— Жень, я же сказала что помогу, говори что нужно.
— Ты можешь добыть несколько пакетов с кровью? — глаза Крыловой округлились.
— Зачем тебе это?
— Я вспомнил, — парень вздохнул устало. — Вспомнил свое прошлое. Мне нужно спасти друга.
Глава 19
Следующий день выдался пасмурным, дул холодный ветер, иногда пролетали еле заметные капли дождя, в общем, не самая приятная погода. Но стены давили на него, было невыносимо лежать здесь в одиночестве, к тому же «новые» старые воспоминания не давали покоя.
Евгений медленно встал с кровати и кое-как оделся. Хороший сон пошел бы ему на пользу, вот только этой ночью Женя не смог уснуть, он копался в воспоминаниях Панченко, стараясь узнать что-нибудь полезное. Теперь ему было известно кто эти люди, как их найти. Но он по-прежнему не понимал, зачем они убили его мать.
Снова тошнило. Парень хлебнул немного воды и заглянул в холодильник, пустые полки не радовали. Он вернулся в спальню и, перевернув парочку укромных мест, отыскал деньги. Занятия уже начались, поэтому в столовке почти не было посетителей, это радовало, Евгений позавтракал и, все еще уставший, зашагал к автобусной остановке. Автобусы здесь ходили нечасто, но за руль в таком состоянии садиться он не хотел. Спустя сорок минут парень смотрел в окно сонными глазами на проплывающие мимо деревья.
— Вас подвезти? — спросил молодой таксист, не успел Женя сойти с автобуса.
— Пожалуй, — ответил он, улыбаясь, и назвал адрес.
Здесь многое изменилось, редкие липы стали выше, детская площадка шире, да и детей прибавилось. Мелкие сорванцы пробежали мимо Евгения, чуть не сбив его с ног. Усталость снова напомнила о себе, и парень опустил свое исхудалое тело на скамейку. Так он и остался сидеть там некоторое время, наслаждаясь частыми порывами ветра и пытаясь решить, что сказать Анне при встрече. С некоторым трудом ему удалось вспомнить нужный подъезд, номер квартиры, вот только не удалось заставить себя встать и пойти к ней.
Чувства переполняли его больное сознание, радость, смешанная с обидой, влечение со стыдом. Он пытался представить себя героем фильмов о любви, мужчина бегущий к своей любимой в самый последний момент, говорящий длинную искреннюю фразу, заставляющую женщину простить все, что бы он там не натворил. Затем они обнимают друг друга и целуются, занавес. Он по-прежнему не знал, что сказать.
Дверь в подъезд открылась, молодой человек вывел, держа под руку свою жену. Даже с того расстояния, где сидел Евгений, можно было понять это. То как они смотрели друг на друга, улыбались, девушка легонько сжала локоть супруга, затем он открыл дверцу автомобиля и усадил ее. Анна заметно повзрослела с их последней встречи, Женя плохо разглядел лицо, но узнал ее сразу. Эта походка, фигура, прическа, она теперь женщина. А еще он увидел живот, она скоро станет матерью. Что-то внутри оборвалось. Горечь сжала его горло, Евгений резко поднялся, собираясь немедленно уйти, но голова закружилась, и ему пришлось опереться о дерево.
Казалось, на мгновенье Анна посмотрела в его сторону, прежде чем сесть в машину. Но Женя не беспокоился быть узнанным, наверняка даже при близкой встрече она бы не узнала в нем парня, спасшего ее жизнь. Не в том человеке, которым он был сейчас. Зазвонил телефон. Крылова, прочел он на экране.
— Алло, — ответил он устало.
— Я достала то, что ты просил, — практически шепча, сказала Татьяна. — Но это было трудно, я хочу знать, зачем тебе это?
Женя молчал, он наблюдал за проезжающим мимо автомобилем, увозящим, как он думал, любовь всей его жизни. Часть его сейчас желала просто исчезнуть, но другая часть отчаянно надеялась, что Анна все же посмотрит в его сторону, узнает его. Этого не случилось.
— Евгений ты слышишь?
— Да, я расскажу тебе. Расскажу, все что захочешь, но не по телефону. Ты на машине?
— Да.
— Отлично, забери меня отсюда…
* * *
— Что вам принести? — спросил молодой официант, не сводя глаз с груди Крыловой.
— Кофе, пожалуйста, — ответила Татьяна, хищно улыбаясь.
А вам? — спросил официант, неохотно переводя взгляд на Евгения.
— Омлет, сосиски, гренки, чай, пирожное, — перечислял Женя, водя пальцем по меню. — И салат, принесите еще салат. Вот этот.
— Вижу, ты здорово проголодался, — подметила Татьяна, когда официант ушел с заказом.
— Не то что бы очень, но силы нужны, я еле на ногах стою. — Евгений слегка откинулся на стуле, стараясь не смотреть на свою собеседницу. — Кровь здесь с тобой?
— В машине, там небольшой холодильник. Ты не забыл о нашем уговоре? — нахмурилась она.
— Да я помню, — вздохнул Одоенский. — Что ты хочешь узнать?
— Я хочу узнать, что ты вспомнил, мне безумно интересно. Хочу знать, что с тобой произошло возле дома Панченко, — Татьяна произнесла эту фамилию шепотом. — Еще меня интересует, что с тобой произошло до этого, ты ведь уезжал с профессором Ждановым, а вернулся весь побитый. Но для начала хотя бы, зачем тебе кровь? — Евгений прикусил губу. Ему не хотелось ни с кем делиться своими воспоминаниями, он по-прежнему смотрел на окружающих людей как на врагов. Но ведь Татьяна не такая, она поддержала его в трудную минуту, убеждал он сам себя мысленно. В конце концов, выбора особо не было.
— Я должен спасти друга, — начал Евгений. — И кровь нужна ему, ну скажем, точно не для переливания.
— Ты знаешь мне трудно произнести вампир и друг в одном предложении. А ты случаем ничего не путаешь? Эта память скверная штука, особенно в твоем случае. — Одоенский уловил нотки смеха в словах Крыловой.
— Я жил с ним под одной крышей, он никогда и пальцем меня не трогал. Он годился мне, если не в деды, то в отцы точно, но никогда не смотрел на меня свысока, всегда обращался со мной как с равным. Я был обычным беспризорником, кроме него тогда не было друзей, понимаешь? Я должен ему помочь, — Евгений задыхался от нахлынувших воспоминаний.
— Ну, успокойся, — чувствуя себя немного виноватой, Крылова взяла Женю через стол за руку. Со стороны они могли бы сойти за парочку влюбленных. Наверняка именно это и подумал парень, принесший им заказ, он смотрел на Одоенского исподлобья, выкладывая тарелки с едой на стол.
— Приятного аппетита, — выдавил официант сочащиеся ядом слова, Татьяна хохотнула. А, ничего не замечающий, Евгений снова и снова вспоминал увиденное в подвале Жданова. Александр умирал, медленно и мучительно. Колени дрожали, он не должен сейчас сидеть здесь и обедать, надо делать что-то, спасать его. Вот только он никак не мог придумать, каким образом протащить вампира от здания до ворот незамеченным, да и еще под солнцем.
В конце концов, парень сдался, подперев рукой подбородок, он начал медленно поглощать пищу и потихоньку рассказывать историю своей жизни. Он зачерпнул немного из своего детства, затем добавил рассказ о матери, о жизни на улице, о своих первых друзьях, которых он так быстро потерял. Теперь сложа воедино все воспоминания, Женя наконец-то узнал об их судьбе. Вспомнил знакомство с Георгом, рассказал, откуда взялась эта фамилия, затем поведал Татьяне все, что смог вспомнить об Александре.
Воспоминания были для него своего рода сокровищем, поначалу было тяжело ими делиться, но вскоре парню стало легче, слова полились из него рекой. Иногда Крылова прерывала его, спрашивала некоторые неясные ей моменты, местами жалела его, а местами не находила слов и просто молчала. Так они проговорили пару часов.
— Я впечатлена, — сказала Татьяна, допивая уже третью чашку чая. — Ты наверняка рассказал не все, и я тебя понимаю. — Одоенский кивнул. — Теперь я хочу узнать, как ты собираешься спасти своего друга.
— Зачем тебе это? — недоверчиво спросил Евгений.
— Затем, что я собираюсь тебе помочь.
* * *
Солнце медленно пряталось за горизонт, еще было более-менее светло, но Василий Мищенко все равно включил основные фонари. Все сотрудники уже давно разъехались по домам, но иногда бывало, нагрянет какое-нибудь начальство, поэтому нужно, чтобы все выглядело по уставу. Охранники здесь менялись настолько часто, что допусти Василий хоть одну промашку и ему тут же найдут замену.
Окинув взглядом пустую улицу, а затем небольшую стопку журналов, охранник вернулся к своим повседневным обязанностям — начал разгадывать кроссворд. Темнело слишком быстро, солнце уже окончательно ушло, а луна никак не могла пробиться сквозь густые тучи. Василий подождал еще немного и включил остальные фонари, по всему забору. Ему нравилось чувство, будто его будка это единственный островок света посреди нескончаемого мира тьмы. Но это чувство быстро развеялось, как только врубили свет в круглосуточном магазине через улицу напротив, затем один за другим, словно эффект домино, загорелись огни ближайших заведений.
