В памяти у Саши мелькнул золотой цвет, окружавший бабушку Иру в тот день, когда она пришла в себя. Саша вспомнила, как он тек — легко и свободно — и как хорошо дышалось, когда он тек. Она подумала, что там, под темным слоем бабушкиной глухоты и безумия, скрывались огромные запасы золотого шелка.
На этот раз ткань была такой, как надо: хорошо натянутой и умеренно влажной. Саша провела по ней рукой и почувствовала это кончиками пальцев. Она развела в стеклянных мисках нужные краски и стала рисовать. Рисовала сосредоточенно, чуть закусив губу, и, когда в одном месте капля потекла не туда, куда было задумано, неожиданно для себя не стала паниковать. Это было внеплановое изменение сюжета, и Саша спокойно пошла за тканью и краской, изменив детали, но не меняя общего замысла. Случайность сделала работу лучше и словно бы даже оживила ее.
В центре платка возникла сияющая золотистая клякса, изогнутая, как лепесток цветка. Мягкое сияние золотого переходило в небесно-голубой, темнеющий к краям. Грязно-коричневый цвет болезни разбежался по углам, почти исторгнутый, но пока не побежденный.
Ребенок в доме напротив вздохнул свободнее.
Саша устало опустила руки. Золото мерцало в воздухе вокруг нее. С этим мерцанием приходила уверенность, что бабушка — больная ли, здоровая — делала именно это. Делала то, что считала правильным. Что было правильным ныне и присно и во веки веков.
Что-то холодное кольнуло голову и спину. Стало немного больно и чуть-чуть жутко. В этом холоде скрывалось новое знание: теперь Саша понимала причины бабушкиной глухоты и безумия. За щедрый расход золотого шелка приходилось платить немалую цену. Стало страшно от мысли, что никто не поможет, когда вычерпаешь себя до дна, и в голове твоей станет темно, и ты начнешь пускать слюни и ходить под себя…
На одной чаше весов был страх. На другой — знание, как она должна поступить.
Саша прислушалась к себе и отрывисто кивнула. А потом взглянула в окно, где отъезжала от подъезда скорая помощь.
— Пусть сегодня ему станет немного лучше, — сказала она. — А завтра продолжим. Продолжим — завтра.
ОТ АВТОРА
В работе над этой книгой мне помогало много людей — чему я очень рада. Хочу сказать спасибо каждому из них.
Художнику Линде Клявиной — за то, что пустила в свою мастерскую и показала, как оживает шелк.
Врачу-сексологу Олегу Фоминову и психиатру Екатерине Басаевой — за весьма полезные беседы о человеческой природе.
Максиму Воронину, яхтсмену-любителю, — за рассказ о том, как зимуют яхты.
Старшеклассникам Сергею Ёлкину и Максиму Кубареву — за ответы на вопросы о сегодняшней школе.
Моим самым первым и самым строгим читателям и критикам — Анастасии Галатенко, Алисе Ханцис, Пальмире Керлис, Михаилу Архирееву, Ивану Коновалову и нежно любимой Жене Хохловой.
Я безмерно благодарна своим близким за любовь, заботу и поддержку, которые они мне дарят.
Отдельное спасибо редакторам Ирине Епифановой и Александру Прокоповичу за вдумчивую, скрупулезную и тактичную работу с романом и его беспокойным автором.
