Лагерь в Картуз-Березе был построен с учетом опыта соседской, дружественной Польше Германии и представлял собой точную копию концлагеря в Ораниенбурге. Заключенных в нем звали не по именам и фамилиям, а по номерам. За организацию лагеря отвечал польский воевода Кость Бернацкий, которого современники иначе как «страшным садистом» и «умственно ненормальным» не называли. Комендантом лагеря был Болеслав Гефнер — польский фольксдойче.
Заключенные постоянно переживали побои, принудительный каторжный труд, карцеры, запрет на разговоры друг с другом. Содержание узников в лагере было ужасным. В камеры с цементным полом набивали по 40 человек. Чтобы заключенные не садились на пол, его постоянно поливали ледяной водой. О том, что переживали украинские националисты, попавшие в этот лагерь, свидетельствует случай, произошедший с руководителем ОУН на Волыни Владимиром Робит-ницким. Персонал концлагеря выбил ему ломом зубы, просунул в рот трубку и «накормил» его калом.
Другое не менее «теплое местечко» в Польше, где содержались оппозиционеры, существовало близ г. Сарны на Волыни и именовалось «Белые Сарны» или Катериновка:
В лагере Боровец познакомился с представителями множества национальных украинских партий и союзов, в том числе с Иваном Митрингой. Тяжелая, полная издевательств со стороны охраны жизнь в лагере усугублялась еще и расколом и враждой между представителями националистических и коммунистических партий и фуппировок.
В 1935 году Боровец был освобожден из лагеря за примерное поведение, но, несмотря на это, вплоть до начала Германско-польской войны уфоза ареста дамокловым мечом висела над будущим «отаманом». Несмотря на это, после лагеря Боровец становится сотрудником разведуправления Генерального штаба Армии УНР в эмиграции.
В 1939–1940 гг. Боровец сотрудничает с Комитетом помощи украинским беженцам», организованным Радой УНР. Можно предположить, что в это время вся деятельность Боровца проходила под контролем абвера, т. к. все «допоможние комитеты» использовались его функционерами для получения необходимой информации о положении в советском прифаничье. По информации немецкой полиции безопасности и СД, Тарас Боровец с 1939 года жил в г. Холме, где имел свою типографию.
Из общения с людьми, бежавшими из советской зоны Западной Украины, Боровец черпает сведения о порядках, которые новая власть огнем и мечом вводила в Полесье. В своих воспоминаниях Т. Бульба-Боровец сообщает читателю о разработке им в это же время проекта плана восстания на Украине в Первые дни начала военных действий Германии против СССР. По другой информации, такой план был разработан начальником военного отдела УНР генералом Владимиром Сальским, полковниками А. Долудом и П. Дьяченко еще в двадцатых годах. Он предусматривал подготовку кадров для военного выступления, закладку баз с оружием в Полесье и создание местного штаба, проверку и «перетряску» всего состава УНР, организацию новых ячеек.
20 июня 1940 года в Варшаве прошло собрание офицеров-эмигрантов Армии. УНР под председательством генерала В. Сальского. На совещании было принято решение о создании в приграничных с рейхом областях Советской Украины военных баз для действий украинских вооруженных формирований («Сечей») в случае начала большой войны с Советами. Одной из таких Сечей стала и «Полесская Сечь» Т. Боровца.
В первые дни войны планировалось развернуть партизанские отряды и полицию (милицию), при этом Боровец наделялся командными функциями и имел право на издание приказов за собственной подписью.
В предвоенные годы произошел раскол единой до того времени Организации украинских националистов на два крыла. Первое (молодое поколение) под предводительством Степана Бандеры и Ярослава Стецко не разделяло взгляды на дальнейшие пути национально-освободительного движения, рекомендуемые «старой гвардией» во главе с полковником Андреем Мельником. Товарищ Т. Боровца по Картуз-Березовскому лагерю Иван Митринга резко критиковал обе фракции ОУН, обвиняя их в вождизме и отказе от принципов народной демократии.
В ночь на 1 августа 1940 года Т. Боровец нелегально переходит советско-германскую границу у местечка Влодаво и начинает действовать в Полесье. Им предпринимается ревизия всего того, что было сделано в предвоенные годы для успешного ведения антисоветской борьбы. Под псевдонимом «Байда» он инспектирует подполье и лесные базы, где хранится оружие, отбитое украинскими повстанцами у польских частей во время их отступления. Судя по его воспоминаниям, в тайных схронах были законсервированы не только винтовки, но и артиллерийские орудия.
Бульба-Боровец был не единственным партизаном, предложившим организовать широкое партизанское движение в Полесье. По утверждению летописца; УПА Петра Мирчука, еще в 1937 году войсковой референт ОУН Василь Сидор предложил руководству организовать воинские рейдовые подразделения для войны с польской властью. В 1937 году группа оуновских боевиков из 25 человек действовала в Полесье. Более сильная группа (500 человек из т. н. «Полесского лозового казачества»[26]) была замечена польскими спецслужбами перед началом войны в окрестностях г. Янова. Таким образом, можно сделать вывод о наличии к тому времени у Боровца подготовленных партизанских кадров.
Не исключено также участие в боевых действиях на стороне украинских националистов бывших советских боевиков-партизан Разведупра Генштаба РККА, которые составляли в 1920–1925 гг. советскую «пятую колонну», активно действовавшую против Польши. Эти люди в двадцатые годы курировались также компартиями Западной Украины (КПЗУ), Польши и Западной Белоруссии. Только Владимир-Волынская боевая организация местных большевиков насчитывала свыше 3 тысяч человек. В ноябре 1924 года на 2-й партконференции Компартии Западной Белоруссии было принято решение о подготовке вооруженного восстания. В 1925 году вопреки указаниям Москвы и польского ЦК часть руководства КПЗБ выступала за «бунтарско-эсеровские методы работы» и даже захватила печатный орган партии — газету «Большевик».
При подготовке к боевым действиям против Советской власти Т. Боровец тщательно изучал вопросы военной стратегии и тактики по книгам советских теоретиков малой войны Л. Троцкого, Г. Котовского, а также Н. Махно. По собственному утверждению Боровца, наиболее подходящую информацию будущий атаман почерпнул из книг Л. Троцкого и Нестора Махно, в результате чего был выработан принцип действий «Зпід землі, та під землю». В результате первоначального планирования территория Полесья была разделена на пять повстанческих округов, во главе которых стала Головная команда Полесской Сечи УПА, состоящая из политического и военного отделов. Две-четыре области составляли окружную сечь, область была обязана выставить бригаду, район — полк, село — роту, из 2–5 сел создавался батальон.
Следует сразу обратить внимание, что термин «Украинская повстанческая армия» был пущен в обиход именно Бульбой-Боровцом, задолго до начала создания своих боевых отрядов сторонниками Степана Бандеры.
Легитимность акта провозглашения Украинской державы в Львове 30 июня 1941 года не была признана бульбовцами в связи с их полным несогласием с партийной линией С. Бандеры. В лице оуновцев-мельниковцев Бульба и его люди, наоборот, нашли твердую опору. Впоследствии мельниковские военспецы оказывали Бульбе-Боровцу и его воинству неоценимые услуги.
В конце июня 1941 года Боровец издает приказ № 1, в котором говорится о создании повстанческих отрядов для проведения диверсий в тылу советских войск, уничтожения транспорта, сбора развединформации, о создании милиции. Тогда же происходит смена псевдонима предводителя на «атаман Тарас Бульба» вместо «Байды».
Несмотря на тяжелую военную обстановку, восстания как такового не было. Сам атаман впоследствии признавал, что «Советы быстро удрали, а немцы просто обошли Полесскую котловину стороной». На долю бульбовцев выпали захват тюрем, транспортов с заключенными и ликвидация мелких подразделений НКВД и милиции.
