— О, приветствую вас, красавица.
— Добрый вечер, маркиз. — Меллиса посмотрела в сторону игроков: — Вы игнорируете подобные развлечения?
— Мне совершенно они ни к чему. Не интересно.
— Вы говорите правду?
— Как всегда, — несколько обиженным тоном подтвердил де Валлюр.
— Значит, лжёте, — улыбнулась Меллиса.
— Не совсем. Я действительно не люблю этих игр.
— Да? В таком случае, простите меня. Я думала, вы азартнее.
— Простите и вы меня, мадемуазель. Я и правда не совсем искренне восстаю против них, — он кивнул на столик игроков в кости. — У меня есть азарт, но нет денег.
— Жаль. Неужели… — Меллиса обошла маркиза кругом, сокрушённо покачивая головой. В глазах светилось ехидное сочувствие. — Неужели Джордж Вилльерс платит столь нищенское содержание своим агентам? Никогда не думала, что Бэкингем такой жадный! О его скупости никто не слышал, по-моему. Нет?
Валлюр подарил ей откровенно хищный взгляд и на этот раз не стал разыгрывать наивное негодование. Но промолчал.
— Когда вы собираетесь в Сен-Жермен?
— Не понимаю, — холодно удивился маркиз.
Меллиса закатила глаза и достала из-за корсажа сложенное маленьким прямоугольничком письмо.
— Ах, дорогой профессор! Пожалуйста, вышлите деньги не позднее двенадцатого числа, не то Монсеньор (несмотря на свою подагру) весьма повредит карьере вашего покорного слуги, да попросту оторвёт ему голову, так я думаю. И свои сочинения он, в лучшем случае, продолжит писать в Бастилии, а вам, уважаемый профессор, их уже не видать!
Меллиса говорила не громко, но Валлюр оглянулся, не слышат ли их разговор другие гости.
* Варфоломеевская ночь — ночь на 24 августа 1572 года — массовое избиение гугенотов во Франции, по приказу короля Карла IX.
* Святая Лига — католическая конфедерация, основанная Генрихом Гизом в 1576 году с целью борьбы против Протестантизма во Франции — гугенотов (кальвинистов).
* Гизы (Guise) — род Лотарингских герцогов, видные полководцы католических войск. Франсуа де Гиз (1519–1563) и его сын Генрих де Гиз (1550–1588), основатель Святой Лиги. Убит, по приказу короля Генриха III (Валуа).
26(4)
Маркиз ничего не сказал на это и не перебил ее, только побледнел и смотрел на Меллису, как на ядовитую гадину. Кожа на скулах его натянулась и совсем побледнела, потом пошла красными пятнами. Меллиса не без удовольствия наблюдала за ним.
Валлюр даже машинально сомкнул пальцы на эфесе шпаги, но, сообразив, что при всём желании вызвать графиню на поединок ему не удастся, разжал ладонь. Приподнял левую бровь и надменно спросил:
— Ну и что? Что вы хотите доказать столь странной речью?
— Ничего. Всё доказано. Письмо подписано вами, маркиз, и представляет большой интерес не только в Англии, но и у нас.
— И что же? — повторил маркиз. — Кража бумаг с моего стола имеет столь важное государственное значение?
— Огромное! Вы сообщили в нём секретные сведения. За границу! Державе, с которой мы ведем войну!
— И вы можете это доказать?
— Зачем? Разве сейчас нужны доказательства, чтобы отправить человека на плаху или в тюрьму? Недостаточно подозрения, хотя бы малого?
Валлюр опустил веки, и лицо его стало совсем спокойным, словно во сне.
— Что вы хотите от меня, Меллиса?
— Признания! — она чуть не зашипела. Сдержалась. — Вы ничем не лучше других, в том числе нас, живущих подачками Монсеньора! Вы — марионетка, как все!
— Ну и что.
Это прозвучало уже как согласие. Меллиса выдохнула воздух и улыбнулась.
— Когда вы едете в Сен-Жермен? — ласково повторила она.
— Через два дня. Взять вас с собой?
— О, нет, благодарю. У меня совершенно иные планы. Вы хотите получить обратно ваше письмо?
— В обмен на что? — быстро спросил маркиз.
— Вы хотите или нет? — настаивала Меллиса, вертя бумагу в пальцах.
Валлюр скрипнул зубами.
— Вы примерная ученица и порядочная дрянь, мадемуазель, — тихо сказал он.
— Вам нужно это письмо, я спрашиваю?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Разумеется! Не для вас же оно предназначалось! — вспылил маркиз.
— Попросите, — предложила Меллиса. — Отдам.
Смерив ее презрительным взглядом, Валлюр отвернулся и взял еще одну рюмку коньяку. Только он допил и оттолкнул пустую рюмку, так что она проехала по мраморной доске столика, через его плечо упало письмо.
А графиня ушла, даже не оглянувшись, чтобы увидеть, как его пальцы жадно хватают бумагу и прячут в карман. Она ушла и в тот вечер больше не виделась с де Валлюром.
Через два дня он уехал; через неделю вернулся, но когда маркиз снова появился в салоне Лоранс, Меллисы уже не было в Париже. Маркиз нисколько не огорчился ее отсутствием. Даже когда узнал, что она вернётся не раньше, чем через два, а то и три долгих месяца.
Но прежней Меллисы вообще уже не было. Вместо нее на сцену вышла Синяя маска — ловкая авантюристка и верная ученица Лоранс Арманд. Под именем баронессы де Горжелли эта Синяя маска поехала в один из замков Иль-де-Франс на реке Луан, где по слухам зрел заговор против Франции.
Под "Францией", разумеется, понимался один человек — ее всемогущий первый министр Ришелье, но какое это имеет значение! Заговор — это заговор! И его необходимо раскрыть.
Глава 27
О своём отъезде из Парижа Меллиса узнала за сутки до отправления дорожной кареты. Лоранс выдала ей тысячу наставлений и всего одно краткое объяснение:
— Поедешь в замок герцога де Немура, говорят, там назревают важные события. Во что бы то ни стало надо доказать, что в замке собираются заговорщики. Ты знаешь эти места и, по-моему, неплохо умеешь раскрывать тайны. Поэтому едешь ты.
— Одна? — не то растерялась, не то испугалась Меллиса.
Подруга быстро успокоила ее, сказав, что совсем одну ее, разумеется, никто не отпустит, но дело поручено именно Меллисе. Саму Лоранс заботы удерживают в Париже.
— Наставником с тобой поедет наш человек, доверенное лицо Монсеньора. Он имеет достаточный опыт в предприятиях такого рода.
— Кто?
Лоранс сделала интригующее движение бровями. Меллиса сразу расстроилась.
— О, нет! С тигром я не поеду! Я не хочу, мы вдвоём провалим всё дело!
— Не капризничай. Поедешь с дю Гартром. Мне стоило большого труда убедить его простить тебя, и ты будешь его слушаться.
— Да я боюсь его!
— Не волнуйся, он тебя тоже боится. — Лоранс выдержала доверительную паузу: — Меллиса, ты новичок, за тобой нужен присмотр. И, между нами, тебя вообще никто никогда не послал бы в эту поездку. Желающих предостаточно. Есть женщины и постарше, и более ловкие, может быть, и, главное, без твоих предрассудков. Но едешь именно ты и радуйся этому. В твою защиту по поводу этой авантюры выступил только один человек. И если бы не его слово — "Маска" бы в этом задании вообще не участвовала.
— И кто сказал это слово?
— Монсеньор. Сам. Для меня это весьма важно, понятно?
— Почему?
Лоранс вздохнула:
— Я заинтересована в том, чтобы во всех делах с заговорщиками участвовало как можно больше моих людей. Нам доверяют — это огромная честь. Хотя, обычно такого уровня придворные интриги — привилегия "Вдов". Нам просто повезло, что мадам де Шаро нет в Париже и… еще много разных обстоятельств и тайных пружин. А дю Гартр мой друг, и если я отдаю тебя под его крыло, я спокойна. Не волнуйся, у вас будет очень мало времени для общения.
— Что я должна делать?
— Ты едешь в замок, на праздник. У Немуров пышные торжества по случаю совершеннолетия сына. Молодой герцог за границей, ты его даже не увидишь, но праздники будут длиться больше недели. Наш граф представит тебя заблаговременно тамошнему цвету дворянства, и тебя, разумеется, пригласят на торжества. Он, собственно, затем и приставлен к тебе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Ты — молодая вдова. Рекомендую тебе слегка состариться и не появляться на людях без тёмной вуали. И я прошу, не делай свою вызывающую причёску с длинными локонами! Скромнее, еще скромнее. Строгий воротничок, всегда в тёмном, перчатки, платочек, веер — не забывай, пожалуйста. Герцогский замок — не мой салон. Там нет ни единого прямого взгляда и честного слова, но внешне всё должно быть прилично. Безупречное поведение, слышишь?
