Марк не заметил, как оказался в Зеленой Зоне. Он был здесь всего дважды в жизни, но сразу ощутил разницу элитного района с рабочими кластерами окраины Мегаполис-Сити. Чистые, будто только-только вымытые улицы, приветливые уличные гиды-автоматы, блестящие неоном офисные фасады и растянувшаяся во всё небо бегущая галла-реклама, всё говорило о том, что здесь живут сливки общества — потомственные проги.
Боковым зрением Марк следил за оранжевым пикапом, по-черепашьи ползущим следом неподалеку от него. Только сейчас Марк заметил на его боку тёмно-синий или даже чёрный круг — в быстро сгущающихся сумерках определить цвет круга было невозможно — с двумя белыми скрещенными шприцами посередине — эмблему самой известной мегаполис-доставки синтетической еды с броским названием «Бургер по вене». В темени лобового стекла не было возможности различить ни водителя, ни пассажира сидящего рядом с ним, но Марк точно знал, за рулём Энри — молодой парень беспрестанно улыбающийся, будто обколотый дарком или «под завязку» накачанный «таблетками счастья». Рядом с Энри злобно сопит молчаливый Берк, а в самом чреве фургона, прилипнув к монитору слежения, притаились двое остальных — коренастый увалень Игорь и щупленький китайчонок Мао-Мясник. Все четверо составляли боевую группу «пустынников», выполняющую для Инженера грязную работу в пределах Мегаполис-Сити.
— Они неплохие ребята, — уверял Марка Инженер, знакомя со своей хмурой четвёркой головорезов, — методы, немного грубоватые, но ты всецело можешь им доверять.
— Угу, — недоверчиво соглашался с ним Марк, разглядывая темно-фиолетовые синяки на руках то ли от волосатых пальцев Берка, то ли от стальных лап-клешней тёмноглазого «громилы» Игоря. Сомнений быть не могло, именно эта четверка и выкрала их с блондином из квартиры медэксперта, едва не лишив обоих жизни.
Марк вспомнил о Розе, и горло сдавил горький спазм. Несмотря на удивительно, откуда взявшуюся уверенность, что девушка непременно жива и невредима, воспоминания о ней всё же вызывали у него некое чувство дискомфорта. С одной стороны он корил себя за то, что втянул её в эту историю, с другой был благодарен судьбе, что всё это время Роза была рядом. А ещё благодарил всех земных и небесных богов за ту ночь с ней.
Марк остановился, и оранжевый пикап тоже притормозил. Поправив сбившийся под курткой бронежилет, Марк двинулся дальше и пикап последовал за ним.
Инженер утверждал что «иные» обязательно следят за каждым шагом прогрессоров и знают всё, что происходит в их мире. И коль скоро информация о его опытах в Пустоши попадет в руки убешникам, она непременно станет достоянием сначала собирателей, а затем и непосредственно контакторов.
Чего он добивался? Славы? Признания? Денег? Устал от роли забытого гениального отшельника?
Марк согласился на участие, лишь потому, что Губер и его контактор были нужны ему не менее чем самому Инженеру, однако, тем вечером решение им было принято не сразу.
Впереди показался фасад больницы. Марк огляделся, глубокие сумерки полностью сковали улицу. Пикап исчез из поля зрения. Обойдя здание и оставляя за собой переполненные мусорные баки, ультрафиолетовые фонари над головой и прилипшую к асфальту мокрую прошлогоднюю листву под ногами, Марк направился к хозяйственным воротам медучреждения.
Весь первый этаж ярко светился электрическим светом, остальная часть здания утопала во тьме. Над приемным покоем по черной тыльной стене расползлись тусклые окна и, задрав голову вверх, Марк долго пытался определить, где находится реанимационное отделение интенсивной хирургии. В дальнем крыле, на втором этаже антибактериальным кварцевым цветом мерцало одинокое окно, и Марк направился к пролету этого крыла, к въезду в цокольный этаж, ведущему к стоянке реанимобилей.
— Ты трансферт, — говорил ему Инженер, — значит, доверься интуиции. В любом случае пока они рядом, тебе нечего опасаться.
Марк спустился в гараж и прошёл мимо дежурной будки. Тучный охранник отрешённо провёл его взглядом, словно парень был бестелесным созданием. Проходя тусклыми коридорами, за последним рядом медкаров Марк заметил лестницу, ведущую наверх.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
—Мы, минуя военных, — объяснял Инженер, — выйдем, как говорится «глаза в глаза». Нет ничего надёжней, доставить письмо, как вручить его адресату лично в руки. Настало время заявить о себе.
Марк поднялся по лестнице, подошёл к двери с надписью «Ординаторская» и вошёл внутрь. Он включил свет и снял с вешалки один из медицинских халатов.
— Здесь, в Пустоши всё на виду, — пояснял Инженер, — проверяют с тщательностью выискивания блох гиббонами в шерсти друг у друга. Резонаторы установлены по всему периметру, потому «иные» обходят стороной проклятую пустыню.
— Вы думаете, они на вашей стороне?
— Их трансферты веками ломали устарелые догмы, за что их жгли на кострах и предавали забвению. Они — истинные созидатели новых смыслов.
— Контакторы, будь у них желание, давно предложили бы проги «иной» как вы говорите «божественный путь». Но они не делают этого. Ошибочно полагать, что проги примут чуждые им смыслы и не сожгут вас на костре, как Джордано Бруно? Вспомните послевоенные «чистки». Вспомните Христа, превратившего воду в вино. «Иные» не помогли даже ему.
— Теперь у меня не голые идеи, а реальный результат. Я готов явить им чудо.
— Прав Губер: «Они пойдут за тем, кто покажет им чудо». Но Христос не стремился к признанию. Он создавал смыслы, не требуя ничего взамен. Не будет ли резонно именно здесь, в Пустоши, зачать новую эру человечества? Возможно, для этого оно и дано вам, это божье откровение? Забудьте о проги и об «иных», заселите пустыню светлячками и дайте начало новому пути. У вас есть уникальная возможность создать свою реальность и наделить её чистыми смыслами, не надеясь на признание «середнячков» застрявших во вчерашнем дне. Станьте безвестным мессией без почестей и наград.
— Опять вспоминаете Губера?
— Понимаю. Он, как и я обычный «опер», убеждённый, что общество наше больное, а «иные» бросили нас потому, что мы — обезьяны с горящей палкой. Но не станется ли так, что и проги и «иные» окажутся против вас? Такое уже было. Иудейские первосвященники — по факту древние проги — осудили Христа, а всесильный римский прокуратор Пилат — для иудеев он практически «иной» — не воспрепятствовал такому их решению. Если похожее случится, вы взойдёте на свою Голгофу или поступите, как поётся в старой песенке: «…и вдруг нам становится страшно что-то менять»?
На последний вопрос Инженер не ответил. Разговор этот случился перед ужином, и окончательное решение Марк принял сразу после.
Ужин проходил в просторном зале, бывшем когда-то операторской электросиловых установок. Длинный самодельный деревянный стол; вместо стульев, ящики из-под переносных аккумуляторов; на стене, прямо над столом надпись: «Прогресс-консул Левин живее всех живых». В слове «живее» буква «в» перечёркнута чёрным углём и над ней начертанные неровным почерком красовались две буквы «рн», что полностью преображало известный прогрессорский лозунг, наделяя него духом столовой. За столом Марк, Инженер со своей «боевой четвёркой» и карлик Фрогги. Надя с блондином отсутствовали. Ирма оказалась дородной пышногрудой брюнеткой средних лет с живым миловидным лицом и проворными движениями хозяйки. Раздав каждому блещущие чистотой столовые приборы, она выставила на центр стола огромный казан с ароматным варевом.
— В медпункте перевязывает этого… — ответил Фрогги на вопрос Инженера, где Надя.
— Это вы его так? — буркнул Мао-Мясник.
— Если бы, вряд ли было что зашивать, — ответил карлик.
— Померкни свет в моих глазах! — выкрикнул Энри. — Фрогги — воин Апокалипсиса!
Он растянулся в такой дебильно-саркастической усмешке, словно в его тарелке с грибным супом растворили, по меньшей мере, добрый килограмм «таблеток счастья».
Все кроме Инженера загоготали, но каждый по-своему: тучный Игорь громко и раскатисто, Мао-Мясник издевательски ехидно, а Берк сквозь сжатые зубы, выплёвывая пулемётными очередями короткие порции смеха.
