На первый взгляд, не было никакой системы в этом кружении потных красных физиономий, в этом безумном размахивании руками и дружном, подобном работе поршня, дрыганье ногами, под которыми содрогался дощатый пол. Но постепенно сквозь хаос начинало проступать какое-то подобие порядка. Потомки группировались по восемь, как электроны в атоме кислорода. Они составляли то круги, то квадраты, и то и дело очередной эксгибиционист выкатывался вприсядку в центр своего кружка, чтобы без малейшего смущения исполнить соло.
Я не перил споим глазам. Происходящее выглядело таким контрастом на фоне всех лишений! А возможно мое удивление объяснялось тем, что я оказался в роли опоздавшего гостя в пьяной компании. Короче — за несколько часов поселок как подменили. С облегчением я заметил неподалеку Джейн Суиндон и протиснулся к ней, таща за собой Сюзанну.
— Разве война окончилась? — спросил я. Мне пришлось кричать.
Она улыбнулась.
— Где вы были? Или мне не следует спрашивать? Вот, выпейте.
— Потом. Послушай, Джейн, каких условий добился поселок? Тут выплыло одно обстоятельство, которое может все изменить.
Она вцепилась в свой стакан, как пьяница по время ссоры.
— А черт их знает! Нормальных, наверно. — Ее рассмешило выражение моего лица. — Ладно тебе, Кев. Плюнь на проблемы, развлекайся.
Рядом стоял Марк. Я схватил его за локоть. Он удивленно оглянулся, потом улыбнулся.
— Веселишься?
— Как вы договорились с Организацией?
— Господи, да не знаю я. Неужели это сейчас так важно?
— Ради Бога, Марк, ты же в Комитете поселка. Наверняка вы отдали что-то в обмен на угощение.
Еда лежала повсюду; стол у моего локтя был завален закусками и салатами. Рядом в чаше для пунша розовела жидкость — судя по оказанному действию, намного крепче обычного пойла на подобных сборищах.
— У Комитета нынче не так уж много власти, — заметил Марк.
С потолка поплыла вниз туча воздушных шаров. Творилось что-то непонятное; я обнаружил, что стискиваю руку Сюзанны в поисках моральной поддержки. Марк махал рукой и улыбался какой-то девице на другом конце зала. Вокруг послышались хлопки — люди подпрыгивали и наперебой уничтожали воздушные шары, не давая обреченным красавцам даже опуститься.
— Слушай, по-моему, нам надо поговорить, — сказал я, пытаясь нарушить беззаботное настроение, охватившее даже Марка.
— Что, прямо сейчас? — спросил он.
Кое-как нам удалось вытащить на улицу Суиндонов, а для ровного счета и миссис Эрншоу. Старушка запыхалась от танцев. Когда все безумство, взрывы смеха и пальба лопающихся воздушных шаров остались за дверью, стало легче. Вскоре мы сидели в гостиной у Марка, и Джейн разливала напитки. Ее румянец не прошел; она продолжала улыбаться, как будто мыслями еще оставалась в «Клубе».
На столе громоздилась суиндоновская доля добычи: бутылки, консервы, пакеты, мука, соль, сахар.
— Я не пью, — твердо заявил я в ответ на вопросительный взгляд Джейн.
Одному Богу и Сюзанне известно, чего мне стоило это заявление.
— Черт возьми, да что с тобой случилось? — осведомился Марк, беря скотч.
— Я хочу знать, и немедленно, почему мы капитулировали?
Марк нахмурился.
— Кев, я не понимаю. Мы же все время были против этой бредовой независимости — ты, я, Сюзанна, Джейн, Морт Баркер, еще несколько человек. Мы понимаем, что Риверсайд не может существовать сам по себе, и признаем, что не в наших интересах ссориться с Организацией. Из-за чего же ты кипятишься?
— Марк, ради Бога, ты можешь просто ответить на мой вопрос?
— Или ты до сих пор обижаешься за свой катамаран?
Я уже прикидывал, не приведет ли Марка в чувство удар по носу, когда вмешалась миссис Эрншоу.
— Насколько мне известно, переговоров не было, — объявила она. — Просто привезли продукты, и мы их поделили. Вот и все. Никто нас не продавал, мистер Монкриф.
Я заметил какое-то движение на улице и подошел к окну.
— Тогда почему наши заложники садятся в грузовик? — спросил я в ярости. — Они уезжают!
Марк встал рядом со мной.
— Это к лучшему, — проговорил он, пока мы смотрели, как члены оперативной группы Алтеи Гант закрывают дверцы грузовика. Зашипел воздух, грузовик в облаке бурой пыли тяжело поднялся над дорогой и заскользил вниз по склону к набережной, потом по мосту и прямиком в Премьер-сити…
— Выходит, мы больше не держим Организацию за горло? — спросил я.
— Можно подумать, что раньше держали! — резонно возразил Марк. — От заложников были только хлопоты, вдобавок они поедали наши продукты. Черт, Организация никогда не выказывала ни малейшей склонности начать из-за них переговоры. Хватит об этом, Кев.
— У меня замечательная мысль, — вдруг заявила Джейн. — Давайте вернемся на вечеринку.
Грузовик исчез, пыль рассеялась.
На улице показалась длинная фигура. Высокая угловатая женщина мерным шагом взбиралась на гору. Алтея Гант! Она не уехала с остальными. Я поглядел на нее с удивлением, потом повернулся лицом к комнате.
Они выжидательно смотрели на меня. Они нисколько не сердились, разве что Джейн. В конце концов, это были мои друзья; они знали меня и знали, что на меня иногда находит. Они меня жалели. У Кева опять плохое настроение, но вообще-то он хороший парень. Посидим с ним, а потом вернемся на танцы.
Мне ужасно хотелось взять их за шиворот и как следует встряхнуть.
— Мы с Сюзанной сейчас были у блэкстоуновской фермы, — начал я спокойным голосом. — Там поставили лазерные заграждения. И знаете почему?
— Наверно, туда Забирались мохнатики и дикие аркоровы, — предположил Марк.
Его спокойный равнодушный тон взбесил меня.
— Да не поэтому, идиот! — завопил я. — А потому, что там выращивают корень иммунола, и об этом никто не должен знать!
Миссис Эрншоу улыбнулась.
— Они не стали бы это скрывать. После всех ужасов Передающего Эффекта люди только обрадовались бы, узнав, что Организация создает запасы для следующего раза. Вполне разумная политика.
Я беспомощно посмотрел на Сюзанну. Она встала и подошла ко мне. Остальные немедленно принялись обсуждать Вернона Трейла и его планы культурного возрождения.
Сюзанна прижалась ко мне грудью, и я тут же посреди повального безумства пожелал ее. Она поднялась на цыпочки, и я почувствовал на своем лице теплое дыхание.
— Милый, их всех накачали наркотиком, — прошептала она.
И тут до меня дошло. Я удивился, почему не понял этого раньше. Празднество в «Клубе», массовая эйфория, безразличие людей, всегда очень живо реагировавших на происходящее, — классические симптомы большой дозы «Иммунола».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
