работника добросовестного, да и свой человек в УВД нам совсем не помешает. На Федю уже по-быстренькому готовили соответствующий приказ о прикреплении за нашей группой.
Все как в старые добрые времена, только ловить придется не маньяка, а непонятно кого. Мотив убийства оказался неясным.
Конечно, до нас уже провели первичные следственные мероприятия по полной. В должности зампрокурора Дубов был всего месяц. Дел в производстве, соответственно, никаких не имел, не по рангу ему. Осуществлял контроль за обоснованностью возбуждения и прекращения уголовных дел, визировал соответствующие постановления и занимался прочим прокурорским надзором. В общем, ничего такого сверхвыдающегося не делал, что могло бы связать его профессиональную деятельность с мотивом убийства.
Даже успели проверить прошлые дела Дубова, которые он вел, будучи следователем-важняком. Но тоже ничего примечательного. Хотя как знать, ведь убить его могли и за давнишние эпизоды. Значит, нужно будет проверить всех, кто недавно откинулся по таким делам и кого Дубов в свое время за решетку упек. Но интуиция мне подсказывала, что его “подопечные” тут ни при чем. Случаи подобной мести крайне редки. Тем более, это пока не мрачные девяностые, а беззаботный Совок. В меру коррумпированный, немного лицемерный, но родной и пока еще светлый.
Помню себя в это время маленьким мальчиком. Как я был счастлив, что родился именно в нашей стране, а не где-нибудь в США! Где несчастные дети голодают, потому что у родителей нет работы. А если и есть, то капиталисты отнимают почти весь доход работяг. Тогда я искренне недоумевал, почему же нельзя переселить всех трудящихся к нам. Страна-то у нас огромная, места всем хватит.
— Итак, — начал утреннюю планерку Горохов. — Петров и Погодин, ваша задача наведаться в морг. Узнайте, что там по вскрытию. Переговорите с судмедом, нет ли чего интересного. Заключение ещё не готово, предварительно они результаты сообщили, но, сами понимаете, в таких делах лучше из первых уст услышать. Катков, возьми на себя курирование криминалистических экспертиз. Там Паутову на трасологию одежду Льва Глебовича принесли. Меня интересуют особенности клинка, то есть орудия преступления. Может, отобразилось на повреждениях одежды. Его размерные характеристики, конечно, нам смэшники по раневым каналам определят и скажут, но, сам понимаешь, одежда тоже информацию может нести. Проверь все изъятые по делу вещдоки, что у Паутова лежат, проконтролируй полноту и всесторонность проводимых исследований. Может, еще какую можно экспертизу провести? Подумай, доложишь. Сейчас каждая мелочь важна.
Взглядом он вцеплялся в того, с кем говорил, так что Погодин, к которому Горохов даже прямо не обращался, весь выпрямился на стуле, только что руку к виску не прикладывал.
Но начальник не стремился никого запугать. Просто сам он отдавался делу полностью – и этого же хотел от нас.
— Светлана Валерьевна, а мы с вами займемся изучением материалов — справки, объяснения, допросы проштудируем, – продолжил он. – Наша задача – мотив установить. Узнаем мотив, будет известно, кого искать следует. Ограбление сразу исключаем. Портфель с документами, кошелек и наручные часы нетронутыми оказались. Есть какие-то мысли по этому поводу?
— Разрешите? — я взял слово, Горохов кивнул. — На место происшествия нужно нам повторно выехать. Своими глазами посмотрим.
— Это обязательно, — согласился следователь. Только не уверен, что мы там что-то найдем. Подъезд — место общественное. Даже, простите, удивительно, что никто не обчистил на теле карманы уже потом. Там и так со следами негусто, к тому же, уборщица все наверняка затерла. Но наведаться надо. Да, чуть не забыл.. Странное дело. В портфеле Дубова нашли непочатый флакон дорогих польских духов “Пани Валевска”. Синий такой изящный флакончик с золотистой пробкой.
— Может, жене подарок собирался сделать, — высказался Катков. — Что такого?
— В том-то дело, Алексей. Что супруга пояснила, что только “Красной Москвой” уже десять лет как пользуется. Другой парфюм на дух не переносит. Глеб Львович этого не знать не мог. Как говорится, шерше ля фам. Все мы люди, все человеки, у каждого свои недостатки. Возможно, у Дубова была любовница, но не факт. Проверить это надо. Если так, то она много может интересного поведать о другой стороне его жизни. За работу, товарищи…
Глава 23
Городской морг размещался традиционно, при бюро судебно-медицинской экспертизы в здании по ул. Мира. Мы с Погодиным добрались туда на моей машине.
Группе Горохова выделили от УВД служебку с водителем. Я не стал претендовать, мне хотелось прокатится на своей белой ласточке. А “Волгу” со старшиной я оставил Горохову. Ему сегодня тоже надо было смотаться до городской прокуратуры и уладить формальности с принятием дела к своему производству.
Здание БСМЭ было относительно новое, но бетонное крыльцо, выложенное плиткой из застывшей мраморной крошки, уже успело потрескаться. При входе прибита крашенная фанерка, на которой через трафарет расписан график выдачи тел. Коридор, как и везде в подобных учреждениях — крашенные стены под самый потолок, змеистая проводка поверх штукатурки, какие-то агитационные плакаты о борьбе с инфекциями.
В коридоре пахло хлоркой и почему-то свежескошенной травой.
— Андрей? Это ты? — в коридоре выросла пухлобокая женская фигура в халате и с “праздничной” ракушкой на голове.
На просвет я не мог разглядеть лица, но голос показался очень знакомым. Я подошел ближе:
— О, Ленок! А ты как здесь?
Передо мной стояла та самая медсестра Лена, что выхаживала меня когда-то в стационаре хирургии после ножевого ранения, которое я получил во время стычки с валютчиками. Мне тогда еще медаль Зинченко-старший вручал. Кто бы мог подумать…
— Работаю в судебке теперь, — Лена хлопала глазищами и осматривала меня с ног до головы, будто не могла поверить, что это я. — У тебя как дела? Ты же в школу милиции поступал, помнится.
— Все нормально, уже на второй курс перешел, сейчас что-то вроде практики, так что я по работе здесь. Ты лучше про себя расскажи. Как жизнь молодая? Срослось тогда с рентгенологом?
— Да ну его, — скривилась Лена.
— Эх, Ленок, хорошими мужиками разбрасываться не надо, их беречь надо.
— А ты что, в женихи опять набиваешься?
— С удовольствием бы набился, да только у самого невеста, а жениться все некогда.
— Да шучу я, — ее ярко-красные губы в цвет горошин бус на складках шеи растянулись в улыбке. — Я уже замужем, Петров.
— Ого! Поздравляю. Повезло парню. Как за каменной стеной с тобой будет. Кто он, я его знаю?
— Ну, он
