— Это почему?
— Если ты вдруг вернешься в детство, Артур, ты автоматически забудешь, что было с тобой в юности и в зрелые годы. Информация заблокируется в твоей голове, чтобы ты жил нормальным человеком, а не взваливал на себя бремя пророка. Не знаю, в какой портал попала экспедиция. Ты — аномальный человек уже потому что инохронал, по одному тебе делать выводы невозможно. Также невозможно сказать, где находятся твои друзья. Уверен, что они живы-здоровы, но существуют в недоступной нам реальности. Они — взрослые люди, которые осознанно выбрали жизненный путь, и вероятно были готовы… Но как умудрился выйти из аномалии ты! Без памяти, без ориентира? Может быть, Лиза тебе помогла?
— Может.
— Как хорошо, что человек живет по своей программе, которую всегда можно править. Если б, меняя хронал, мы сохраняли память, сошли бы с ума.
Натан Валерьянович впал в задумчивость, даже снял очки, чтобы отдалить от себя реальность, а Артур долго стеснялся нарушать тишину бестолковым вопросом, но любопытство взяло верх:
— Вы про мелкого графа печалитесь? — спросил он. — Бросьте, Натан Валерьянович, если б я прожил сто лет и все помнил, я бы привык.
— Разве к такому можно привыкнуть?
— За сто лет-то? К чему угодно привыкнуть можно. Он не морочится, а вы с чего заморочились?
— Память человека устроена разумнее самого человека. В любой аномалии вскрывается только та ее часть, которая соответствует хрональной координате. Эрнест не исключение. Беда лишь в том, что у него отсутствует координата. Поэтому память ведет себя спонтанно и бестолково, а я, вместо того, чтобы учить ребенка использовать его природные возможности, причиняю боль. Если б я знал, как воспитывать таких детей! Если б мне кто-нибудь объяснил, как…
— А вы с ним просто играйте в теннис, — посоветовал Артур. — Хотите, я буду с ним играть?
— Тебе, Артур, нужно вспомнить главное: с какой целью ты оказался здесь? Почему ты не вернулся в Париж к Даниелю, почему не вернулся в Слупицу? Я знаю, что в Италии у тебя остались друзья, и вообще, планы на жизнь имелись. Ради какой такой задачи тебя перебросило через океан? Надо вспомнить, дружочек, если хочешь помочь нам.
— Да… изо всех сил! — поклялся Артур. — Но только не помню я, Натан Валерьяныч!
— Вижу. Конечно, если ты появился здесь с определенной целью, разблокировать информацию будет сложно. На порядок сложнее, чем восстановить бытовую память. Тебе надо постараться вспомнить. Тут я бессилен.
— Ничего вы не бессильны, — отозвалась Юля. — Женя сказал, что ваша идея с короной — просто гениальная. Он чуть в обморок не упал, когда я рассказала, что вы придумали. Женя считает, что изобретение надо срочно патентовать.
— Идея стара как мир, — возразил Боровский. — А может быть старше мира. На эту тему надо было говорить с Оскаром, а не с Женей.
— Я говорила. И даже посылала снимок прибора.
— И что же?
— Он сказал, что вы не с той стороны решали задачу. Не Артура надо мучить, а закачивать его память с «короны» в компьютер и там ломать. Он сказал, что может поработать с ним в Монако.
— Пусть приезжает и работает здесь.
— Оскар сказал, что нужно задействовать Мозг Греаля. Если везти кристалл через океан — вся работа насмарку.
— Но у Артура нет документов. Как я его отправлю?
— Дольменом.
— Нет! — запретил профессор.
— Тогда просите Саву оформить паспорт.
— Никаких больше просьб к этой сомнительной организации. Они и так сделали для нас больше, чем мы заслужили. Однажды придется платить по счетам. А мы… Даже не приняли решения. Все! Никаких просьб!
— Оскар просил вместе с Артуром прислать ему зажигалку.
— Зажигалку… Какую зажигалку? Ах, я старый мерин! — спохватился профессор, ринулся к шкафу, в котором висел пиджак, и выхватил из кармана конверт с тяжелым предметом. Юля перестала делать вид, что готовится к занятиям, и тоже ринулась к шкафу. Артур вытянул шею в том же направлении, но вмешиваться постеснялся. — Ах, я старый склеротик, — корил себя профессор. — Как я же я мог забыть…
Конверт Юля с Натаном Валерьяновичем вскрывали в четыре руки, в четыре руки на ходу разворачивали заключение экспертизы, в четыре глаза читали, вникая в сложные термины.
— Какой-то редкий сплав? — предположила Юля.
— Очень редкий, — согласился профессор. — Настолько редкий, что его невозможно получить на Земле.
— Ух, ты! А для чего он используется?
— Вот этого, Юленька, пожалуй, не знает никто. Сплав… а скорее даже вещество — из области алхимии. Некоторые шарлатаны утверждали, что это — вечный источник огня.
— Здесь написано, что предмет однородной структуры.
— «…без полостей и инородных включений», — уточнил Натан.
— И, тем не менее, оно горит… А здесь что написано? — Юля указала пальцем на нижнюю строчку документа.
— «…экспертиза проводилась в лаборатории НАСА».
— Ничего себе! Натан Валерьянович, на наших эзотов работает астронавтика?
— М…да, — согласился Натан, — если нам все же придется отправить Артура в Европу… пожалуйста, Юля, очень тебя прошу, ни слова об этом в присутствии мальчика!
— Натан Валерьянович, это же плазменный магнетизм, — осенило девушку.
— Что еще за плазменный магнетизм? Что за глупости, Юля?
— Оскар сказал… — оробела студентка перед профессором. — Он не исключал, что теоретически возможна плазма, которую притягивают объекты большой гравитации. Космические, к примеру. То есть, огонек всегда наклонен в сторону Солнца, как стрелка компаса к полюсу.
— Где вы этих глупостей начитались? — возмутился Боровский. — Какое может быть притяжение пламени зажигалки в поле Земли? На какие такие космические объекты?
— Но ведь масса Солнца во много раз больше земной.
— Юля! Оскар — болтун, но ведь ты — умная, образованная девочка. Как можно повторять за ним откровенные глупости. Я уверен, это было сказано несерьезно.
— Но ведь сплав зажигалки вы тоже обозвали алхимией, а экспертизу делали, между прочим, специалисты НАСА.
Профессор поправил очки и махнул рукой на студентку. На этом дискуссию можно было закончить, но Юля имела еще один, убийственный аргумент.
— А если пришельцы дали зажигалку Артуру для того, чтобы он просто вышел из зоны? Наверно погода была такая, что не видно ни звезд, ни Луны. Артур! Вспомни, какая была погода?
— Так… дождь же лил, не переставая. Две недели подряд в мокрых шмотках ходили, просушить не могли. В это время всегда дожди.
— Натан Валерьянович, огонек зажигалки просто показывал направление, чтобы человек не плутал по кругу. Все ясно! Только пришельцы могли ему это дать. Правда, Артур?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
