все магазины, а жара в столице просто невыносима. Маркиз недоверчиво хмыкал, но когда носильщики принялись выгружать из вагона картонные коробки и бумажные пакеты с многочисленными покупками дочери, отмяк и успокоился.
Я подошел поздороваться, заодно достал бумажник.
– Благодарю, что ссудили деньгами, Джордж, – отсчитал я разницу между билетами первого и второго классов.
Маркиз строго глянул в ответ, но при Лилиане ничего говорить не стал и принял банкноты.
– Обновили гардероб? – окинул он меня внимательным взглядом после этого.
– Как видите, – улыбнулся я. – А теперь извините, у меня дела…
Лили изогнула бровь.
– И какие могут быть дела в столь раннее время?
– Неотложные.
– Лев, надеюсь, вы не откажетесь позавтракать с нами? – поддержал маркиз дочь. – Вас отвезут обратно в город, можете не сомневаться.
Я обдумал это предложение и кивнул.
– Как скажете, Джордж.
Носильщики погрузили багаж на тележку, и мы отправились к дожидавшейся нас на привокзальной площади коляске. По пути я забежал в газетный киоск, купил свежий номер «Атлантического телеграфа», блокнот, карандаш и брошюру с расписанием поездов.
– Как вам поездка, Лев? – вежливо поинтересовался маркиз, когда кучер закрепил коробки и чемоданы, уселся на козлы и взмахом вожжей заставил тронуться лошадей с места.
– Поездка выдалась насыщенная, – ответил я, ничуть не покривив при этом душой. – Очень, очень много встреч.
– Погода и в самом деле была столь ужасна?
– Папа! – укорила отца Лилиана.
– Доченька, – улыбнулся маркиз, – разговоры о погоде – непременная часть любой светской беседы.
Я противоречить Лили в любом случае не собирался и со спокойным сердцем подтвердил ее слова.
– Погода была просто ужасная. Сначала изнывали от жары, а когда поехали на вокзал, нас чуть не смыл ливень. Сильнейшая гроза, давно таких не было.
– Поразительно! Здесь вторую неделю ни капли…
Коляске в город заезжать не потребовалось, почти сразу она вывернула на узкую дорогу, петлявшую меж лесистых склонов крутых холмов, и уже минут через десять подъехала к имению семейства Монтегю. Сторож распахнул ворота, и мы покатили по тенистой аллее через не слишком ухоженный, но от этого ничуть не менее живописный парк.
Когда экипаж остановился у парадного крыльца особняка, слуги начали носить чемоданы, коробки и пакеты в дом, а Лилиана убежала переодеваться и приводить себя в порядок после дороги. Маркиз предложил выпить кофе, я отказываться не стал.
