– Слишком далеко, Ричард. За Альмейдой нет дорог. Если поднимем шум, французы туда наведаются раньше нас. Без боя через две реки полкам не перебраться, вдобавок у неприятеля численное превосходство. Нет. Мы посылаем вас.
И вот Шарп поднимается в гору по частым петлям приграничной дороги, поглядывая на туманный горизонт – не выдаст ли себя враг блеском обнаженной сабли – и понимая, что его отправили на безнадежное дело. Оставалось лишь надеяться, что у майора Керси, который поджидает роту в Альмейде, веры в успех побольше.
Впрочем, Хоган не слишком уверенно отзывался о майоре. Шарп, заметив это, решил испробовать новый подход:
– Он что, ненадежен?
Хоган отрицательно покачал головой.
– Нет, Ричард. Он из лучших. Из самых лучших. Но увы, для такого дела нам нужен не совсем такой человек.
Пояснить инженер отказался. Керси, сказал он Шарпу, – офицер разведки. Такие, как он, в полном боевом облачении прорываются на быстрых конях в неприятельский тыл и создают поток разведданных – переправляют захваченных партизанами французских нарочных, карты местности… Именно Керси обнаружил золото, сообщил Хоган, и только Керси знает его точное местонахождение. Годится Керси или нет, но он – единственный ключ к успеху.
На высокой излучине восточного берега Коа дорога выпрямлялась. Вдали заря очерчивала силуэт Альмейды, северной португальской крепости. Город, возведенный на холме, господствовал над многими квадратными милями местности; холм перерастал в громадную выпуклость кафедрального собора и был окружен плотным кольцом замков. За этими надменными монументальными сооружениями расстелился черепичный ковер, кое-где просеченный улочками, и так – до самых крепостных стен.
В ранний час с такого расстояния цитадель с четырьмя громадными башнями и грозными бойницами выглядела внушительно, но Шарп знал, что высокие укрепления давно отжили свой век и теперь вся надежда – на низкие земляные валы. Их мрачно-серый узор проглядывал даже вдали от города. Да, французам не позавидуешь. Им придется наступать по открытой местности, прорываться через лабиринт рвов и стен, созданных по всем правилам фортификационной науки. Продольный огонь десятков замаскированных батарей, непрерывный дождь картечи и шрапнели между длинными гладкими лучами «звезды» – фортеции английских инженеров. Альмейдские укрепления обновили всего семь лет назад, и теперь ненужный старый замок с завистью взирает на неприметное современное гранитное чудище, изобилующее приманками и смертельными капканами.
Вблизи оборона выглядела не столь уж грозно, но это было иллюзией. Времена высоких отвесных стен отошли в былое, лучшие современные крепости окружались гладкими валами – к одному из них и подходила легкая пехота. Склон был так полог, что даже калека мог подняться по нему, не задохнувшись. Валы предназначались для ядер и пуль осаждающего противника – те рикошетом перелетали через укрепления, а затем атакующая пехота, взбираясь на невинные травянистые склоны, встречала гибельные ловушки. На гребне вала скрывался глубокий ров, а за ним стояла гранитная стена, а со стены рыгали пламенем орудия. Даже если враг одолеет эту стену, за ней окажется вторая, а за второй – третья, и Шарп был рад, что не его армия накапливает силы для штурма этой крепости. Но он понимал: англичанам подобных атак не избежать. Прежде чем убраться из Испании, французы будут цепко удерживать такие вот города.
Защитники португальской твердыни выглядели под стать своим укреплениям. Рота легкой пехоты прошла через первые ворота, углубилась в туннель, там дважды повернула направо под первой массивной стеной, и наконец Шарп увидел португальцев. Зрелище радовало глаз: эти люди ничем не напоминали сброд, который называл себя испанской армией. Держались они солидно, уверенно. Видимо, знали себе цену и не боялись скорого французского натиска на огромную гранитную звезду.
В это время дня на горбатых улицах было мало гражданских, и Шарпу казалось, будто Альмейда ждет, затаив дыхание, какого-то великого события. Все говорило о том, что она подготовилась основательно: пушки на внутренних стенах, тюки с провиантом, складированные на двориках. Да, крепость ждала, запасясь всем необходимым. Ее недаром называли парадной дверью Португалии; Массена понадобится вся его лисья хитрость, вся его сила, чтобы отворить ее.
Бригадир Кокс – англичанин, командующий гарнизоном, – выбрал для своего штаба вершину холма, однако Шарп разыскал его не там, а на главной площади. Бригадир наблюдал за солдатами, которые вкатывали в двери собора бочки с порохом. Шарп отдал ему честь; долговязый подтянутый Кокс ответил тем же.
– Рад познакомиться, Шарп. Большая честь. Наслышан о Талавере.
– Благодарю вас, сэр. – Шарп поглядел на бочки, исчезающие в сумраке собора. – Похоже, вы готовитесь всерьез.
Кокс кивнул с довольным видом.
– Да, Шарп, всерьез. Загрузились по планшир, можно ставить паруса. – Он указал подбородком на храм. – А это наша крюйт-камера. – Заметив недоумение на лице Шарпа, бригадир рассмеялся: – Лучшая португальская крепость – и негде укрыть огнеприпасы. Можете себе представить? Хорошо хоть этот собор сгодился. Стены как у Виндзорского замка, а крипты будто казематы. Да нет, Шарп, я не жалуюсь. Пушек хватает, припасов – вволю. Задержим лягушатников месяца на два. – Он пристально посмотрел на выцветший зеленый китель капитана. – Впрочем, лучшие стрелки нам не помеха.
Шарпу живо вообразилось, как его роту отправляют на земляные работы, и он поспешил сменить тему:
– Сэр, мне приказано доложить о прибытии майору Керси.
– А! Нашему разведчику! Он сейчас ближе всех к Богу. – Кокс опять рассмеялся.
– Простите, сэр? – не понял Шарп.
– На верхушке замка. Это где телеграф, заблудиться невозможно. В замке вашим ребятам можно позавтракать.
– Спасибо, сэр.
По спиральной лестнице Шарп поднялся на дозорную башню к мачте. Выйдя под лучи раннего солнца, он понял, что подразумевал Кокс под близостью к Богу. За деревянным телеграфом с четырьмя неподвижными пузырями – точь-в-точь как над штабом Веллингтона в Келорико – виднелся невысокий человек, стоявший на коленях перед морским телескопом. Рядом лежала Библия.
Шарп кашлянул, и невысокий офицер открыл сверкающий глаз.
– Да?
– Шарп, сэр. Южный Эссекский.
Керси кивнул, закрыл глаз и вернулся к молитве. Теперь его губы шевелились вдвое быстрее прежнего. Закончив, майор глубоко вздохнул, улыбнулся небесам так, будто хорошо исполнил свой долг, и повернулся к Шарпу с неожиданно свирепым выражением на лице.
– Керси. – Кавалерист встал, клацнув шпорами о камень. Он был на фут ниже Шарпа, но, по всей видимости, нехватку роста восполняла кромвельская пылкость и прямота. – Рад познакомиться, Шарп. – У майора оказался грубый голос, в коем не звучало никакой радости. – Конечно, слыхал о Талавере. Хорошая работа.
– Благодарю вас, сэр. – Шарп хмыкнул про себя: Керси расщедрился на похвалу с таким видом, будто собственноручно захватил дюжину, если не две, французских «орлов» и теперь решил подбодрить зеленого новобранца.
Майор закрыл Библию.
– Шарп, вы молитесь?
– Нет, сэр.
– Христианин?
Странно слышать такие вопросы, когда решается судьба целой кампании, но Шарпу доводилось встречать офицеров, бравших с собой на войну веру, как запасное оружие.
– Думаю, да, сэр.
Керси фыркнул.
– А вы не думайте! Вы или причащены крови агнца, или нет. Ладно, об этом после поговорим.
– Да, сэр. Тут и впрямь надо кое-что решить, сэр.
Керси метнул в Шарпа обжигающий взгляд, но решил не спорить.
– Рад, что вы здесь, Шарп. Можно выходить. Знаете, что будем делать? – Не дожидаясь ответа, он сказал: – За день дойдем до Касатехады, заберем золото, доставим к британской передовой, а что дальше – нас не касается. Ясно?
– Никак нет, сэр.
Керси уже направился к винтовой лестнице, но, услышав эти слова, остановился и круто повернулся к стрелку. В черном длинном плаще майор смахивал на злобную летучую мышь.
– Что вам непонятно?
– Где золото, кому принадлежит, как забрать, куда доставить, что известно противнику, почему мы, а не кавалерия. А самое главное, сэр, зачем оно понадобилось.
– Зачем понадобилось? – озадаченно переспросил Керси. – Зачем понадобилось? Не ваше дело, Шарп.
– Теперь ясно, сэр.
– Зачем понадобилось! – кипятился Керси, отходя к зубчатой стене. – Это испанское золото. Пускай с ним делают что захотят. Покупают новые дурацкие статуи для римской церкви. Если захотят. Но не захотят. – Он заперхал; Шарп в первый момент испугался, а затем понял, что майор смеется. – Купят пушки, Шарп. Чтобы французов бить.
– А я думал, сэр, золото – для нас. Для англичан.
