Джоквин знал, когда остановиться. В тот момент, когда он увидел, что глаза женщины задумчиво сузились — она взвешивала его аргументы, он решил предоставить ей самой разрешать оставшиеся сомнения и вежливо удалился. А позже, на утреннем совете у лорда-правителя, продолжил свои уговоры.
Глаза великого человека оставались настороженными, пока Джоквин говорил. Затем возражения сменились удивлением. Наконец лорд-правитель прервал Джоквина:
— Старик, с какой целью ты защищаешь жизнь урода?
У Джоквина было несколько причин для таких уговоров.
Одна чисто личная. Он верил, что жизнь ребенка может принести пользу храмам. Логика была проста. Уже само рождение ребенка обострило кризис. Его смерть ужесточит конфликт в обществе. Если же ребенок будет жить, мстительные действия Линнов до некоторой степени смягчатся. Но Джоквин не стал говорить об этом, не упомянул и о своих личных надеждах, связанных с ребенком. Он только сказал:
— Никогда раньше сына богов не убивали злонамеренно. Всегда считалось, что у богов есть свои тайные причины для создания чудовищ в облике человека. Смеем ли мы сейчас подвергать это сомнению?
Этот аргумент заставил властного собеседника изумленно взглянуть на ученого. Войны, которые вел лорд-правитель, были связаны с дальними полетами и дали ему возможность встретиться с выдающимися мыслителями отдаленных планет, среди которых были и атеисты. Кое-чему он научился у них и считал богов лишь средством для сохранения контроля за мятежными подданными. Он не отрицал их существования, но сомневался в их сверхъестественной власти.
— Ты на самом деле веришь в то, что говоришь?
В жизни Джоквина было время, когда он ни во что не верил. Однако постепенно он убедил себя, что могучие невидимые силы, вызываемые крошечными радиоактивными частицами, есть не что иное, как божественное вмешательство, и другого объяснения быть не может. Он осторожно сказал:
— В молодости я путешествовал и видел первобытные племена, поклоняющиеся богам дождя, рек, деревьев и разнообразных животных. Видел и более развитые народы, в том числе здесь, на Земле, чье божество — невидимое, всемогущее существо, живущее где-то в пространстве, которое они называют небом. Я наблюдал и слушал, как в каждом племени рассказывали о начале Вселенной. В одной легенде говорится, что все вышло из пасти змеи. Таких змей я не видел. В другой легенде говорится о потопе, затопившем все планеты. Не знаю, можно ли это сделать имеющейся в мире водой. Третья легенда — человек сделан из глины, а женщина сделана из мужчины.
Он взглянул на своего слушателя. Лорд-правитель кивнул:
— Продолжай!
— Я видел народы, обожествляющие огонь и воду. Однажды я посетил долину, где, как говорят, живут боги. Я находил их резиденции на каждой планете. Это те боги, которым поклоняемся мы: Уран, Радий, Плутоний и Экс. С безопасного места я наблюдал за их смертоносным танцем, в котором соединились ярость и величие, уродство и красота. И я сказал себе: «Конечно, это самые могущественные боги Вселенной. Никто, находясь в здравом уме, не станет отрицать их божественной сути».
Лорд-правитель, который в своих странствиях тоже видел дома богов — огромные, выжженные пространства с бушующей энергией внутри, ничего не мог возразить в ответ. Да у него и не было времени продолжать беседу. Неожиданно где-то совсем рядом послышался оглушительный гром. И сразу за ним последовал рев такой яростный, что весь дворец затрясся. Резкий звук стих, но тишина не наступила. Со всех сторон слышался звон стекла — это из рам вылетали стекла. Потом раздался еще один взрыв и почти сразу за ним — новый. Этот последний был такой силы, что всем стало ясно: наступил конец света.
Когда Олден в полдень третьего дня после рождения ребенка Линнов вошел в большой храм Ковис, это был усталый, голодный, загнанный человек, думающий только о бегстве. Он упал в кресло, предложенное младшим. И пока молодой человек оценивал ситуацию, Олден приказал никому не сообщать о своем прибытии, за исключением Горо, главного ученого храма Ковис.
— Но Горо нет в храме, — возразил младший. — Он совсем недавно уехал во дворец правителя.
Олден стал стягивать с себя женское платье. Вместе с одеждой он как будто снимал со своего тела и усталость. «Нет в храме» — соображал Олден. Это означает, что до возвращения Горо он главный ученый в храме. Для человека в его положении это была как бы отсрочка смертного приговора. Он приказал, чтобы ему принесли еду. Занял кабинет Горо и стал задавать вопросы. Впервые узнал ученый причину казней в храме Рахейнла. Олден обдумывал все случившееся. И чем больше он думал, тем больше негодовал. Он сознавал, что мысли его еретичны с точки зрения правителей. Но он принимал вызов. Он готов был отомстить за оскорбление, нанесенное богам в их храмах. Ему казалось, что боги и сами должны постоять за себя; неужели они не накажут тех, кто пытается вознестись выше их. К концу вечера ученый стал обдумывать план возмездия. С незапамятных времен боги покровительствовали дальним странствиям. И в ответ капитаны и владельцы космических кораблей дарили храмам железо. После определенного церемониала это железо помещалось рядом со спрятанным в укромном месте божьим веществом. Через четверо суток энергия божьего вещества перемещалась в железо. Тогда его возвращали на корабль, где хранили в металлическом отсеке. Там с помощью фотоэлектрических ячеек — это приспособление было известно с древних времен так же, как огонь, меч, копье и лук, — можно было произвести серию взрывов заданной мощности. Это и была та энергия, с помощью которой корабль мог лететь в отдаленные части галактики, перемещаться во вселенной от планеты к планете. С самого начала новых времен божье вещество разделяли на небольшие куски, которые старались не приближать друг к другу. Было известно, что когда богов соединяют, они очень гневаются. Олден решил воспользоваться этой особенностью божьего вещества и велел младшим перенести металлический цилиндр из испытательной пещеры в сад, что находился за храмом. Он подключил к своей работе другие храмы, и тщательно разрабатывал операцию, ожидая подходящий момент. Ему было известно, что шестеро из семи членов Совета ученых находятся во дворце, и он понимал, что их удерживают там насильно. В кабинете Горо он написал приказ, адресованный исполняющим обязанности главных ученых, возглавивших храмы, пока члены Совета арестованы. Он подробно описал свой план и кончил послание так: «Полдень будет часом протеста». Письма были разосланы в соседние храмы. Он не сомневался, что боги должны покарать тех, кто их предал. К полудню следующего дня Олден поместил зерна урана, радия, плутония и экса в систему фотоэлектрических реле. Спрятавшись в безопасном месте, ученый нажал на кнопку, соединившую вещества, скрывающие внутри себя энергию богов. Раздался страшный взрыв. За ним последовало еще три. Только два храма не подчинились приказу беглеца и остались благодаря этому невредимыми. Первый взрыв разрушил храм Ковис. Там, где он стоял, осталась только груда камней. Ни в одном из четырех храмов люди не уцелели. Они погибли все до одного. Ушел из жизни и Олден, превратившись в ничто, он вознесся к небесам, стал частью уплывающего облака. К двум часам у подножия дворцового храма собрались толпы горожан. Дворцовая стража еле сдерживала напор, постепенно отступая к воротам. Охрана правителя уже была готова отразить осаду. Джоквин по тайному туннелю вернулся в это время из города во дворец. Он сразу же пришел к лорду-правителю.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
