Арагорн смотрел на них скорее с жалостью, чем с гневом, ибо это были молодые парни из Рохана, из далекой Западной Лощины, или земледельцы из Лосарнака, с детства привыкшие считать Мордор не страной, существующей на самом деле, а неким символом Зла, очень далеким от их повседневной жизни. Сейчас кошмарный сон оказался жуткой явью, а несчастные не понимали ни смысла всей войны, ни причин, которые толкнули их самих в ее водоворот.
— Возвращайтесь назад,— сказал им Арагорн.— Только постарайтесь сохранить совесть и честь и не бегите в панике. Можете выполнить одно задание, что бы избежать позора. Отправляйтесь отсюда на юго-запад, дойдете до острова Кайр-Андрос, и если он, как я предполагаю, в руках неприятеля, отбейте его и постарайтесь удержать, ибо это важно для защиты Гондора и Рохана.
Некоторые, пристыженные милостью Повелителя, пересилили страх и остались, чтобы продолжать поход. Многие, ободренные надеждой, что смогут честно выполнить долг в пределах своих возможностей, ушли к Реке. Кроме того, на Перепутье тоже остался довольно большой отряд, так что в сражение за Черные Врата против огромной мощи Мордора пошли едва шесть тысяч воинов.
Шли медленно, каждую минуту ожидая ответа на свой вызов, и держались единой колонной, ибо здесь высылка разведчиков и даже небольших патрулей казалась лишней тратой сил и ослаблением войска. Вечером на пятый день марша от долины Моргул устроили последний привал и разожгли костры из сухих палок и травы, с трудом собранных на бесплодной земле. Ночь провели без сна, вглядываясь в темень, чувствуя незримое присутствие хищных тварей и прислушиваясь к вою волков. Ветер утих, воздух застыл. Видно почти ничего не было, над землей поднимались дымы и испарения, и тоненький четырехдневный месяц скрылся в Мордорском чаду.
К утру похолодало, поднялся ветер, дул он с севера, был резким и морозным. Вокруг было пусто, невидимые ночные твари исчезли. Вскоре на северо-востоке показались первые громадные кучи пепла и угля, горелой земли, щебня, грязных отходов, извергнутых землей, в которой копались черви — рабы Мордора. Теперь совсем близко была мощная стена Кирит Горгор с Черными Вратами посредине, с двумя Зубами Мордора с обеих сторон. На последнем этапе марша полководцы двинули войско дорогой, которая свернула на восток, и теперь оно подходило к Мораннону с северо-запада, примерно оттуда же, откуда сюда пришел Фродо.
Вот уже показались огромные двойные плотно закрытые Черные Ворота под мрачными арками. За зубцами парапета и высоких темных башен не было видно ни единой живой души. Стояла полная тишина, но тишина напряженная.
Войско дошло до цели безумного Похода и стояло в растерянности, застыв в сером свете начинающегося хмурого дня перед такими мощными стенами, что их бесполезно атаковать, даже имея осадные машины и зная, что на воротах всего горстка солдат. Но сейчас в горах и скалах вокруг Мораннона скрывается огромное войско, а в темных скальных туннелях дремлют злые силы; и все Назгулы кружат, как стервятники, над Зубами Мордора.
Враг наверняка за ними наблюдал.
Но почему-то не спешил нападать.
Выбора не было. Пришло время кончать начатую игру. Арагорн выстроил войско в боевой порядок, насколько позволял рельеф местности. Ряды бойцов встали на двух больших буграх, насыпанных орками из битого камня и земли за многие годы труда. Перед ними до самых Ворот разливалась мелким болотом какая-то черная жижа с мерзким запахом. Окончив первые приготовления, военачальники в окружении личной конной гвардии, со знаменосцем, герольдами и трубачами выступили вперед и направились к Воротам. Гэндальф был среди них главным глашатаем. За ним шел Арагорн с сыновьями Элронда, Эомер и князь Имрахил. Чтобы свидетелями переговоров были представители всех племен, ведущих борьбу с Мордором, в посольство включили Леголаса, Гимли и Пипина.
На расстоянии крика от Мораннона знаменосец развернул знамя, трубачи задули в трубы. Герольды сделали шаг вперед и громкими голосами прокричали:
— Выходите на переговоры! Пусть явится Черный Властелин! Мы пришли установить справедливость. Владыка Тьмы виновен в нападении на Гондор и разорении наших земель. Король Гондора требует, чтобы он исправил содеянное и отступил навсегда. Выходите на переговоры!
Наступила тишина. Очень долго не было слышно ни голосов, ни шума в ответ на вызов. По-видимому, Саурон все обдумал заранее и решил поиграть с мышью, прежде чем вонзить в нее смертоносные когти. Посольство уже собиралось поворачивать от Ворот, как вдруг тишину разорвала барабанная дробь, словно гром ударил в горах, а затем раздался такой громкий гул рогов, что камни задрожали, а люди почти оглохли.
С лязгом отворились центральные створки Черных Ворот, и из них вышло посольство Чёрной Башни. Во главе его ехал высокий воин отталкивающего вида, на черном коне, если можно назвать конем гигантское животное со страшной пастью похожей на конский череп головы, из ноздрей и глазниц которой вырывалось пламя. Всадник в черном плаще и высоком черном шишаке был, однако, не Кольценосным Призраком, а живым человеком. Имени этого посланца Барад-Дура не сохранила ни одна легенда. Он, наверное, сам его забыл, потому что сказал:
— Я — Уста Саурона!
Предполагают, что это был отщепенец из племени так называемых Черных Нуменорцев, которые осели в Средиземье во время первого расцвета могущества Саурона и почитали его, поскольку сами были приверженцами Зла.
Этот человек поступил на службу к Саурону сразу после возрождения Черной Башни и, так как был умен и хитер, поднимался все выше в иерархии слуг Саурона и добился его особой милости, став командиром гарнизона Барад-Дура. В подлости и жестокости он был страшнее любого орка, в искусстве черной магии преуспел и знал замыслы своего господина, как свои собственные.
Вот такой посол выехал из Ворот под черным флагом с гербом Красного Глаза, в окружении нескольких солдат в черном.
Остановившись в нескольких шагах от Арагорна и западных полководцев, посол Мордора смерил глазами противников и громко рассмеялся.
— Найдется в вашей стае хоть один достойный вести переговоры со мной? — спросил он.— Или хоть один сообразительный, чтобы меня понять? Ты, что ли? — с издевкой обернулся он к Арагорну.— Чтобы выдать себя за Короля, мало нацепить эльфийскую стекляшку и окружить себя вооруженной голытьбой. Любой разбойник с гор может это сделать!
Арагорн ничего не ответил, только посмотрел Черному посланцу прямо в глаза и долго не отводил взгляда. Тот ответил тем же, и хотя Арагорн не шевелился и даже не потянулся к оружию, дрогнул и отступил, как от удара, и крикнул:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
