К весне 1945 года УЦК располагал информацией о 272 пунктах дислокации украинских хельферов на территории Австрии и Германии. Кроме них, 250 человек пребывали во Франции, 700 — в Голландии. В апреле 1945 года украинский персонал в ПВО и люфтваффе насчитывал 10 тысяч человек, из которых 1200 — девушки.
150 украинских хельферов, пребывавших на авиабазе в Эгере, в апреле 1945 года были переведены в ПВО в качестве солдат. 17 апреля их перебросили в Берлин, где в мае 1945 года они приняли участие в боях с советскими войсками. Некоторое количество хельферов прошло обучение на истребителей танков и принимало участие в уличных боях в Берлине.
По мере ухудшения для немцев обстановки на фронте юнаков стали массово «переводить» в истребители танков. Мальчишкам вручали противотанковые реактивные гранатометы «Панцерфауст» и знакомили с правилами его боевого применения. Учебных стрельб не было, т. к. экономили на боеприпасах. Один из бывших юнаков вспоминал, что после выдачи им панцерфаустов немцы на следующий же день развели их по одиночным окопам, вырытым на танкоопасном направлении. На просьбу выдать им еще по запасному выстрелу к гранатомету немецкий офицер покачал головой и сказал юным воякам: «Вы хотя бы раз успейте выстрелить… и то хорошо». На вопрос, почему не выдают другого оружия, последовал краткий ответ, от которого мальчишки поежились: «Не успеете вы им воспользоваться…»
На состоявшемся 17 апреля 1945 года ликвидационном заседании УЦК были оглашены цифры потерь среди украинских СС-юнаков и юначек. В боях погибли 12 человек, из которых 2 — девушки.
В конце войны немецкое руководство отозвало своих вербовщиков в Берлин, а в места формирования и обучения юнаков поступил недвусмысленный приказ — уничтожить все документы, касавшиеся этих формирований. Т. Белостоцкому также поступил приказ сжечь все документы, касавшиеся украинских хельферов. Все было уничтожено. При бомбардировке эшелона сгорела картотека юнаков, эвакуированная командой гаупта из Эгера. Уже в наше время стало известно, что о. С. Сапрун сохранил и спрятал в одном из монастырей фотоархив украинских юнаков.
В последние дни войны большинство украинских коллаборантов, не исключая воспитанников СС, стремилось перейти на территорию, занятую западными союзниками. Оказавшиеся в советской зоне помощники прошли через фильтрационные лагеря и были распушены по домам. В начале 1946 года многих из них привлекли к ответственности и осудили за коллаборацию.
В 1948 году в г. Канске Красноярского края молодыми украинцами, осужденными за сотрудничество с УПА, была создана подпольная группа, именовавшаяся «Лагерной Организацией Украинских Юнаков» (сокр. ЛОУЮ). В ее первую тройку входил бывший украинский хельфер В. Саламаха.
Множество юнаков вступило добровольцами в польский корпус генерала Андерса в Италии. Другие поступили на службу во Французский Иностранный легион. Третьи служили в палестинской полиции, а позднее в Бирме и на Малайских островах.
В помощниках ПВО служили не только украинцы. По данным послевоенных исследователей, в составе этого интернационального вспомогательного корпуса служили представители следующих национальностей:
— русские — 10 тысяч ребят и 4 тысячи девушек, объединенных в «Союзе русской молодежи» под руководством капитана РОА Лазарева и некой Чегировой,
— белорусы — 3 тысячи хлопцев и 200 девчат в основном из «Союза белорусской молодежи» Михася Ганько,
— литовцы — 1 тысяча ребят и 200 девушек,
— латыши — 5 тысяч ребят и 200 девушек,
— эстонцы — 1 тысяча ребят и 100 девушек.
Кроме них, в составе ПВО служила молодежь из Бельгии, Голландии, Греции, Италии, Венгрии (около 50 тысяч), Франции, Ближнего Востока. По свидетельству Т. Белостоцкого, служили также словаки, цыгане и др. Всего к концу войны насчитывалось приблизительно сто тысяч юных помощников ПВО и люфтваффе.
Атаман Тарас Боровец (Бульба) И «Полесская сечь»
Имя Тараса Бульбы-Боровца стоит особняком в ряду украинских националистов, сотрудничавших с гитлеровцами. Это не была последовательная коллаборация в чистом виде. Боровец заручался поддержкой немецких спецслужб только тогда, когда ему это было выгодно, и прежде всего для борьбы с советским и польским партизанским движением. Истории было выгодно распорядиться так, что все начинания атамана Боровца встречались в штыки его противниками, количеству которых мог бы позавидовать батька Махно. С одной стороны, это были те же гитлеровцы, у которых «Полесская Сечь» стала бельмом в глазу, с другой — советские партизаны. Поляки предъявляли атаману счет за сожженные деревни и хутора, бандеровцы до последних дней не смогли простить ему противодействия их планам создания единого национального движения.
Главное действующее лицо нашего рассказа появилось на свет 9 марта 1908 года в селе Быстричи Костопольского района Ровенщины в семье малоземельного крестьянина Дмитрия Юлиановича Боровца, основным богатством которого были 9 детей. Предки Боровца, по его собственному признанию, были казаками, боровшимися на стороне Мазепы против армии Петра I. С юного возраста Максим (позднее он возьмет себе новое, «героическое» имя Тарас), как и большинство мужского населения округи, работал в каменоломне, зарабатывая на хлеб тяжким трудом. Молодой человек не смог получить нормального образования и стал постигать знания «самоуком». Некоторые украинские источники утверждают, что отец Максима был владельцем каменоломен. Мальчишеское прозвище «Бульба» Максим Боровец заслужил за своеобразную форму носа («Картошкой»).
Атмосфера, царившая тогда в Полесье, характеризовалась наличием противоборствующих сил, религий и мировоззрений. Сильное польско-католическое влияние сталкивалось с великорусским. Постепенно под влияние националистов попал молодой М. Боровец. Его взгляды на будущее Украины сложились под влиянием эмигрантов, бывших военнослужащих Армии УН Р. Постепенно он попал под опеку сотника В. Раевского, а с 1923 года состоял на конспиративной связи с начальником разведотдела Рады УНР в эмиграции полковником И. Литвиненко. Одновременно Боровец состоял в Организации украинских националистов. В 1930 году Боровец был призван в ряды Польской армии и стремился к офицерской карьере, однако козни поляков не позволили ему сдать экзамен в школу унтер-офицерского состава. Отслужив 8 месяцев, Боровец демобилизовался в запас.
После службы в армии он занимался ради хлеба насущного ремеслом каменотеса и ведением антисоветской пропаганды, запуская в воздух баллоны с пропагандистской литературой или отправляя листовки в упаковках по водам пограничной Припяти. По собственному, признанию Боровец начиная с 1932 года неоднократно ходил через кордон и проникал в Харьков, Киев, Житомир. В 1932–1933 году Боровец создает в приграничных с СССР польских областях свою подпольную организацию Украинское национальное возрождение (УНВ), основной задачей которой было ведение культурно-пропагандистской работы. Организация впоследствии должна была оформиться в военнореволюционную партию и основываться на государственной платформе Симона Петлюры. Основными врагами объявлялись Коммунистическая партия, Российская империя и польская реакция.
В данный период времени молодой подпольщик начинает проявлять себя и на литературном поприще. В своем пятитомнике (!) «Людоеды» Боровец под псевдонимом Ристиченко описывал все ужасы советской действительности на Украине, и особенно голод.
Впоследствии Боровец выпустил в свет свою книгу «Пан депутат сейма», в которой язвительно высмеял польскую парламентскую систему. Это стало последней каплей в чаше терпения польских спецслужб, давно приглядывавших за полесским подпольщиком.
В 1934 году от руки украинского националиста погиб министр внутренних дел Польши Б. Перацкий, на что польское правительство ответило массовыми репрессиями в отношении членов украинских национальных организаций. Не избежал этой участи и Т. Боровец, которого власти бросили в печально известный концентрационный лагерь Картуз-Береза. О том, что представляло собой это детище демократической Польши, остались свидетельства бывших узников.
