Роза была так оскорблена пьяной выходкой Рикардо, пытавшегося овладеть ею против ее воли, что ей было все равно, кому жаловаться. Никого, кроме попугая, дома не было, и она жаловалась ему, горячо пытаясь передать все безобразие поступка мужа, которого уж теперь точно можно было назвать бывшим.
— Понимаешь, Креспин, он хотел меня силком взять! Попугай, обычно державший сторону Рикардо, на этот раз осуждающе качал головой, как бы давая Розе понять, что и по их попугайским обычаям и нравам — это безобразие, не заслуживающее никакого снисхождения!
— Будь проклят тот час, когда я положила глаз на эту бесстыжую рожу! Чтоб ему ногу вывихнуть! Чтоб у него прыщ на носу вскочил!
Несмотря на отчасти комический характер этих проклятий, Розе и впрямь было худо. И Томаса поняла это, едва вошла в дом.
Против ожидания, Томаса нашла какое-то оправдание пьяной выходке Рикардо.
— Довела ты его. Ты ведь ему жена. Он своего требует. Да ведь и любишь ты его… Эх, Розита, Розита, рано тебе было замуж выходить.
Бредущему по ночному «затерянному городу» Рикардо Линаресу меньше всего хотелось идти домой. Он позвонил из какого-то забытого Богом телефона-автомата своему приятелю Хорхе, готовому на развлечения в любое время суток, и назначил ему немедленное свидание.
— А где? — спросил Хорхе. — Я подъеду, куда скажешь.
— Где-нибудь неподалеку от Вилья-Руин. Я сейчас там.
— Тогда приходи к «Твоему реваншу». Знаешь такое местечко?
Рикардо сказал, что найдет.
…Выйдя из машины, Хорхе уже при свете рекламы у входа в кабачок разглядел на физиономии приятеля синяк. .
— Это она тебе поставила? — спросил догадливый Хорхе, кивая на очевидное пятно под глазом.
Рикардо не стал отрицать.
— Дикарка! Разводись с ней. Воспользуйся случаем. Что тебе мешает?
— Гордость! — внушительно ответил Рикардо. И они вошли в двери таверны.
Тропические ритмы, популярные в «Твоем реванше», оглушили их. Сорайда в своем обычном пестром наряде, блестя украшениями, звон которых слышен был даже в этом шуме, подошла к ним и объявила, что друзья Хорхе — ее друзья. Она крикнула двух девушек, чтобы они позаботились о вновь пришедших.
Если бы к Рикардо не вернулось его хмельное состояние, он, вероятно, заметил бы, что одна из этих девушек, очень хорошенькая, смуглая, с гладко зачесанными темными волосами, посмотрела на него тревожным взором и постаралась переложить на подругу свои обязанности.
— Я себя что-то неважно чувствую, Леона, — сказала она подруге и отошла.
Эрлинда сразу узнала в одном из посетителей мужа своей подруги Розы.
— Интересное местечко, — оглядевшись, сделал вывод Рикардо. — Ты, я вижу, здесь свой человек.
— Конечно, здесь бывают люди не нашего круга. Но расслабляешься здесь как нигде. Тут ты свою дикарку напрочь забудешь.
— Если ты не будешь мне постоянно напоминать о ней, — проворчал Линарес.
К ним подошла одна из новеньких в этом заведении девушек. Через несколько минут она уже обнимала Рикардо. Эрлинда, укрывшаяся за стойкой бара, наблюдала за ними.
Утром Леопольдина, следившая за уборкой, была удивлена, увидев в гостиной Рохелио, читавшего газету и поглядывавшего время от времени на распахнутую входную дверь. Когда Леопольдина осведомилась, что это молодой сеньор так рано поднялся и какое дело привело его в гостиную, Рохелио признался, что ждет медсестру Эрлинду и находится здесь на случай, если Дульсина вздумает-не пустить ее к нему.
Надо ли говорить, что Леопольдина тотчас помчалась в комнату молодой хозяйки.
К своему удивлению, она опять застала ее у зеркала. Но если сообщение о том, что молодой сеньор Рикардо не ночевал дома, вызвало у нее лишь неопределенную ухмылку, то известие о Рохелио, поджидающем в гостиной медсестру Эрлинду, заставило ее швырнуть на подзеркальник баночку с кремом для лица и, не завершив своего туалета, кинуться в гостиную.
Она сразу же выложила Рохелио все, что думает по поводу этой Розиной шпионки.
— Я не потреплю в доме никого, кто бы напоминал мне о дикарке! Мало я настрадалась от нее, чтобы терпеть еще ее соучастницу! Вы с Рикардо хотите меня в могилу свести… Я вами по горло сыта!
Рохелио оставался непроницаемым.
— Ты не пожалела сил на то, чтобы выставить из дома Розу. И добилась своего. Так вот: с медсестрой у тебя ничего не получится.
В это утро Роза пришла к Эрлинде за ответом. Эрлинда обрадовала ее, сказав, что Сорайда подтвердила свое согласие взять ее на работу. Правда, на это требовалось еще и согласие матушки Томасы. Роза стала уговаривать Линду, чтобы та сказала Томасе, будто они с Розой будут вместе ухаживать за больными. Но Линда ни за что не хотела обманывать Томасу.
Роза с трудом уговорила подругу хотя бы просто присутствовать при разговоре с матушкой о новой ночной работе.
Как и предполагала Роза, новость эта Томасе не понравилась. Та считала, что можно прожить и на ее, Томасы, деньги, а Роза должна учиться.
Эрлинда робко поддержала ее. Но Роза строго взглянула на подругу и решительно, чтобы закончить разговор, заявила, что утром она будет высыпаться, днем продавать образки, а перед выходом в ночь опять спать. И все будет хорошо.
Зная упрямство своей Розиты, Томаса махнула рукой, согласившись, и только просила Линду последить, чтобы девочка не попала в какую-нибудь историю.
Неожиданно в споре Дульсины и Рохелио по поводу присутствия в их доме медсестры Эрлинды Кандида взяла сторону брата.
— Прошу тебя, Дульсина, не донимай Рохелио: пусть она ходит к нему, если он хочет.
— Но, Канди, она пособница дикарки!
Они бы, вероятно, еще препирались, но в комнате Кандиды появилась Леонела с газетой в руках.
— Читали? — спросила она. — Тетушка Росаура умерла. Вчера была кремация в присутствии всей семьи Паулетты. Надо бы позвонить ей, выразить соболезнование.
— Ну, она с матерью почти и не виделась, — сказала Дульсина.
— Да, но в такой момент… Наверняка Паулетта забыла про все обиды…
Вошла Леопольдина и скорбным тоном доложила, что в доме появилась медсестра. «Ну эта, подруга дикарки».
Войдя в дом, Эрлинда с удивлением увидела явно поджидавшего ее Рохелио. Но не успел он проводить ее к себе, как наперерез им вылетела возбужденная Дульсина.
— Я хотела бы поговорить с этой… — начала она и была одернута братом:
— Не могла бы ты найти другую форму обращения? Но Дульсину трудно было остановить:
— Какую другую? Например, обманщица, да? Почему ты скрыла, что вы с этой дикаркой Розой подружки?!
— Меня не спрашивали. Я думала, что вы об этом знаете, — с достоинством ответила Эрлинда.
