Стрелок позволил себе слабую ухмылку, которая расползлась в широкую улыбку, едва опять отворилась дверь и в вестибюль вошел Майкл Хоган. Невысокий ирландец тщательно закрыл за собой дверь и улыбнулся Шарпу.
– Вполне пристойный исход, как я и ожидал. Ну, Ричард, как поживаете?
Не скрывая радости, они пожали друг другу руки. Шарп лишний раз убедился, что судьба балует Хогана. Инженер попал в штаб Веллингтона и стал быстро расти в чинах. Он говорил на португальском и испанском и вдобавок отличался редким здравомыслием. При виде его элегантного нового мундира у Шарпа брови полезли на лоб.
– И что же вы тут делаете?
– Да так, то да се. – Хоган ухмыльнулся, помолчал и вдруг оглушительно чихнул.
– Христос и святой Патрик! Проклятый «ирландский мерзавец».
На лице Шарпа отразилась недоумение, и Хоган показал табакерку.
– Тут днем с огнем не сыщешь шотландского «рэппи», вот и приходится нюхать «ирландский мерзавец». Точно картечью по ноздрям, ей-богу!
– Бросайте.
Хоган рассмеялся.
– Пробовал – не выходит. – Глаза ирландца увлажнились, его снова подмывало чихнуть. – Боже правый!
– Так чем вы занимаетесь?
Хоган стер со щеки слезу.
– Не скажу, что очень уж многим, Ричард. Выясняю кое-что – ну, насчет врага. И карты черчу. Мы это называем разведкой, но едва ли это словечко тут годится. Просто кое-что вынюхиваем про наших приятелей. Еще у меня кое-какие дела в Лиссабоне. – Он с неодобрительном видом махнул рукой. – Но об этом не стоит.
Лиссабон. Там Жозефина. Хогану это пришло в голову одновременно с Шарпом; маленький ирландец улыбнулся и ответил на невысказанный вопрос:
– Да, у нее все хорошо.
Жозефина. Та, которую Шарп так недолго любил. Та, ради которой он убивал. Та, которая бросила его, предпочтя кавалерийского офицера. Шарп все еще вспоминал немногие ночи, проведенные с ней. Но сейчас не время для таких воспоминаний. Он выбросил их из головы, а из сердца – ревность к капитану Клоду Харди, и переменил тему:
– Так что же это за диво, которое я должен принести генералу?
Хоган откинулся на спинку кресла.
– «Nervos belli, pecuniam infinitam».
– Вы же знаете, я по-испански не понимаю.
Хоган вежливо улыбнулся.
– Латынь, Ричард, латынь. В вашем образовании постыдные прорехи. Это слова Цицерона: «Сила войны – громадные деньги».
– Деньги?
– Если точнее, золото. Ведра золота. Чертовски огромные суммы, дорогой Ричард. И они нам нужны. Не просто нужны, а до зарезу. Без них… – Он не закончил фразу, лишь пожал плечами.
– Вы шутите!
Хоган аккуратно зажег новую свечу – за окнами быстро смеркалось – и спокойно ответил:
– Хотел бы. У нас деньги на исходе. Можете не верить, но это так. В этом году военный бюджет – восемьдесят пять миллионов фунтов. Представляете? И он уже исчерпан.
– Исчерпан?
Хоган опять пожал плечами.
– Проклятые англичане, новое правительство в Лондоне требует отчета. Мы оплачиваем все расходы португальцев, вооружаем половину испанского народа, и теперь нам нужны деньги. – Он подчеркнул слово «нам». – Пожалуй, можно назвать это камнем преткновения. Нам очень скоро понадобится большая сумма. В самые ближайшие дни. Мы бы могли выжать их из Лондона месяца за два, но они нужны сейчас.
– А если их не будет?
– Если их не будет, Ричард, то французы войдут в Лиссабон, и тогда даже все золото мира нас не спасет. – Майор улыбнулся. – Так что ступайте и добудьте денег.
– Добыть денег. – Шарп улыбнулся, глядя на ирландца. – Как? Украсть?
– Лучше скажем – занять. – Инженер говорил вполне серьезно.
Шарп промолчал, и Хоган вздохнул, снова откидываясь на спинку кресла.
– Сложность, Ричард, в том, что золото, так сказать, принадлежит испанскому правительству.
– Что значит – так сказать?
Хоган пожал плечами.
– А кто знает, где сейчас испанское правительство? В Мадриде с французами? Или в Кадисе?
– А где золото? В Париже?
Хоган вымученно улыбнулся.
– Ну, не так далеко. В двух днях пути. – На его лице появилась строгость, в голосе – назидательность. – Сегодня в ночь выступаете на Альмейду. Переправу через Коа держит Шестидесятый, там вас ждут. В Альмейде найдете майора Керси. Дальше – под его началом. Мы рассчитываем, что вы управитесь за неделю. Если понадобится помощь, то это все, что мы можем вам дать.
Майор придвинул к Шарпу по столу лист бумаги.
«Капитан Шарп действует по моему прямому приказу. Всем офицерам союзных армий надлежит оказывать капитану Шарпу содействие».
Подписано было просто: «Веллингтон».
– Тут ни слова про золото. – Шарп надеялся, что встреча с Хоганом прольет свет на его миссию, но загадок только прибавилось.
– Мы не сочли разумным сообщать каждому встречному-поперечному про гору золота, которая плачет по хозяину. Ни к чему будить в людях алчность. Или вы не согласны?
Вокруг горящих свеч описывал безумные круги мотылек. В городе лаяли собаки, за стеной штаба топтались в стойлах кони.
– Гора – это сколько?
– Керси скажет. Можно унести.
– Боже всемогущий! Вы мне хоть что-нибудь объясните?
Хоган улыбнулся.
– Кое-что, но немногое. – Он расположился в кресле поуютнее, сомкнул пальцы на затылке. – Туго нам сейчас, Ричард. Это не наша вина. Нужны пушки, люди, кони, порох, – да все на свете. Враг копит силы, нас теперь может спасти только чудо. И это чудо – деньги.
– Спасти? Как?
– Не могу сказать. – Хоган вздохнул – было видно, что ему неприятно утаивать правду от верного друга. – Ричард, мы кое-что держим в секрете, и так должно быть впредь. – Он махнул рукой, не позволяя Шарпу возразить. – Черт побери, это самый важный секрет за всю мою карьеру, и мы не хотим, чтобы кто-нибудь его узнал. Но вам потом откроем, обещаю. Да и всем. А пока вы должны знать одно: нужно добыть золото. Плату за секрет.
Они выступили в полночь. Хоган помахал на прощанье рукой, и теперь, в предрассветный час, когда небо на востоке светлело, рота легкой пехоты поднималась вдоль ложа реки Коа к городу-крепости Альмейда. С высокого узкого моста, что перекинулся через реку, им помахали едва различимые солдаты заставы, и Шарпу в те минуты казалось, будто он шагает в неизвестность.
С реки дорога зигзагами взбиралась по склону холма. Над тропой нависали иззубренные скалы, наползающий рассвет освещал дикую пустошь, полускрытую туманом с реки. Люди молчали – берегли дыхание на крутом подъеме.
Примерно в миле впереди лежала Альмейда – остров свободы на французской территории. Гарнизон там был португальский, командовали им британские офицеры, а окрестности находились в руках французов. Шарп знал: скоро французам придется осадить Альмейду, пробить знаменитые стены, хлынуть в пролом и утопить остров в крови. Чтобы затем спокойно наступать на Лиссабон.
На мосту часовые энергично топали ногами и махали руками, указывая на темные холмы.
– Со вчерашнего дня – ни одного патруля. Везет вам, ребята.
Рота легкой пехоты не боялась французов. Она бы пошла хоть на Париж, если бы Ричард Шарп приказал. Ему верили слепо, знали, что он не оставит в беде. И улыбались, когда он объяснял, что идти предстоит мимо вражеских патрулей, через Коа, через Агеду, а после – тем же путем – обратно. Однако в голосе Шарпа было что-то не так. Никто не сказал ни слова, но все понимали, что капитан встревожен. Во всяком случае, Харпер понимал. По дороге, ведущей к Коа – все еще скользкой от дождя, – он шагал рядом с Шарпом.
– Какие-то сложности, сэр?
– Никаких.
Шарп ответил резко, чтобы оборвать разговор. Ему вспоминались последние слова Хогана. Шарп и так и сяк пробовал вытянуть из упрямого инженера правду.
– Почему мы? Работенка в самый раз для кавалерии.
Хоган кивнул.
– Кавалерия пробовала – никакого толку. Керси говорит, местность не годится для конницы.
– А для французской годится?
Опять усталый кивок.
– Керси говорит, у вас все получится.
Чувствовалось, у Хогана что-то вертится на языке.
– Но вы в этом не уверены?
Хоган развел руками.
– Надо было вытащить золото несколько дней назад. Теперь с каждым днем все больше риска.
В комнате повисла тишина. Мотылек обжег крылышки и затрепыхался на столе. Шарп протянул руку и раздавил его.
– Сомневаетесь, что мы добьемся успеха!
Это не было вопросом. Это было утверждением.
Взгляд Хогана оторвался от мертвого мотылька.
– Сомневаюсь.
– Значит, война проиграна?
Хоган кивнул. Шарп смахнул мотылька на пол.
– Генерал говорит, у него есть еще козыри в рукаве. Это не единственная надежда. – У Хогана был усталый взгляд.
– Еще бы он так не говорил. – Шарп встал. – Так какого лешего вы не пошлете три чертова полка? Четыре? Пошлите чертову армию! Бейте наверняка.
