– Заходите, садитесь, – пригласил он Ларри, когда тот открыл дверь его кабинета.
Истмэн оказался человеком лет тридцати пяти с длинным, узким лицом и проницательными светло-карими глазами, которые видели посетителя насквозь. Он предложил Ларри сесть на диван, а сам расположился на стуле напротив него.
– Кофе?
– Нет, благодарю вас.
– Насколько я понимаю, вы хотите у нас работать.
– Если есть место.
– Место есть, – подтвердил Истмэн, – но дело в том, что на него претендуют много отчаянных парней. Черт знает что происходит. Армейская авиация готовит массу способных молодых людей для полетов на самых сложных на сегодняшний день машинах. Однако когда они выполнят свою миссию, и выполнят ее отлично, армия посылает их ко всем чертям. Там им не могут предоставить работу. Вы просто не поверите, какие специалисты осаждают нас. Пилоты высшего класса, такие же асы, как вы. Есть только одна вакансия на тысячу претендентов. Все другие компании, занимающиеся перевозкой пассажиров, находятся в таком же положении.
Ларри почувствовал разочарование.
– Тогда почему же вы пригласили меня к себе?
– По двум причинам. Во-первых, за вас попросили сверху.
Ларри начинал злиться:
– Я не нуждаюсь...
Истмэн подался вперед.
– Во-вторых, у вас прекрасный послужной список.
– Благодарю вас, – сдержанно заметил Ларри.
Истмэн изучающе смотрел на него.
– Вы, наверное, знаете, что вам придется пройти переподготовку. Это все равно что вернуться в школу.
Ларри не мог понять, куда Истмэн клонит.
– Я не боюсь этого, – осторожно сказал он.
– Вам предстоит окончить курс обучения в нью-йоркском аэропорту Ла-Гуардиа.
Ларри выжидающе кивнул.
– Наземная подготовка займет месяц, а затем еще месяц учебных полетов.
– Вы летаете на «ДС-4»? – спросил Ларри.
– Совершенно верно. Когда пройдете переподготовку, мы возьмем вас штурманом. На учебной базе вам будут платить триста пятьдесят долларов в месяц.
Ему дали работу! Этот сукин сын уел его, напомнив о тысяче претендентов на его место. Но он получил его! И чего было так волноваться? Ни у кого в армейской авиации нет такого послужного списка, как у него.
Ларри улыбнулся:
– Не возражаю для начала работать штурманом. Но ведь я пилот, Истмэн. Когда я могу сесть за штурвал?
Истмэн опять вздохнул:
– На всех авиалиниях есть профсоюзы. Мы не исключение. Только выслуга лет дает право на продвижение по службе. Многие ждали дольше вас. Хотите попытаться?
Ларри утвердительно кивнул.
– Мне нечего терять.
– Верно, – согласился Истмэн. – Я оформлю вас. Разумеется, вам придется пройти медкомиссию. У вас все в порядке со здоровьем?
Ларри снова улыбнулся:
– Японцы не заметили у меня никаких отклонений.
– Когда сможете приступить к работе?
– Ничего, если сегодня во второй половине дня?
– Давайте лучше с понедельника.
Истмэн нацарапал свое имя на карточке и передал ее Ларри.
– Вот, держите. Вас будут ждать в понедельник к девяти часам утра.
Когда Ларри позвонил Кэтрин и сообщил ей радостную новость, он был необычайно взволнован. Она знала, что теперь все пойдет на лад.
12
Ноэль
Афины, 1946 год
У Константина Демириса был свой личный авиапарк, особое место в котором занимал переоборудованный самолет «хокер-сиддли», составлявший гордость хозяина. Самолет мог взять на борт шестнадцать пассажиров и имел предельную скорость около пятисот километров в час. Его экипаж насчитывал четыре человека. Внутреннюю отделку самолета выполнил Сорин, а Шагал расписал стены салона. Вместо обычных жестких кресел в салоне поставили удобные мягкие и добавили к ним дорогие диваны. В хвостовой части разместилась роскошная спальня, а рядом с кабиной экипажа – современная кухня. Когда Демирис или Ноэль летали на этом самолете, то непременно брали с собой повара.
В качестве личных пилотов Демирис выбрал себе греческого летчика по имени Пол Метаксас и бывшего пилота истребительной авиации английских ВВС Йана Уайтстоуна. У коренастого симпатичного Метаксаса с уст не сходила добродушная улыбка, он очень весело и заразительно смеялся. Раньше Метаксас работал механиком, потом освоил профессию пилота и служил в английских ВВС. Он участвовал в битве за Англию, и там судьба свела его с Уайтстоуном. На земле рыжеволосый, высокий и необыкновенно худой Йан напоминал застенчивого, не уверенного в себе школьного учителя, впервые попавшего в класс захудалой школы для трудных подростков. В воздухе Уайтстоун полностью преображался. Это был прирожденный летчик. Природа наградила его редкой способностью ориентировки в воздухе, чего нельзя приобрести ни в одном летном училище. Уайтстоун и Метаксас три года вместе участвовали в боях и высоко ценили друг друга.
Ноэль часто пользовалась этим большим самолетом, сопровождая Демириса в его деловых поездках или просто летая в свое удовольствие. Она познакомилась с обоими пилотами, но почти не обращала на них внимания.
Однажды она услышала, как они делились между собой воспоминаниями о своей службе в английских ВВС.
С тех пор Ноэль в каждом полете обязательно заходила в кабину экипажа, чтобы побеседовать с пилотами, или же приглашала их к себе в салон. Она поощряла их рассказы о годах войны и, не задавая прямых вопросов, узнала, что Уайтстоун был офицером связи в эскадрилье Ларри Дугласа до тех пор, пока тот не оставил службу в английских ВВС. Она выяснила также, что Метаксас попал в ту же эскадрилью гораздо позже, когда Ларри уже ушел оттуда. Ноэль стала уделять больше внимания английскому пилоту. Побуждаемый и польщенный тем, что любовница его босса проявляет к нему интерес, Уайтстоун, не стесняясь, рассказывал ей о своем прошлом и надеждах на будущее, о своем увлечении электроникой. Муж его сестры открыл в Австралии небольшую фирму, занимающуюся производством и продажей электронной аппаратуры, и Уайтстоуну очень хотелось присоединиться к нему, но не хватало денег.
– При такой жизни, – пожаловался он как-то Ноэль, смущенно улыбаясь, – мне никогда не осуществить эту мечту.
Ноэль по-прежнему раз в месяц ездила в Париж для встречи с Кристианом Барбе. Он наладил связь с частным сыскным агентством в Вашингтоне и постоянно получал сообщения о Ларри Дугласе. Осторожно прощупав Ноэль, сыщик вызвался посылать ей сведения об интересующем ее лице в Афины, но она ответила, что предпочитает приезжать за ними сама. Барбе лукаво улыбнулся и заговорщическим тоном заметил:
– Понимаю, мадемуазель Паж.
Значит, она не хочет, чтобы Демирис узнал о ее интересе к Ларри Дугласу. В голову сыщика запала мысль о шантаже.
– Вы оказали мне большую помощь, месье Барбе, – заявила ему Ноэль, – и при этом вели себя в высшей степени осторожно и благоразумно.
Он елейно улыбнулся:
– Благодарю вас, мадемуазель Паж. Все мое дело построено на осторожности и благоразумии.
– Вот именно, – подтвердила Ноэль. – Я знаю, что вы ведете себя рассудительно, потому что Константин Демирис ни разу не упоминал мне вашего имени. Как только он сделает это, я тут же попрошу его уничтожить вас.
Она говорила приятным, спокойным тоном, но ее слова произвели эффект разорвавшейся бомбы.
Барбе посмотрел на Ноэль долгим растерянным взглядом и, облизнув губы, заикаясь произнес:
– Я... я заверяю вас, мадемуазель, что я... никогда не стану...
– Я в этом уверена, – перебила его Ноэль и ушла.
На борту рейсового самолета, увозившего ее в Грецию, Ноэль взяла полученный от Барбе конверт, достала из него лист бумаги и прочла следующее:
СЫСКНОЕ АГЕНТСТВО «ПОЛНАЯ ГАРАНТИЯ»
Вашингтон, округ Колумбия,
улица «Д», дом 1402
По делу №2-179-210
2 февраля 1946 года
Уважаемый месье Барбе,
один из наших оперативных сотрудников имел встречу с доверенным лицом нашего агентства в отделе кадров авиакомпании «Пан-Америкэн». Ваш подопечный считается опытным боевым летчиком, но у компании возникли подозрения, что он недостаточно дисциплинирован для успешной работы в большой организации, имеющей сложную структуру.
Поведение Вашего подопечного в личной жизни остается прежним. Мы подробно охарактеризовали его в наших предыдущих сообщениях. Мы установили, что он часто посещает различных женщин, с которыми знакомится на улице. Он остается у них на срок от одного до пяти часов. Мы полагаем, что Ваш подопечный завел с этими женщинами случайную половую связь (имена, фамилии и адреса упомянутых женщин имеются в нашей картотеке, при желании Вы можете получить их).
В связи с тем что Ваш подопечный поступил на новую работу, имеются основания полагать, что его поведение изменится. В случае получения от Вас соответствующего запроса мы продолжим наблюдение.
Счет прилагается.
